Сосед года

— В скорую ясен-красен.

— Не надо скорую! Я в аптеке жаропонижающее куплю, всё нормально будет!

— Легла, говорю, на диван! — повышает голос. — А то обратно в клетку пойдёшь, — снова рычит. — Пока врачи не приедут.

Спорить с товарищем следователем — опасная затея. Ползу к мини-дивану, ложусь и слушаю, как Саня вызывает мне бригаду скорой помощи. Надо же… Стас, когда я болела даже не интересовался, нужно ли мне что-то, а тут почти чужой человек — сосед, скорую мне вызывает.

Глава 5

После жаропонижающего укола мне становится легче. Тридцать семь и пять против сорокаградусной «жары» — пустяк. Но врачи скорой советуют ехать в больницу. Хрипы в лёгких услышали — может быть, бронхит или вообще пневмония. Загреметь на больничную койку тридцать первого декабря — могу, умею, практикую.

Доктора уходят ждать в машину, а я пытаюсь натянуть куртку. Тело ломит страшно — чувствую себя побитой собакой.

— Всё, кис, давай, — сосед помогает мне с верхней одеждой. — Подлечат — будешь как новая, — нахлобучивает мне на голову шапку.

Угу, буду. Только когда? К концу каникул, видимо. Мало того что новый год накрылся медным тазом, так теперь ещё и мини-отпуск придётся провести в стационаре. Обидно!

— С наступающим, — я пытаюсь сдержать слёзы, но не выходит.

У Сани случается паника. Он с вытаращенными глазами бросается к столу, суетливо роется в ящике — ищет что-то, а потом рвётся ко мне, сбив по пути стул.

— Это… на вот, — суёт мне в руку пачку бумажных салфеток. — Не могу, когда бабы плачут.

Я не специально. Просто день был ужасный, а вечер меня добил.

— Нормально, — вытираю слёзы, сморкаюсь и вздыхаю. — Переживу.

— Что случилось-то?!

— Провести новый год в больнице не было моей мечтой, — отвожу взгляд.

— Ты как маленькая, — выдыхает сосед и с упрёком качает головой. — С температурой сорок под наблюдением врачей точно лучше, чем под ёлкой с бокалом шампанского.

— Угу…

— Я сегодня дежурю, — кладёт тёплые тяжёлые ладони мне на плечи, заглядывает в глаза, — и вообще все праздники работаю без выходных почти. Ты не одна такая, котён.

На этой утешительной ноте Саня обнимает меня и ведёт к выходу. Проводить до машины скорой помощи хочет. Я даже не булькаю ничего против — его рука на моей талии и сальные шуточки опять… Нет ни сил, ни настроения возмущаться. Во мне просыпается какой-то нездоровый пофигизм. Или это усталость.

Товарищ следователь передаёт меня из рук в руки врачам, но заходить в отделение не спешит. Стоит на улице, провожает взглядом машину, на которой меня увозят в увлекательное новогодне-стационарное приключение…

***

— Бронхит, — заключает доктор премного отделения, разглядывая рентгеновский снимок.

— Вы меня в больницу положите, да? — мну в пальцах край кофты.

— Можно, но необязательно, — выдаёт врач. — Ваш случай лечится амбулаторно. Только надо будет обязательно ставить уколы, — переводит взгляд на меня. — В поликлинике выходные до второго числа. Кто-то из близких может вам помочь?

Нет. Но если я скажу об этом доктору, он меня направит в стационар — к гадалке не ходи. А в стационар я не хочу. Сама себе уколы ставить буду.

— Да, без проблем, — киваю.

— Хорошо, — добрый доктор пишет что-то в бланке, — оформлю для вас вызов неотложки на завтра. Они выпишут вам рецепт на лекарство. А сейчас пройдите в процедурную, — показывает пальцем на дверь, — на первый укольчик.

«Укольчик» на деле оказывается «УКОЛИЩЕМ». В приёмный покой я возвращаюсь, подволакивая ногу. Страшно болючий препарат!

Написав отказ от госпитализации, прощаюсь с медиками и топаю на выход. Такси я уже вызвала — подъедет через пару минут. Цена на поездку, конечно, адская — праздник к нам приходит. Но выбора нет.

Стою на улице, жду машину. Приеду домой, упаду на диван и до утра не встану. Высокой температуры нет — лекарство действует, но слабость и ломота в теле одолевают.

Да где это такси, ёлки-палки?!

В кармане куртки жужжит телефон — номер незнакомый. Наверное, водитель не понял, куда подъехать, и теперь звонит.

— Где вы есть?! — возмущаюсь в трубку.

— Я на работе, — отзывается знакомый бархатный баритон. — Ты снова ко мне на «вы»? — хмыкает.

— Ой… — убираю телефон от уха и растерянно смотрю на цифры на экране. — Откуда у тебя мой номер?

— Котён, я мент, — хохочет в трубку сосед.

М-да, глупее вопроса я придумать не могла. Спросила у следователя отделения полиции, где просидела несколько часов, откуда у него мой номер телефона… Гениально!

— Голова не соображает, — оправдываюсь.

— Плохо совсем? Что врачи говорят?

Он звонит, чтобы поинтересоваться, как я? С одной стороны — приятно, а с другой — странно. Не думаю, что Саня из тех мужчин, которые методично ухаживают за девушками. Он скорее из категории «пришёл, увидел, победил». Причём мнение объекта вожделения не учитывается.

— Бронхит у меня. Всё нормально.

— Кис, у тебя когда-нибудь бывает не нормально? — тон у Сани самый серьёзный.

— Бывает, но редко.

— Черкани в смс отделение и номер палаты — чебурашку с апельсинами утром привезу.

— Меня не положили в больницу. Я уже домой еду на такси, — сажусь в машину, которая наконец-то подъехала к приёмному покою.

— Как это — не положили?! — Саня возмущён не по-детски. — Они там охренели все, что ли?!

— Врач сказал, что мне можно лечиться дома. Всё не так плохо.

— Точно?! — грозно спрашивает.

— Точно.

— Ну… ладно, — сбавляет обороты. — Отдыхай тогда. С наступающим.

— И тебя с наступающим. Пока.

— Кис, погоди!

— Чего?

— Ты это… всё равно черкани смску. Можно эротическую.

Вот дурак! Улыбка сама собой тянет губы.

— Отстань, — хихикнув, жму кнопку отбоя.

После разговора с Саней остаётся странное послевкусие. Ощущение, что я поговорила не с малознакомым мужчиной, а с человеком, с которым десять лет прожила в счастливом браке.

Глава 6

— Десятка, — выдаёт вердикт мой коллега Витёк.

Десятка за то, что он сегодня подежурит один, пока я съезжу домой. Пара часов, его мать — десятка! Офигел бобик!

Зубами скриплю, из ноздрей пар пускаю, но сделать с Витьком ничего не могу. Пока не могу. Сегодня новый год, и тузы не у меня в рукаве. Но праздники пройдут, а я останусь. И Витёк никуда не денется.

Десятка, чтоб его!..

— Десять так десять, — цежу.

Достаю из кошелька пару пятитысячных купюр и кладу Витьку на стол.

— Время пошло, — он тянет лыбу и прячет бабки в карман. — Каждый дополнительный час — ещё пятёрик.

— Я вот думаю, не охренел ли ты случаем? — у меня нервы не железные.

— Тариф «Новогодний», братишка, — Витя разводит руками.

Тамбовский скунс тебе братишка! Ладно, проехали.

Хватаю куртку и не прощаясь валю из кабинета. Час до нового года, а мне ещё надо букет раздобыть и успеть поздравить котёну. Надеюсь, она там не совсем расклеилась.

Глянул на неё сегодня в кабинете — сопливую, уставшую, расстроенную — и жалко стало. Ещё и плакать надумала. А я не могу, когда баба рыдает! Во мне просыпается желание навалять тому, кто её до слёз довёл. В нашем с котёной случае даже по морде дать некому. Если только Деду Морозу в челюсть двинуть за то, что допустил несправедливость — оставил милую, красивую девочку без праздника.

Сажусь за руль и жду, когда машина прогреется. А пока звоню в цветочный и получаю офигеть какую хорошую новость — они ещё полчаса будут работать. Успеваю. Потом помчу домой вручать новой соседке новогодний букет. А после пойдём ко мне встречать новый год. Ёлки у меня нет, но в холодильнике есть мандарины, банка красной икры и шампанское. Авторский «Голубой огонёк» организовать не проблема — гитара имеется. Всё вроде.

Еду не по правилам, и мне по кайфу то, что происходит. Давненько я не был на кураже от предвкушения сюрприза, который собираюсь устроить женщине. И еще какой женщине! Зацепила меня соседочка. Ника вся такая… Не могу подобрать правильные слова, чтобы описать эту девочку. Она реально на кошку похожа. Британской породы. Вся такая пум-пум взбитенькая во всех стратегически важных для мужского взгляда местах. Так и хочется её погладить, чтобы замурчала от удовольствия.