Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 7 из 15



– Так, одёжки теперь подобрать тебе? Идём! – гона Рига колыхнула величественным подбородком в сторону выхода.

Так не хотелось опять надевать своё грязное рваньё, но не голой же выходить. Не то, чтобы Летта стеснялась наготы, не принято было у бедных стесняться того, что естественно, но вот остаться хотя бы на несколько мгновений одной очень нужно. Пока дородная дама ходит до кладовых да подбирает одёжки, как раз можно подхватить своё старьё и сбежать в окно. Коли уж подвернулся случай, не стоит отказываться. Везёт ведь не тому, на кого удача падает, а тому, кто умеет воспользоваться её малейшим намёком. Эту истину стражники в казарме повторяли не единожды.

– Может, лучше я подожду здесь? – как можно смиреннее спросила Летта, с сожалением вороша свою одежду.

Гона Рига не достигла бы таких высот в карьере, если бы была глупой и доверчивой. Она вновь крепко ухватила Летту за руку и потащила за собой. Потом, видимо вспомнив, что где-то там их поджидает жрец, к тому же, вдруг, девчонку и правда, признал сам граф, а графскую дочь, пусть и прижитую, негоже голой по коридорам таскать. Потому ключница взяла одну из простыней и велела в неё закутаться. Так они и прошли до кладовых. Впереди гона Рига, как могучий корабль тянущая за собой маленькую шлюпку-Летту, а за ними – жрец Тихвин.

Надо же, У Летты впервые в жизни появились одёжки по размеру. Подумать только! Клетчатая сине-серая юбка из настоящей шерсти. Светлая голубая блузка с длинным рукавом показалась совсем уж непрактичной, но не отказываться же, очень уж красиво, даже пуговки настоящие, перламутровые. А ещё тёплая кофта, хоть и лето на дворе, и, что совсем уж неслыханно, нижняя льняная сорочка и панталоны с кружавчиками, как у какой-нибудь благородной тэйни. А ещё самые настоящие чулки и ботинки!

Надевать всё это великолепие пришлось с помощью ворчащей гоны Риги, так сразу было и не разобраться что здесь к чему. Теперь-то понятно, зачем благородным тэйнам нужны горничные, самим же бедняжкам и не справиться с таким количеством вещей.

– Вот, ваша святость, готова наша девочка, – ключница передала Летту жрецу и облегчённо выдохнула. Видно, поверила словам, что в случае побега девчонки отправится в Долину вместо неё.

Ладно, до вечера ещё далеко. Случай обязательно представится. Да хотя бы даже в храме, куда его святость сейчас и направлялся, крепко держа жертву за руку. Олетта точно знала, что перед тем, как отправиться в Долину предков, соискатели обязательно отправляются в храм. Помолиться общему Первопредку и сообщить уже своим личным предкам, что к ним скоро придут, чтобы испросить покровительства. Молитву Первопредку, конечно, вознести нужно, его помощь не помешает, только просить Летта будет о своём. Пусть поможет скрыться. Разве она много хочет? Вот после общей молитвы она и сбежит. Не будет же жрец и в храме держать её за руку. Ему нужно службу вести.

***

Это что же делается-то? Ей даже и помолиться со всеми не позволят? Олетту провели куда-то в нижние помещения и грубо затолкали в малюсенькую каменную келью. Или камеру?

– Молись, отроковица, – медово сообщили ей.

– Эй, а поесть? – успела крикнуть Летта, прежде чем массивная дверь захлопнулась.

Законы есть разные. Есть ниспосланные Первопредком, есть придуманные людьми, а есть и такие, которые создала сама жизнь. Один из череды последних был закон, по которому нельзя получить всё и сразу. Уж если тебе выдали новую одежду, то на кормёжку рассчитывать не стоит. Но как же хочется есть. За волнениями утра было не до этого, но сейчас, когда осталась одна, живот просто сводило голодными спазмами. Летта огляделась. Низкий голый топчан составлял всё убранство места её обитания. Даже воды не оставили. Вот умрёт здесь от жажды и голода, и отправится святейший Тихвин в Долину сам. За подобную участь жреца стало приятно. За свою – обидно. Не готова была она умереть даже ради того, чтобы насолить всем. Ладно, придётся жить. А убежать ещё случай представится. Ещё ведь и дорога впереди. Так даже и лучше. Отпросится в кустики, а там когда за ней бегать. Ко входу в Долину нужно прибыть в точно выверенный час.

После того, как в место её заточения принесли поднос с едой, кувшином воды и плюющейся искрами сальной свечой, Летта и вовсе успокоилась. Всему своё время. Сейчас – время поесть. Тем более, лепёшка была пышной и мягкой, в небольшой чашке был самый настоящий мёд, а ещё на подносе лежали кусочки засушенных фруктов и орехи. Мало того, в кувшине оказалась вовсе не вода, а самый настоящий компот. Да только ради этого пиршества стоило пережить все выпавшие испытания! А ещё ведь одежда новая. Нет, определённо, жизнь налаживается.

После еды потянуло в сон. Мирно потрескивала свеча, шуршала в углу мышь. Уже засыпая, Летта отметила одну странность. А ведь она могла видеть в камере и до того, как ей принесли свечу. Всё ещё действует заклинание тэйна Доррея? Наверное.

***

Как же тяжело просыпаться. И почему так трясёт? Мерно поскрипывают колёса. Откуда? Нужно бы открыть глаза. Не открываются. Летта опять ушла в забытьё. Очнулась она от шлепков по щекам. Как только её не будили в жизни: и шлепками, и пинками, и руганью. Ко всему со временем привыкается.



– Сейчас, уже встаю, – пробормотала она и попыталась перевернуться на другой бок.

Правая рука за что-то зацепилась, и сделать этого не удалось. Летта дёрнула руку раз, другой. Она что, привязана? Глаза тут же распахнулись.

– Просыпайся, приехали уже!

– Приехали? Куда приехали?

Огляделась. Лежала Летта на полу большой телеги, верх которой был затянут крепким полотном. Кажется, такие называются фургонами. Полотнища задней стенки фургона были откинуты, и можно было рассмотреть огромные тёмные ели. Это что же, она заснула и не заметила, как её перетащили сюда? Мало того, проспала всю дорогу? Опоили. Точно опоили. То-то компот показался странным. Можно было бы и догадаться, но много ли она пила в своей жизни компотов? Обвинять и ругаться? Только время терять. Силы нужны совсем для другого.

Один из сопровождающих группу стражников отвязал верёвку, соединяющую запястье Летты с опорой скамьи, и вытащил девочку наружу.

– Мне бы до ветру, – жалобно заканючила он и поджала ноги.

Никто даже не обратил внимания на её слова. Жрец, повернув лик к заходящему солнцу, затянул очередную заунывную молитву, дети, готовящиеся уйти за духами-покровителями, и сопровождающие взрослые нестройно подхватили, постепенно выравнивая хор.

Как только солнце скроется за горизонтом, молитва прекратится, и соискатели отправятся за Грань. Времени совсем не осталось. Попробовать развязать верёвку и убежать? Больно узел хитрый, так просто и не развяжешь. Похоже, задачей стража было не распевать молитвы вместе со всеми, а следить за пленницей. Перехватил за руку. Да на руке уже от всех этих хватаний места живого не осталось! Сплошная чернота.

– Пусти, гад! Пусти, пусти, пусти! Я не хочу туда! – в благостное пение ворвался звонкий возмущённый голос.

Молящиеся сбились с ритма, но под укоризненным взглядом его святости быстро выровнялись. Не стоило и надеяться, что люди проникнутся чужими проблемами и заступятся за беззащитную. Все понимают, что кто-то сегодня должен остаться за Гранью. Жертва определилась. Всех всё устраивает. Не устраивает саму Летту? Кого это волнует.

Молитва закончилась, когда совсем тоненькая полоска солнца прощалась с сегодняшним днём. Начиналась самая короткая ночь в году. Ночь Лихолета.

Дети по одному стали проходить меж двух огромных дубов, особняком стоящих в еловом бору. Стражник, удерживающий их тринадцатую спутницу, передал верёвку крупному парню, замыкавшему шествие. До последнего не отпустили. Гады, гады! Какие же они все гады!

Упирайся не упирайся, кричи не кричи, но когда тебя с одной стороны тянут, а с другой ещё и подталкивают, итог закономерен. Летта шагнула за Грань.

Глава 3

Туго натянутая верёвка ослабла. Наконец-то Летта свободна. Девочка метнулась обратно. Разогнавшись, проскочила меж дубами. Понадеялась, что её появления никто не ждёт, и можно будет, используя эффект неожиданности, убежать.