Турнир четырёх стихий

После моего монолога отец довольно долгое время сидит в задумчивости.

Я нервно барабаню пальцами по столу, но в конце концов не выдерживаю и поднимаюсь с места.

— Скажи наконец что-нибудь.

Он поднимается следом и встаёт напротив большого окна, устремив взгляд на город, виднеющийся внизу.

— Ведьмы всегда считались неуправляемыми созданиями. Однако те времена, когда их жестоко убирали, искореняя род — закончились. По крайне мере я в это свято верю. Как и в то, что Кейла сможет держать свои силы под контролем и быть разумной в плане её применения.

— Значит ты не тронешь её?..

Отец тут же оборачивается и смотрит на меня удивлённо, даже с толикой укоризны.

— Конечно нет. Я не монстр, Лукас. И убивать ни в чем неповинного человека, даже, если этот человек — ведьма, не собираюсь. Тем более, если этот человек нынче пара моего сына.

— Так ты…

— Да. Я даю тебе разрешение на разрыв помолвки с Меланией.

Улыбка невольно появляется на моих губах. Правда также быстро меркнет, когда я припоминаю её отца.

— Разорвать с этим семейством договор будет не так то просто, — словно прочитав мои мысли, задумчиво добавляет он, сложив руки за спиной.

— Как бы там ни было — мне плевать. Я никогда не любил Меланию. По крайне мере теперь я в этом лишь ещё больше убедился. И вся эта свадьба — только ваше желание.

— Но ты действительно портишь мне все карты, сынок, — насмешливо произносит отец, покачав головой, и я снова чувствую напряжение, охватившее меня. — И, если бы я воочию не видел, как эта девушка тебя любит, то вряд ли бы поверил и пошёл на подобные нарушения.

— Традиции давно устарели. Наша империя процветает, времена меняются. Так не считаешь, что и некоторым предписаниям пора измениться?.. — Я с надеждой склоняю голову набок, заглядывая в его глаза.

Лёгкий прищур и…странная ухмылка на губах.

— Ты всегда был слишком своенравным и неуправляемым.

Я фыркаю и тут же произношу:

— Кажется, это мне досталось от тебя.

Отец усмехается.

— Может быть. Может быть.

— Так, что?

Он снова переводит взгляд, разглядывая пейзаж за окном. Его грудь медленно вздымается и опускается. Взгляд сосредоточен. Значит мои слова наконец-таки до него дошли, и теперь он пытается тщательно их обработать, чтобы понять — чего будет стоить подобный риск.

Мое сердце тем временем отбивает замысловатый ритм, смахивающий на прерывистый бит. Ведь сейчас все буквально зависит от решения императора.

Конечно, в случае чего я не сдамся. Однако тогда проблем, как и сложностей лишь прибавится…

— Хорошо, — сквозь пелену мыслей доносится до меня, и я даже не сразу понимаю. А потому тут же переспрашиваю:

— Что?

Он снова поворачивается ко мне и со всей серьёзностью произносит:

— Я на твоей стороне. А, что касается Мелании, то у меня есть некоторые рычаги давления на её отца. Поэтому не думаю, что он сможет что-либо предпринять. Я предоставлю ему хорошие условия. А посему — ты свободен Лукас.

Свободен…

— Но лишь до момента коронации, — уже не без смешка произносит он, прозрачно намекая мне, что так или иначе — моя свобода всегда будет ограничена.

Понятливо киваю и все-таки улыбаюсь.

— Спасибо, — искренне говорю я и кланяюсь своему императору. Своему отцу.

— Ступай. Думаю, вам с мисс Мейлоу есть о чем поговорить. Как и нам с Рэймондом.

Я киваю и спешно разворачиваюсь, чтобы поскорее увидеть девушку. Однако так и не успеваю толком отойти на пару шаг, отец неожиданно произносит:

— Кстати. Хинор использовал довольно сильную магию. Поэтому никто не заметил вашего отсутствия на турнире. В том числе и я. — Он сердито поджимает губы, что ясно говорит — с этим он ещё непременно разберётся. Поэтому, когда ко мне явился хранитель, я даже не сразу сообразил, что происходит. Так или иначе — вы по-прежнему участники и скоро состоится второй этап. Завтра утром вы должны быть в расположении.

Хм. Интересно.

— Что ж. Хорошо. Я понял.

— Тогда удачи.

— Спасибо, — Мои губы растягиваются в озорной улыбке, на что отец снова качает головой, кажется до сих пор удивляясь, как с таким идеальным воспитанием мог получиться такой неидеальный я. Но на смену привычной холодности и недовольству приходит легкая полуулыбка.

Я довольно салютую ему, а затем наконец покидаю комнату.

На повестке дня: разговор с Кейлой и известие о том, что у Академии Хиллкроуз новый ректор, поскольку старый потерял былые полномочия. И, что-то мне подсказывает, что это ещё не самое ужасное. Ведь я точно также должен рассказать Мелании о нашем разрыве…

Черт.

И какой шутник придумал всю эту любовь?..

Глава 37.

Когда мы оказались во дворце, я, честно говоря, удивилась. А вот Рэй, кажется, наоборот. Однако размышлять над подобным вопросом не было времени, поскольку меня тут же взяли в оборот местные врачи.

По правде говоря, я была даже рада. После всего случившегося мне требовалась передышка. Особенно, если учесть, что по большей части я не чувствовала свои конечности. Не говоря об окровавленном боку и неимоверной слабости, заставляющей едва стоять на ногах.

Последующие манипуляции, которые проводили с моим телом — меня совершенно не волновали.

Все это время я просто лежала на безумно мягкой, тёплой кровати, касаясь руками пушистого покрывала. Повсюду же сновали люди, которые качественно делали свою работу.

Бесконечное множество микстур. Настойки. Порошки сомнительного содержания. Мази на основе корней. Растирание. Зашивание раны, расположившийся на правом боку, ближе к косым мышцам живота. Обрабатывание незначительных ссадин и царапин, от чего я хмурилась, но помалкивала. Обследование моего общего состояния и вполне логичный итог: множество различных медицинских терминов, из которых я поняла лишь — переохлаждение, переутомление, выгорание резерва.

Кстати говоря с последним у мужчины, обследующего меня, возникло много вопросов. Но, что я могла сказать?.. Точнее — слишком много всего, чтобы дать четкое объяснение. Главное, что я знала — мое время на исходе.

Вот так ирония судьбы.

Если не поторопиться, то, кажется, уже мне придётся читать напутственные слова Лукасу.

Хм.

Даже не знаю — стоит рассказать ему об этом сейчас или все же подождать?..

— Подождать чего? Когда этот парень сметёт тут все под чистую? — усмехается, появившийся Киит, стоит мне выйти из ванны и взглянуть на прикроватный столик.

Удивительно. Но мне даже выделили одну из комнат. Рэй же в свою очередь снова умчался по делам императорской важности. Но главное — он был в порядке.

Я вздыхаю и устало падаю на кровать, раскинув руки в разные стороны, глядя при этом в потолок.

Сил совершенно нет, несмотря на все лечение, которое я прошла.

— Знаешь, — вдруг произносит Киит странным, едва тихим голосом, подбираясь все ближе, как маленький котенок, ищущий ласки, стоит мне лишь устало присесть на кровать, — я никогда не чувствовал такой боли.

Хмурюсь, невольно закусывая до боли губу. Хранитель же продолжает:

— Когда Лукас умер…

— Он не умер! — запальчиво произношу, вперившись в него ненавистным взглядом.

Но на хранителя это совершенно не действует. Он лишь кладёт свою голову мне на колени и, глядя на меня, произносит:

— Он умер, Кейла. Как бы ты не хотела этого признавать, но это факт. Кратковременная смерть — тоже смерть.

— Зачем ты мне все это говоришь?.. — Мой голос снова невольно дрожит, когда я взглядом изучаю задумчивое выражение мордашки напротив.

— Просто хочу сказать, что теперь я понял, как был не прав.

Так.

Он совершенно меня запутал. Впрочем, как и всегда!

— Я не понимаю.

— Я был не прав, когда говорил, что вам нельзя быть вместе. Что это невозможно.

— А, ты об этом…

Я снова перевожу взгляд на потолок, усыпанный маленькими серебряными звёздочками и размышляю. Но кажется сегодня Киит решил преисполнить свой долг в плане болтливости и откровенных признаний.