Турнир четырёх стихий

— Ещё варианты? — Она усмехается, глядя на меня с интересом, и в этот момент я мысленно выдыхаю, поняв, что всё же ничего критичного не случилось. Иначе бы она вела себя куда более эмоционально.

— Варианты кончились, Бел. Лучше не томи, если не хочешь, чтобы у меня случился сердечный приступ, — хмыкнув, тут же произношу я, не сводя с неё прямого, умоляющего взгляда.

— Ты и сердечный приступ? — Её огненно-рыжая бровь тут же взметает вверх, выражая удивление. — Не смеши меня, Лукас.

На это заявление я лишь закатываю глаза. Иногда мне даже начинает казаться, что они с Мейлоу сёстры! Причём родные, несмотря на внешние расхождения.

— В общем, я хотела поговорить с тобой о Кейле.

— Не пойму, вы с Уинстоном сговорились что ли? Или просто решили вывести меня из себя от скуки? Если так, то я пас! — Резко поднимаюсь с места, но она быстро дергает меня за руку, заставляя приземлиться обратно.

«Вот ведь настырная!» — проносится обреченное в мыслях, а затем я снова фокусирую на ней взгляд.

— Успокойся. И просто услышь то, что я хочу тебе сказать.

— Знаешь, кажется, я даже могу это дословно пересказать. Потому как ваши мысли с Кларком частенько совпадают.

Она довольно хмыкает, едва улыбнувшись. Но тут же становится серьезной, когда произносит не без некоторого ехидства в голосе:

— Как там подготовка к свадьбе?

— К чему эти глупые вопросы?

— Наверное к тому, чтобы напомнить тебе о том, что спутница жизни у тебя уже есть, дорогой мой друг.

Я с силой сжимаю челюсть, прекрасно понимая её намеки, которые совершенно идентичны с прямолинейностью Уинстона. Однако от этого легче совершенно не становится. Кажется, наоборот, я начинаю путаться в собственных решениях ещё больше, каждый раз ставя их правильность под сомнение.

Чёрт…

— Я тебя услышал. Это всё? — гневно произношу, упрямо поджав губы.

— Ты злишься. — Она даже не спрашивает, а констатирует, едва покачивая головой из стороны в сторону. — Но прошу тебя, Лукас, — Она касается моей руки, усиливая этот эмоциональный напор, — перестань донимать её. Кейле сейчас и без того хватает проблем. Впрочем, как и всегда.

На этих словах я снова поднимаю на неё взгляд и тут же спрашиваю, пытаясь держать неестественное любопытство в узде:

— У Мейлоу проблемы?

Несколько секунд она мнётся, словно не решается говорить мне, но затем утвердительно кивает. И почему-то в этот момент я внутренне напрягаюсь, испытывая… Что? Горечь? Сожаление? Честно говоря, я и сам толком не пойму. Но это чувство на мгновение охватывает мое сознание, и ощущения, рождаемые мыслями о ней, заставляют меня переживать за кого-то ещё помимо семьи и друзей.

— Скажем так, есть некоторые жизненные обстоятельства, которые и без тебя превращают её жизнь в Ад. Поэтому заканчивай эти игры, Дэльер. Они набирают слишком крутые обороты. И, кажется, ты сам прекрасно это понимаешь…

Я задумываюсь над её словами, а затем с задумчивостью, но непоколебимой уверенностью в голосе, произношу одно из правил мотогонщиков.

— Знаешь, когда машина набирает обороты и разгоняется, превышая максимум, то резкий спад может привести к полной потере контроля. И тогда — точка финиша станет одной сплошной, базируемой на полной непредсказуемости.

— Это значит — нет? — Она недовольно поджимает губы, и я тяжело вздыхаю, не желая ссориться. А потому тут же произношу:

— Это значит — время покажет. Но обещаю — я не причиню ей вреда, Изабель.

Она точно также тяжело вздыхает, обижено поджав губы. Её взгляд мечется из стороны в сторону, что в её проявлении значит растерянность, одновременно с которой происходит мыслительный процесс.

В конце концов она выдыхает, переводит взгляд на меня и неожиданно произносит:

— Знаешь, Лукас, как бы там ни было, чтобы между вами не происходило — я доверяю её тебе. Потому что знаю — ты действительно не сможешь причинить ей какой-либо вред. Ведь то, что находится здесь… — Её пальчики неожиданно касаются моей груди, прямо там, где находится мое сердца. — Не позволит этого сделать. По крайне мере не с этой девушкой.

Она едва заметно улыбается и тут же убирает руку. Кивает самой себе, словно сказала всё что хотела, а затем стремительно поднимается и уходит, оставив меня наедине с собственными мыслями и совершенно растерянными чувствами, которые окончательно запутались в узлы, распутать которые кажется чем-то невозможном, не говоря о том, чтобы понять всю их подноготную.

Я с силой ударяю кулаками по мягкой обивки, которая по-прежнему остаётся в идеальном состоянии, а затем резко поднимаюсь с места и захожу в туалет, закрывшись на замок.

Встаю возле раковины. Быстро включаю кран и окунаю руки в холодную, почти ледяную воду. Все прежние ощущения постепенно ослабевают под напором новых. Теперь мысли невольно концентрируются лишь на том, как с каждой секундой я все больше теряю былую чувствительность в пальцах, которые становятся неестественного бледного оттенка.

Действительно. Словно полный ступор, без каких-либо мыслей и переживаний. Одна сплошная пустота, безразличие и ничего больше. Ничего, что могло бы хоть как-то вывести из жизненного равновесия, обретающегося годами.

Когда холод становится нестерпимым, подношу руки к лицу и плескаю в него водой. После чего растираю пальцами кожу на щеках. Смачиваю немного волосы и шею, пытаясь взбодриться. И пылающее пламя в моем сознании постепенно сходит на нет.

Я успокаиваюсь и перевожу взгляд на собственное отражение, виднеющееся в огромном зеркале на всю стену.

— Что ты со мной творишь? — едва слышно произношу я вслух, глядя на себя. Однако вижу совершенно иное лицо. Её лицо. Лицо, которое снится мне уже которую ночь.

Фаргс!..

Я снова сую руки под воду и стою так ещё несколько минут. И, когда пальцы уже начинает покалывать, я наконец закрываю кран и прислоняюсь лицом к холодной, зеркальной поверхности, прикрыв глаза.

В памяти, как назло всплывает последний разговор с Меланией, после того, как я застал довольно неожиданную сцену в коридоре с участием Мейлоу…

Я смотрю ей вслед, на то, как она спешно выпрямляет спину, а затем сворачивает за угол, даже не обернувшись.

«Кейла де Мейлоу — ты просто невыносимо гордая пташка» — насмешливо думаю я, однако не перестаю чувствовать отголоски злости, которая всё ещё гуляет в моей крови.

Стоило лишь увидеть, как Мелания замахивается на неё, в попытке ударить, и я снова отключил тормоза, тут же бросившись ей на помощь. Причём уже не впервой, словно она опоила меня любовной настойкой!

Однако, увы. Если бы это было правдой, то я бы почувствовал подобное, даже сквозь наложенные чары. А значит — все чувства и ощущения вполне реальны. Даже больше — они вполне…истинные.

Я резко разворачиваюсь, даже не взглянув на неё, и спешно направляюсь в противоположную сторону. Но тут же слышу позади себя привычное, правда такое раздражающе, цоканье каблуков, а затем голос Мелании:

— Лукас, постой!

Я не реагирую, продолжая свой путь. Правда в эту же секунду снова слышу её грозное:

— Лукас, остановись! Нам надо поговорить!

С силой сжимаю челюсть, взывая к своему самообладанию, а затем все-таки останавливаюсь и оборачиваюсь назад.

Она тут же впивается в меня недовольным, рассерженным взглядом. Однако прежде чем начинает свою тираду, без которой я уверен просто не обойдётся, хватаю её за руку, притянув к себе, и молниеносно открываю портал в свою комнату.

Терпеть не могу разбирательства у всех на виду.

Как только мы оказываемся в спасительной тишине и уединении, она тут же нападает на меня:

— Какого чёрта ты её защищаешь?!

Мысленно выдыхаю, после чего произношу:

— Я никого не защищаю.

— Серьёзно?! Хочешь сделать из меня дурочку?! Я прекрасно вижу, что твоё отношение к ней поменялось.

Я разворачиваюсь к окну, устремив взгляд на аллею, и тут же произношу:

— Не понимаю о чём ты.

В этот момент я снова слышу цоканье каблуков об пол. Затем её руки с нажимом в пальцах касаются моих плеч, и я оборачиваюсь, последовав за её действиями.