Турнир четырёх стихий

— Это ты не понимаешь! — взрываюсь я. — Никто не должен узнать мой секрет! Никто!

— Но ему можно доверять.

— Откуда тебе знать?!

— Просто потому что…

— Что?!

— Он мой дядя, — с полуулыбкой на губах, неожиданно выдаёт она, пожимая плечами, и я теряюсь. Вся спесь из гнева и негодования тут же улетучивается.

— Повтори… — невольно прошу, заглядывая в её глаза.

— Что непонятного?! — на этот раз психует она. — Говорю же — он мой родной дядя. По маминой линии.

Я глупо хлопаю глазами, пытаясь переварить полученную информацию, а затем усмехаюсь.

Чёрт!

И, как я раньше не догадалась?! Ведь бывали моменты, когда эти двое, стоило им пересечься, вели себя странно. Так, словно у них есть общая тайна или же запретные отношения. Временами я даже замечала ревность, полыхающую во взгляде Рейны. Правда она всегда молчала, продолжая упорно бороться с чувствами. Но… Как оказалось, у них общие воспоминания и кровные узы.

— И почему ты раньше не сказала мне?

— Ну, честно говоря, я об этом как-то и не думала. Ведь это никак не влияет на моё обучение здесь. Я такая же студентка, как и все. А потому никогда не придавала подобному факту особой значимости.

— Хм. Это, конечно, меняет дело, но…

— Нет! Хватит! — На этот раз её голос звучит беспрекословно, словно решение уже принято. — Завтра утром, пока все спят, мы пойдём к нему и всё расскажем! Уверена, он поможет. Адамир несколько лет изучал ваш вид. А потому знает придостаточно.

Я уже собираюсь в очередной раз открыть рот и излить на неё гневную тираду, отказавшись от подобного рода помощи. Однако в последний момент замираю. Вдруг понимаю, что она права. Действительно права.

Так больше не может продолжаться.

Нельзя тянуть, ведь с каждым днём мне становится только хуже, несмотря на временные затишья и передышки. И раз уж так вышло… То это действительно неплохой вариант. Наверное…

— Всё будет хорошо, Кей, — видя мои сомнения, тут же добавляет она. — Он поможет.

— Ладно, — в конце концов выдыхаю я. — Хорошо.

Она точно также облегченно выдыхает и кивает мне.

— Надеюсь, теперь я могу пойти к себе в комнату?

— А тебе точно лучше? Выглядишь ты ещё бледновато, честно говоря, — с опаской, глядя на меня, произносит она и всё же делает шаг в сторону, освобождая проход.

— Всё в порядке. Сейчас лягу спать, а утром буду снова полна сил.

— Что ж… Тогда выспись хорошенько. Доброй ночи.

— Доброй ночи, — говорю я, едва улыбнувшись, и тут же следую к себе, устав от бесконечных разговоров и проблем.

Изабель заносит руку над блестящей, стальной поверхностью, и я мысленно выдыхаю.

Что ж.

Если согласилась, то следует идти до конца. Надеюсь лишь, что моя рыжеволосая бестия знает, что делает…

Маленький кулачок подруги настойчиво барабанит в дверь. Кажется её совершенно не смущает тот факт, что на часах только пять утра. И, честно говоря, когда она поднимала меня, я прибывала в таком же отстранённо-недоумевающем состоянии, как и мистер Нилман, представший перед нами сейчас лишь в одних пижамных штанах.

— Изабель? — с удивлением в голосе, произносит он, глядя на девушку.

Правда стоит его взгляду скользнуть несколько левее — он замечает меня. Выражение его лицо тут же меняется, и кустистые брови сходятся возле переносицы. Голос же становится уверенным, без присущей утру — хрипотцы, когда он открывает пошире дверь и спешно произносит:

— Входите.

Изабель тут же юркает внутрь, и я следую за ней, заметив при этом, как мужчина оглядывается по сторонам. После чего наконец закрывает дверь, отрезав нас от привычного студенческого городка, и оборачивается, посмотрев на нас.

— Ну и, что вы натворили? — с ходу начинает он, без тени улыбки, которая чаще всего присутствует на очерченных губах. Хотя каждый раз и подразумевает различные эмоции.

Сейчас же выражение его лица абсолютно непроницаемо.

— Почему сразу такие гнусные мысли, дядюшка? — нарочито обиженным тоном произносит Изабель.

— Можно подумать ты когда-нибудь приходишь просто так, — усмехается мужчина, закатив глаза.

— Заноза, — бурчит девушка в ответ, сложив руки на груди.

— Маленький ураган, — не остаётся в долгу мистер Нилман, чем заставляет уголки моих губ приподняться вверх.

Какие же они всё-таки смешные!

Только сейчас я замечаю между ними сходство. Причём не только некоторые внешние черты, как например глаза, но ещё и некоторые особенности характера.

На этот раз Изабель закатывает глаза. Однако не скрывает улыбки, появившейся на губах.

— Как на счёт чая? — в конце концов, тяжело вздохнув, предлагает он, очевидно поняв, что так просто ему от нас уже не отделаться.

— Мы только за! — тут же выдаёт Изабель, быстро скидывая с себя куртку. Я следую её примеру. После чего мы все вместе проходим на кухню, которая по здешним меркам — маленькая. Однако, если судить по тому, что здесь помещается не просто весь кухонный гарнитур, холодильник, барная стойка и обеденный стол с довольно вместительным диванчиком — можно смело сказать, что она огромная!

Однако у местных богатеев свои стандарты. Причём по всему. Будь то помещение или же человек.

Мы садимся возле окна. Мистер Нилман в свою очередь занимается приготовлениями, предусмотрительно поставив чайник. Всё это время они с Изабель болтают на незначительные темы. Мужчина интересуется о том, как поживают её родители. Я же смотрю в окно, наблюдая за пушистыми хлопьями снега, который до сих пор идёт, с каждой минутой всё больше окутывая своим белоснежным облаком землю.

Моя голова, будто улей, в котором бесчисленное количество мыслей, подобных маленьким жужжащим пчёлам.

Я пытаюсь сосредоточиться, но всё смешивается воедино, и от этого моя голова лишь ещё больше отзывается тупой болью.

— Так, что вас привело ко мне в такую рань? — Голос мужчины заставляет меня моргнуть, оторвавшись от созерцания природы, и поднять голову. Оказывается на столе передо мной уже стоит дымящаяся кружка с чаем, который пахнет чабрецом и…кажется ванилью.

— В общем… — неуверенно начинает Изабель. Однако стоит нам встретиться с ней взглядами, она тут же выпрямляет спину и, глядя на своего дядю, уверенно заявляет: — Нам нужна твоя помощь.

В этот момент он почему-то снова переводит взгляд на меня. Однако прежде чем Изабель успевает что-либо произнести, он вдруг произносит сам:

— Так ты урожденная ведьма?

Надо ли говорить, что на этих словах мы с девушкой одинаково вытягиваемся в лицах, застыв с кружками в руках.

Какого…

— Как?.. — вместо меня удивленно и вместе с этим поражённо спрашивает Изабель.

Мужчина тяжело вздыхает и коротко пожимает плечами.

— Это стало понятно ещё после того, как ты разнесла щит Сандерса в пух и прах.

— Н-но я же…

— Не переживай. Никто не догадается — кто ты на самом деле, пока ты этого сама не захочешь. Надо признать — у тебя довольно неплохая магическая заслонка.

— Тогда, как ты понял, что она ведьма? — похоже Изабель, как и я — до сих пор не очень-то вникает в суть происходящего.

— Долгие годы кропотливого изучения. Ты же знаешь.

— И-и-и?.. — вдруг снова настойчиво протягивает она.

Мужчина усмехается и, глядя на меня, произносит:

— И не стоит так использовать свой дар. Никто не догадался лишь потому, что не знает, как в сущности действует магия ведьм. У меня ушли долгие годы, чтобы разобраться в этом хитром сплетение. Поэтому тебе крупно повезло, Кейла, что подобный выброс был лишь раз и поблизости не находилось, к примеру, мистера Вольтинэра.

— То есть он запросто может понять — кто я?

Мужчина задумчиво кивает, но, кажется увидев ужас и панику, отразившуюся в чертах моего лица, тут же заявляет:

— Только, если ты подойдёшь к нему слишком близко. Просто держись от него подальше. Не позволяй касаться себя и не проявляй при нём своих магических способностей. По крайне мере слишком часто. Особенно тогда, когда твой эмоциональный уровень нестабилен. Ты же знаешь, — Его взгляд, казалось бы проникает в самую душу, — что в подобных моментах твой дар играет по своим правилам, и ты уже не так усердно контролируешь нужные тебе схемы. Надеюсь, ты понимаешь о чём я?