Драконы бумажной горы

Слова застряли у Чайльда в горле. По всему телу вдруг пронеслась ледяная волна. Докатившись до головы, она будто бы взорвалась изнутри, и мир перед глазами Чайльда посыпался. Вместо горной пещеры он увидел неразборчивые картинки — лица неизвестных ему людей, странные места, незнакомые события. Эти видения были похожи на воспоминания, только чужие, и как бы Чайльд ни пытался, он не мог ухватить ни один фрагмент.

Словно он вдруг стал книгой чужих жизней, которую Повелитель Метели пролистывал страница за страницей в поисках нужного ему ответа.

Чайльд никогда не сталкивался с подобным, но до него вдруг дошло, что именно хочет сделать Повелитель Метели. Стиснув руки в кулаки, Чайльд попытался высвободиться из-под действия заклятия, сделать что угодно — закрыть глаза, зажать уши, замотать головой… Все было тщетно. Далекие картины по-прежнему мелькали перед глазами, даже если Чайльд крепко жмурился, и Повелитель Метели без труда смотрел в прошлое.

Он просматривал память предков Чайльда, пытаясь отыскать единственный нужный ему момент.

И вот наконец бешеный бег картинок замедлился. Чайльд поначалу вздохнул с облегчением, решив, что поиски Повелителя Метели обернулись неудачей, но затем увидел перед глазами лицо, знакомое ему только по черно-белым фотографиям.

Это было лицо прабабушки Миры.

Она бежала через лес — молодая рыжеволосая девушка с синими глазами, в смешной шапке, зеленом свитере с наброшенной поверх курткой, широких штанах и высоких ботинках на шнуровке. На ее плече сидел Гуго. Его крыло было целым, а бумага, из которой состояло зачарованное тело, отливала голубизной, которой он лишился спустя столько проведенных на чердаке лет.

Закатное солнце золотило снежные шапки на деревьях, отчего казалось, будто они усыпаны волшебными искрами.

— Эй, Гуго, — позвала Мира. — Мы можем уничтожить обломок?

Ее руки, сплошь покрытые грязью и царапинами, сжимали вторую половину посоха из Горе-древа. Где бы Мира его ни раздобыла, ей пришлось пережить непростое приключение.

— Боюсь, во время зимы силы драконьего пламени на это не хватит, — отозвался Гуго. — Нужно дождаться наступления весны, а до той поры надежно его спрятать.

Мира разочарованно вздохнула.

— Есть идеи, куда его деть?

— Это место должно быть надежно защищено, — рассудил дракон. — Повелитель Метели связан с посохом. Пока он столь силен, ему не составит труда почувствовать энергию обломка, но ты, будучи чародейкой, можешь сбить его с толку своей магией.

— Если бы я была настоящей чародейкой, — горько отозвалась Мира.

Бумажный дракон прильнул к ее щеке.

— Не ведай страха, Мира. Ни один смертный не становился чародеем в одночасье. Это непростой путь, особенно когда рядом нет никого, кто мог бы тебя наставить, но ты не одна. Ты никогда не будешь одна.

Мира замедлила шаг и прижала обломок посоха к груди. Ее глаза заволокли слезы.

— Моей мамы больше нет. Все ее тайны, знания… Все ушло вместе с ней.

— Но осталась ее любовь, — мягко сказал Гуго. — И ее наследие. Послушай меня, Мира.

Мира подставила ладонь, и Гуго слетел в нее, чтобы заглянуть Мире в глаза.

— Неважно, насколько хорошо ты владеешь магией, неважно, как много тебе известно. В час великой беды ты не отвернулась от нас, даже несмотря на то, что тебе было горько и страшно.

Услышав шорох среди деревьев, Мира подняла голову и увидела, как на заснеженные ветви опускаются бумажные драконы. Они смотрели на нее отовсюду — разноцветные живые фигурки, похожие на слабые огоньки свеч. Зимой они лишались большей части своих сил, но все же собрались здесь, провести ее через лес, пока она несет обломок посоха.

— Мы тоже от тебя не отвернемся, — пообещал Гуго. — Память о событиях прошлого стирается, легенды уходят в небытие, но дружба остается.

Продолжая слушать, Мира зашагала вперед, и драконы, слетев с ветвей, последовали за ней разноцветным бумажным облаком.

— Никакой Повелитель Метели не сможет этого изменить. Тьма в наших сердцах всегда кажется сильнее света, но тебе и не нужно сражаться с ней в одиночку. С этого момента и до самого конца мы будем рядом. Не имеет значения, живешь ли ты на этой горе, умеешь ли колдовать и можешь ли победить Повелителя Метели.

Мира сделала глубокий вдох. Ее синие глаза заискрились, и на них вновь набежали слезы, но несмотря на подступившую к горлу горечь, Мира нашла в себе силы улыбнуться.

— Спасибо, Гуго.

Так она, сопровождаемая бумажными драконами, вышла к дому на вершине горы. В ветвях раскидистой ели, посаженной много лет назад в честь крепкой дружбы драконов и людей, тоже виднелись разноцветные бумажные фигурки. Живые бусинки глаз внимательно следили за Мирой.

Странно. Это были всего лишь говорящие фигурки, но в их присутствии, рядом с верным Гуго, Мира наконец ощутила, как гложущее чувство одиночества ее отпускает.

— Занимательная картина, — раздался шипящий голос.

Вглядевшись в тени между соснами, Мира различила, как к ней шагает высокое синее существо в остроконечной шляпе. Если верить словам Гуго, после битвы с драконами Повелитель Метели стал крошечным созданием, размером не больше ладони. Неужели одних ее эмоций хватило, чтобы наполнить Повелителя Метели подобной силой?

Мира прижала к себе обломок посоха и отступила на шаг.

Она хотела защитить бумажных драконов и освободить гору, где стоял дом ее матери, но она не знала ни одного заклинания и понятия не имела, как одолеть Повелителя Метели.

Ощутив ее сомнения, он усмехнулся и в то же мгновение стал выше еще на несколько дюймов. В обломке посоха, который он сжимал в руке, забурлила магическая сила. Мира отступила ближе к дому. Если так пойдет и дальше, Повелитель Метели станет размером с ель и сокрушит ее одним хлопком!

И вот, когда от ужаса Мира едва не позабыла, как дышать, Гуго слетел с ее плеча и взмыл в закатные небеса, огласив их ревом.

Конечно, это был лишь слабый выкрик — тень былого величия. И все же его хватило, чтобы бумажные драконы, сорвавшись с еловых ветвей, присоединились к Гуго и разноцветным облаком опустились на Повелителя Метели. Он заслонился рукой, пытаясь защититься от их заостренных бумажных крыльев и вспышек пламени, больше похожих на спичечные огоньки, и взметнул обломок посоха.

— Подите прочь!

Обломок посоха ударился в землю, и бумажное облако разлетелось, чтобы уже через мгновение перегруппироваться и вновь броситься в атаку.

Мира замерла, потрясенная этим зрелищем.

— Убирайся с Бумажной горы! — проревел Гуго. — Тебе никогда не разрушить дружбу людей и драконов!

— Беги, Мира, — остановившись в полете, велел второй дракон, Андрасфор. — Спрячь обломок!

Мире не хотелось бросать драконов, но помочь она ничем не могла. Прижав к себе обломок, она развернулась и хотела было броситься наутек, но тут за спиной раздался выкрик боли.

Он принадлежал Гуго.

Обернувшись, Мира с ужасом увидела, как Повелитель Метели ударил заостренным концом обломка посоха по крылу Гуго. Бумага порвалась так легко, словно не была зачарована. Отчаянно взмахнув здоровым крылом, Гуго попытался удержаться, но не сумел и камнем рухнул в снег, где безжизненно замер.

Потрясенные потерей командира, драконы на секунду обмерли, и этого короткого мгновения хватило, чтобы Повелитель Метели подскочил к ели и изо всех сил ударил по ней обломком посоха.

По стволу поползли ледяные прожилки. Драконы посыпались с небес, будто снежинки, и Мире оставалось лишь беспомощно выкрикивать их имена. Фигурка Андрасфора упала ей под ноги. Взглянув вниз, Мира увидела, что Андрасфор превратился в крошечную ледяную статую, а его живые глаза замерли, обратив к Мире застывший отчаянный взгляд.

Повелитель Метели победил.

Позабыв про необходимость спасать второй обломок, Мира бросилась вперед по сугробам.

— Гуго! Гуго, где ты?

Наконец она сумела его найти. В отличие от других драконов, Гуго не обратился ледяной статуей — то ли потому, что был сражен обломком посоха раньше других, то ли потому, что с самого начала обладал большей силой.