Иллюзия преданности

Дежурный, сметающий со столов крошки, выпрямился.

— Эй, парень, одна булка в одни руки, — недовольно окликнул он.

— Руки у меня две, — вполголоса проворчал Терри. Подчеркнуто аккуратно закрыл дверцы буфета и вместе с булками направился к горящему красным глазом кипятильнику в дальнем углу. Рядом с ним высились башни из составленных друг на друга чайных чашек.

— Что сказал, не слышу? — не поверил своим ушам дежурный и, сунув салфетку под завязки длинного фартука, направился к нему. На ходу он недвусмысленным жестом поправил закатанные до локтя рукава рубашки.

— Вторая не мне, а моей подруге. Она сейчас подойдет.

— Подойдет и возьмет. Лишней еды — с собой, про запас, для друзей или прикормленных крыс — не даем.

Терри смерил оценивающим взглядом парня в фартуке. Он выглядел старше и крупнее. Но едва ли он учился семь лет в Королевской военной школе и знал уловки, которым обучались будущие гвардейцы в ежедневных стычках. В военной школе превыше всего ценилось умение дать отпор так, чтобы показать, что ты сильнее и умнее противника, но при этом не доводить до безобразного мордобоя, за который обоим драчунам придется потом расплачиваться.

Терри положил одну булку на чайное блюдце, а вторая осталась в его левой руке.

— А ты отними, — спокойно предложил он. Даже протянул — «бери, мол».

Вызывающее поведение дежурному не понравилось. Он схватил Терри выше кисти и попробовал дернуть к себе, но не тут-то было. Риамен перенес вес на другую ногу, накрыл ладонью кулак противника и отступил, выворачивая ему предплечье. Дежурный сам не заметил как опустился на колени. Терри заботливо помог ему встать, придержав за локоть.

— Еще раз попробуешь? — поинтересовался он, с удовольствием разглядывая ошеломленное лицо. С гвардейцами Терри не рискнул бы так шутить, потому что боялся, что те переломают руки за подобные фокусы, но утереть нос дежурному за хамство — другое дело.

— Что это было? Что ты сделал? — парень недоверчиво ощупывал запястье, будто искал в нем поломку.

Терри широко улыбнулся.

— Магия контроля. Иди доложи Арчеру, если желаешь. А булка останется у меня, потому что я взял ее не для себя.

— Да подавись, — буркнул дежурный и отошел, косясь. Уже с безопасного расстояния добавил: — А доложить-доложу, не сомневайся. Пусть тебе часы в пекарне нащелкают, раз ты такой горячий любитель булочек. Как, говоришь, тебя зовут?

— Риамен.

— Очень рад.

Терри отвернулся. Взял чашку и подставил ее под носик крана. Повернул красную ручку, с досадой размышляя, как так получается, что он вечно проигрывает, хотя никогда не отступает и не сдается. Терри не мог представить, как поддается безродному хаму в переднике и покорно отдает то, что ему нужно, даже не попытавшись отстоять право подарить своей девушке эту идиотскую булку с яблоками.

Дверь равинтолы отворилась, задев подвешенные трубочки с музыкой ветра. Тихим мягким перезвоном они сообщили о новом госте.

— Так и думал, что найду тебя рядом с кухней, — прокомментировал знакомый голос. Терри, не оборачиваясь, со вздохом снял с вершины кренящейся набок башни вторую чашку и поставил на место своей под носиком крана.

— Тебе красный или белый? — пряча досаду за равнодушием, поинтересовался Риамен. Вария не стала его разыскивать, зато Арри был тут как тут, да еще с дежурной шуточкой про вечноголодного друга. Осталось понять, какого демона он так вцепился в эту грешную булку, если Вария так и не придет? Дежурный хам, чего доброго, решит, что булка предназначалась вовсе не для девушки…

— Мне бы чего покрепче, — размечтался Арри. Несмотря на то, что очереди в равинтоле не наблюдалось, он по привычке сначала направился к буфету. Открывать стеклянные дверцы не стал, а окинул взглядом полки и разочарованно оглянулся. Пустые тарелки и корзинки явно не вызвали у него воодушевления.

— Черного нет, — Терри поочередно поднял керамические крышечки на заварочных чайничках. — Настой ягод вязника ещё есть, — дрогнувшим голосом подытожил он, брезгливо глядя на разваренные ягоды, плавающие в маслянистой пленке. Ягоды вязника заваривали те, у кого не было денег на чайный лист, благо колючий кустарник рос на каждом шагу. Терри поскорее закрыл крышку и сглотнул горькую слюну. Стремился избежать нищеты, тяжелой работы и плохой еды, называется.

— В десять утра весь хлеб закончиться не может, это уже чересчур, — жалобно сказал Рантала, оборачиваясь к дежурному, который наблюдал за ним скрестив на груди руки.

— Если все будут по две булки хватать, хлеб закончится еще раньше. К обеду еще будет, а пока вот так. Вчера какой-то урод решил ночью смотаться в город. Причем не через кусты полез, как все, а мимо Неспящего понадобилось идти, видать, удаль хотел показать. Не знаю, говорят, вина бакалаврам не хватило. Вы, парни, вроде как раз из той компашки, может, лучше меня знаете?

Арри с извиняющейся улыбкой развел руками.

— Можно подумать, у нас каждый день есть повод повеселиться. Как по мне, оно стоило того, — легкомысленно ответил он.

— Ну вот и пей теперь пустой чай, весельчак. Под шумок из-за тревоги все штрафники из пекарни дернули сперва докладывать смотрителям очень ценные показания о том, что ничего не видели, а потом улизнули по комнатам — досыпать. Я один там кое-как все из печей достал… Ну ничего, я нового помощника себе уже нашел.

Дежурный стащил через голову завязки фартука и повесил на крючок. Рядом висела синяя куртка с эмблемой в виде гаечного ключа поверх шестеренки. В отличие от студенческих, форменные куртки техников щеголяли нашивками специалистов на предплечьях и в целом меньше походили на школярские кители. Как минимум, обходились без ненавистных пуговиц, которые постоянно отрывались и терялись.

«Просто прекрасно, — Терри мрачно уставился на злополучную булку, будто это она повинна в том, что он задирал не студента, а магистра. — Опрокинул техника. Сидеть мне теперь в его пекарне до тех пор, пока диплом не получу».

Техник накинул куртку. Открыл дверь на кухню и попросил кого-то по имени Аннели подменить его на раздаче.

— Ну что, Риамен, до вечера. Привет подруге, — он издевательски поклонился и вышел на улицу. Музыка ветра издала короткий насмешливый перезвон. Терри проводил техника задумчивым взглядом. Арри вопросительно поднял брови, молчаливо спрашивая, что он пропустил.

— Что ж ты не предупредил меня сразу, что здесь нельзя есть досыта? — с трудом сдерживая рвущиеся наружу эмоции, выдавил Терри. — Я бы хорошо подумал, стоит ли оно того…

— Почему не предупредил? Я спросил, нет ли у тебя вариантов получше, — хмыкнул Арри. — С учетом запрета на разглашение внутренней информации посторонним лицам, вполне себе тянет на белый лист с парой-тройкой часов.

Из кухни, вытирая мокрые руки о передник, выглянула симпатичная блондинка.

— Я тут рыбу запекаю с солью, пальчики оближете. Еще есть перетертый в кашу зеленый хернет и луковый суп. Что подать?

— Терпеть не могу хернет и лук, — поморщился Арри. — Мне рыбу.

— Я тоже терпеть не могу, — страдальчески скривился Терри. — Но давайте ваш суп и эту хер… кашу.

Друг глянул на него с понимающей улыбочкой, но ничего не сказал.

Вария тоже стремилась накормить Терри «как мужчину», в красках расписывала горскую кухню. Риамен объяснял ей про другую кровь, про Первых детей Создателя, от которых ему «в наследство» досталась специфическая реакция на красное и белое мясо. Тогда же выяснилось, что девушка не понимает, почему у него в волосах столько серебряных волос. Она призналась, что связывала появление ранней седины с каким-то ужасным эпизодом в жизни, вроде нападения огромного горного кота исбри. Терри так и не сумел ей объяснить, что бывают «Древние, но не совсем». Вария не верила и рисовала схемки с разноцветными кружочками, чтобы доказать, что смешанной крови не бывает. Слушать ее рассуждения было очень больно, но Терри прятал истинные чувства за смехом. Может быть, их отношения еще в тот момент безнадежно треснули?