Вдвойне любимая

Теперь стало ещё хуже: мы неизбежно испытываем одинаковые чувства к одной девушке. Единственное, характеры у нас всё же разные, но лишь потому, что в той аварии выжил только брат, и мне пришлось не сдохнуть самому, пока он лежал в коме, и стать старшим, хотя родился я вторым. Да это неважно. Эта катастрофа усугубила мою чувствительность ещё больше: как сказал Эрик Юханссон, брат стал для меня человеком-целью, я считывал его пассивно, и сделать с этим ничего нельзя. Мой дар – а для меня проклятье – сильнее, чем у Сергея, и он развивался дальше. Мне снились кошмары… и брат появлялся на пороге моей комнаты мокрый от липкого пота, молча садился рядом, и мы старались справиться вместе.

Но можно справиться со страхом, с болью – с чем угодно, но есть чувство, с которым справиться невозможно, оно не поддаётся логике, не контролируется сознанием – любовь. Именно из-за неё мы впервые обратились к сенсорному терапевту – это очень редкие специалисты, в России нет ни одного. Россия оказалась на редкость приземлённой в этом смысле страной, я бы даже сказал – отсталой. Всё, что выходит за рамки обычного, в ней не принято и доведено до абсурда битвами «экстрасенсов». Скажи кому-нибудь, что ты особенный – покрутят у виска и спросят, что пил или курил. Но ни в одной другой стране мира так к подобным утверждениям не относятся. «Людей отрывают от собственной природы, рвут связи с землёй, чтобы распродать. Не люди – тени», – говорил отец, когда мы с братом жаловались на насмешки не только сверстников, но и взрослых. Когда подросли, стали скрывать нашу особенность, чтобы не упекли в психиатричку. Но нам ещё по двадцать пять лет, вся жизнь впереди. Мы влюблялись… и получали неразрешимые проблемы: любил Сергей – я намертво привязывался к той же девушке. И наоборот.

Однажды целенаправленные поиски помогли нам встретить Лизу. Она тоже была эмпатом, но слабым. К тому же оказалась материально озабоченно шлюхой. Испытывали к ней сильные чувства, она стала для нас обоих человеком-целью – сенситив особенно ярко чувствует важного для него человека. Чего нам стоило гасить общее желание придушить её от ревности и ярости – не рассказать словами. А когда она наградила нас обоих болезнью богини Венеры, к счастью, излечимой, мы с братом и обратились к сенсорному специалисту в Швейцарии, купили здесь – в Кальвине – дом и выдирали Лизу из себя с ментальной кровью.

Мы с Сергеем – просто сточные канавы для эмоций окружающих людей. Пусть мы чувствуем других не так остро, но всё же чужие эмоции порой перехлёстывают наши собственные.

Яра – ещё одна наша попытка устроить личную жизнь. Но если Лиза была рада трахаться с нами двумя, то эта пепельная красавица – совершенно другая. Мы оба испытывали к ней симпатию: я более глубокую, а брат пока просто наслаждался и не верил, что эта попытка – уже даже не третья, было ещё две – на этот раз основательно подготовленная, завершится успехом. Мы не переживали, что будем ревновать – прошли этот этап и приняли как ещё одно неизбежное зло, мы переживали, что нас не полюбит Яра. Сергей хорохорился и ёрничал, но именно он оказался более уязвим, поэтому основная роль добиться взаимности от девушки легла на него. Но я, как «второе пришествие Сергея», должен быть любим ею не меньше. Иначе всё зря.

Это будет тяжёлая игра. Не по правилам. Но эволюция не оставила нам выбора. Мы с братом – явный перекос в её генетических экспериментах.

***

– Слушай, ну ведь красота какая! – Светлана крутила в руке украшения, подаренные Сергеем, и глаза её, как два фонарика, сияли ослепительно голубым светом. – Вот это мужчина! Он тебе позвонит?

– Номер телефона взял и два своих вбил. Наверное, позвонит, – пожала плечами и снова поморщилась.

– Что ты всё мордочку кривишь? Болит что-то? – заметила подруга, как я кручу плечом, пытаясь прочувствовать глубину и ширину проблемы.

– Есть немного.

– Ты его на плечах носила, что ли? – хохотнула.

– Нет… В общем… – я замолчала, раздумывая, рассказать ли самое интересное, о чём Света тактично не прашивала. – Он в сексе очень… как бы сказать… – Подруга опустила взгляд, не смущая меня и давая собраться с мыслями. – …как дикий зверь.

– Как лев? Или хомячок? – всё же не удержалась и тут же выставила руку. – Стоп! Не отвечай! Я бы тоже не хотела рассказывать, как мы трахаемся с Веником… – она закатила глаза. – Вдруг Сергей – твоя судьба! И как я потом должна буду развидеть то, что ты мне сейчас собираешься рассказать?! Нет, подруга, уволь меня от подробностей… – решительно заявила, но мгновенно сменила выражение лица на жалостливое, смешно вытянула губки трубочкой и сложила ладошки в молитвенном жесте: – Ну если только два словечка… таких… чтобы я сама додумала… Вдруг это так интересно, что я захочу с Веником попробовать…

Я рассмеялась:

– Тогда одним словом: это был хардкор.

– Ни-че-го се-бе… – протянула подруга. – И как?.. Ой, прости-прости!

– Ну вот, как видишь, – положила руки на плечи и немного помяла мышцы. – Непривычно, но… – я замолчала и прищурилась.

Света приоткрыла рот и чуть опустила и склонила вбок голову, вытаращив и без того большие глаза:

– Но…

– Мне понравилось. К тому же он умеет быть нежным, – я сунула в рот большой кусок пирога.

Подруга зависла где-то в своей реальности, провалив взгляд сквозь меня, и я смогла спокойно сделать большой глоток кофе. И чуть не прыснула им, когда она задумчиво протянула:

– Ну всё, Веник… Я тебя покусаю…

Я рассмеялась и закашлялась и не сразу обратила внимание на свой вибрирующий на столе телефон. Звонил Сергей:

– Алло, – волнуясь, ответила я на вызов, а подруга притихла.

– Привет, Яра. Как у тебя дела? – мягкий голос парня насквозь пропитан заботой.

– Всё нормально.

– Поужинаешь со мной завтра?

Света энергично закивала, не давая мне даже подумать – она слышала голос парня в динамике.

– У меня завтра как раз выходной…

– Скинешь мне адрес? Я приеду к семи.

– Хорошо. Но ты же помнишь, что к полуночи я должна быть в общежитии?

– Что за глупости? – прозвучало удивлённо.

– В смысле? – не поняла я.

– Прости, Яра, конечно, как скажешь. Извини, мне надо решить кое-что. Я перезвоню позже, если ты не против.

– Буду ждать, – ответила, странно себя чувствуя.

– Целую, красавица. Хорошего тебе дня.

Сергей завершил звонок, а я отняла телефон от уха и уставилась на него, будто он мог мне что-то объяснить. Хотя я и сама не понимала, что вдруг смутило в разговоре.

– Яр, ты чего? – обеспокоилась подруга.

– Какой-то он странный.

– Ой, не придумывай! Он так хорошо поговорил с тобой… – Её перебил звонок в дверь на «пандусе». – О, «Хиллс» привезли и кошачьи наполнители.

Она схватила со стола печать и ручку и унеслась принимать товар, давая мне возможность спокойно допить кофе.

Дубль шестой. Гор(д)ячка

Савелий

– Серый, мы же договорились, что все нюансы о Яре я должен знать.

– Я что-то упустил? – насторожился брат, чувствуя моё раздражение.

– А ты подумай.

Сергей развалился в шезлонге у бассейна и потягивал уже не первый алкогольный коктейль. Задумчиво уставившись на воду, недолго помолчал и пожал плечами:

– Убей, но вроде всё рассказал. Да и нечего было. Работает в зоомагазине… да ты сам отвозил, любит серый и розовый цвета – как и мы, заметь… – поднял указательный палец. – С артишоком я мути навёл, думаю, она потом догадается, что к чему. Украшения ты сам заказывал… Её анкету у кастинг-директора и соцсети мы вместе штудировали. Что в нашем проекте участвовала – ты сам знаешь.

– А что в общагу ей до полуночи надо попасть? – напомнил я.

– Тьфу ты! – расстроился брат. – Из головы вылетело. Удачно так сложилось всё, я бронь в отеле не отменил…

– Я отменил, когда ты предупредил, что везёшь Яру к нам.

– Сав, что бы я делал без тебя? – в голосе – и не только – прозвучала теплота. – Из нас двоих ты самый разумный.