Страница 60 из 88
— Я, наверное, попарюсь сегодня вечером.
Оливер кивнул, зная, что я имею в виду — нужно наклонить лицо над миской с горячей водой, а на голову накинуть полотенце, чтобы пропарить и увлажнить голосовые связки. Что также избавит от любой слизи. Очень сексуально.
— Да уж, О'Ди очень сильно вложился в этот альбом, — принялся размышлять Оливер.
— Хм?
— Он никогда раньше не присутствовал на всех сеансах записи.
— Ну, он помог написать кое-что из этого. — Я беспечно пожала плечами. — Я полагаю, он думает об альбоме как о своем ребенке.
— Верно-верно. — Он наклонился ко мне, ухмыляясь. — Я втайне думаю, что он скучает именно по такой работе. Он самый амбициозный ублюдок, которого я когда-либо встречал, но мне интересно, сожалеет ли он о том, что ушел из студии.
Как бы я ни была раздражена Киллианом, я не хотела сплетничать о нем.
— Он любит эту работу. Этот человек ни о чем не сожалеет. Итак, какую ноту я пропустила? — сменила я тему разговора.
Некоторое время мы обсуждали песню, а затем дверь открылась, и в комнату торопливо вошла Ева с большим коричневым бумажным пакетом в одной руке и картонным стаканчиком в другой.
— Привет! — весело поприветствовала она нас.
Я улыбнулась в ответ.
— Я принесла еду.
— Ты мой спаситель.
Оливер встал и помог ей все распаковать.
— О, и еще. — Ева протянула мне чашку. — Травяной чай, не слишком горячий, с медом и лимоном для твоего горла.
Довольная, я улыбнулась.
— Это очень заботливо, Ева. Спасибо.
— О, нет, это не от меня. Мистер О'Ди велел мне принести для тебя.
Я внутренне хмыкнула на это.
Этот заботливый жест не вызвал у меня ничего, кроме раздражения. Я не знала, почему. Я знала, что Киллиан вел себя так в офисе, чтобы защитить нашу тайну, но его невероятный самоконтроль меня бесил. Иногда когда он был в помещении я едва могла сосредоточиться, потому что вспоминала ощущение его языка на ямочках у меня на пояснице. Или рокот его смеха мне в ухо, когда он обнимал меня в постели.
Как он так легко переключался?
Как он мог стоять и смотреть на меня, как на незнакомку, в то время как мои пальцы так и чесались схватить его за рубашку и притянуть к себе?
Я переживала, что буду нуждаться в Киллиане больше, чем он будет нуждаться или хотеть меня, и это пугало меня до чертиков.
Ева оставила нас есть. Оливер сидел, играя на своем телефоне и ел бутерброд. С каждой секундой все больше злясь, я доела и сказала:
— Хочу прогуляться. Вернусь через десять минут.
Оливер махнул мне, не поднимая глаз, слишком поглощенный телефоном. Я шла по коридорам уже знакомого Skyscraper Records, пока не оказалась у кабинета Киллиана.
Ева подняла глаза от своего стола, за которым ела свой собственный обед. Она слишком быстро проглотила кусок сэндвича и выдавила:
— Скайлар?
Я указала на дверь Киллиана.
— Твой босс в кабинете?
Она кивнула.
— Я проверю, свободен ли он.
— Не нужно, он позвал меня, — солгала я, проходя мимо нее и постучала в дверь.
— Войдите, — сказал Киллиан.
Я проскользнула внутрь и закрыла за собой дверь. Когда повернулась лицом к Киллиану увидела, что он смотрит на меня, слегка нахмурив брови.
— Проблемы?
В ответ я пересекла кабинет, обогнула стол и развернула его кресло на колесиках, чтобы Киллиан оказался лицом ко мне. Когда я захотела забраться к нему на колени, он перехватил меня за талию и начал сопротивляться.
— Что ты делаешь? — раздраженно выпалил он.
Я вцепилась руками ему в плечи.
— По-моему, это очевидно.
Киллиан оттолкнул меня, и я отшатнулась.
— Не здесь.
Меня затопила боль. Я прищурила глаза в ответ на его сердитый взгляд.
— Никогда раньше не встречала мужчину, который отказывался от секса.
Отодвинув стул от меня, Киллиан поднялся на ноги и отошел по другую сторону стола, поставив его между нами.
— Ради бога, Скайлар, это мой кабинет.
— Ты хочешь сказать, что у тебя никогда раньше не было дневного перепихона в твоем кабинете?
— Именно это я и говорю.
— Ох, вытащи палку из своей задницы, О'Ди, — фыркнула я, обходя стол так, чтобы стать посреди комнаты.
Киллиан остался там, где был, неподвижный и холодный.
— Мы же должны держать наши отношения в секрете.
— О, да, ты ясно дал это понять.
— Что, черт возьми, это значит?
— Мы в секрете? Или я твой грязный секрет?
Киллиан шагнул ко мне, его лицо вспыхнуло от гнева, и я молча торжествовала над проявлением эмоций.
— И что, черт возьми, это значит? — повторил он хриплым от неудовольствия голосом.
— Ну, я никогда не была в твоей квартире, мы всегда делаем это у меня, и еще то, что ты относишься ко мне с холодным равнодушием всякий раз, когда мы переступаем порог этого места.
Выглядя озадаченным и еще более раздраженным, Киллиан провел рукой по волосам.
— Во-первых, я не приглашал тебя в свою квартиру не из-за какой-то идиотской причины держать тебя подальше от моей жизни. Твоя квартира находится в двух минутах езды от лейбла, и для меня имеет больший смысл ехать к тебе прямо из офиса. А во-вторых… — Он сделал еще один шаг ко мне. — Мы договорились, что так и будет, пока мы находимся здесь, на лейбле, чтобы не вызывать подозрений. Я отношусь к тебе так же, как относился бы к любому из моих артистов.
Но почему-то прозвучавшее не заставило меня чувствовать себя лучше.
— Да, для тебя это легко.
— Прости, что?
— Это важное событие для меня. — Я обвела рукой вокруг нас. — Быть здесь, записывать альбом. Я никогда не думала, что буду делать это снова, и я никогда не делала этого в одиночку. У меня целая тонна эмоций по этому поводу, и единственный человек, который мне нужен рядом, как напоминание о том, что я не одинока, смотрит сквозь меня каждый раз, когда я встречаюсь с его взглядом. — Киллиан вздрогнул, но я едва заметила это, и когда осознание с привкусом разочарования ударило меня, качая головой продолжила: — Я такая глупая. Я изо всех сил пытаюсь не прикасаться к тебе будучи с тобой в любой комнате, а тебе так легко оттолкнуть меня. Отэм была права. — Я никогда не была для него важней его работы. Я покачала головой, поворачиваясь, чтобы уйти. — Я гребаная идиотка.
Я сделала всего пару шагов к двери, когда меня резко развернули. Лицо Киллиана вспыхнуло от гнева, он схватил меня за бицепс, а затем прижал спиной к стене с такой силой, что фотография в рамке протестующе заскрипела у меня за спиной. Он навалился на меня всем телом, а я ахнула и прижала руки к его груди.
— Ты думаешь, мне легко, — сказал он срывающимся голосом, — думаешь каждый раз, когда ты приближаешься ко мне, и я чувствую твой запах, мне не нужно бороться, не вспоминать, каково это было трахать тебя прошлой ночью? — Его губы почти коснулись моих, и мое сердце глухо забилось в груди. Жар разлился по телу, как будто Киллиан разжег огонь у моих ног. — Каждый раз, когда рядом с тобой, я борюсь с желанием прикоснуться к тебе. Единственный способ, который я знаю — это полностью отстраниться. — Киллиан схватил мою руку и скользнул ею вниз по животу к стояку, упирающемуся в его брюки. — Это то, чего ты хочешь? Ты хочешь, чтобы я потерял контроль?
— Да, — прошипела я, все еще злясь тому, что позволила переживаниям Отэм стать моими переживаниями, и теперь они застряли во мне, съедая мою уверенность. Я сжала его член, заставив его ноздри раздуться. — Мне не нужен твой контроль. Никогда.
Киллиан прижался своим ртом к моему, и я застонала, когда его руки стали дикими на моем теле, очевидно, нуждаясь в том, чтобы прикасаться ко мне повсюду. Я обхватила руками его спину и раздвинула ноги так, чтобы горячая твердость прижалась там, где я хотела этого больше всего.
Наши поцелуи были безудержными, голодными и влажными — полная потеря контроля, которой я наслаждалась, — Киллиан потирался своими бедрами о мои, и мы тяжело дышали. От трения шва джинсов о мой клитор удовольствие бежало по моему позвоночнику.