Страница 1 из 10

Дочь змеи

Пейвер Мишель

Мишель Пейвер

Дочь змеи

Michelle Paver

VIPER’S DAUGHTER

Издательство АЗБУКА®

От автора

Мир Торака и Ренн существовал шесть тысяч лет назад, после ледникового периода, но до того, как земледелие распространилось по Северо-Западной Европе. В те времена на этих землях был сплошной лес.

Люди выглядели, как мы с вами, но их образ жизни существенно отличался от нашего. Они жили небольшими племенами. Некоторые племена оставались на стойбищах по несколько дней, некоторые по несколько месяцев, а некоторые жили на одном месте круглый год. У них не было письменности, железа или колеса… но им это и не требовалось, они отлично умели выживать. Они все знали о животных, о деревьях, о растениях, о камнях. Когда им что-то было нужно, они знали, где это взять или как сделать.

Как и в предыдущих книгах этой серии, действие «Дочери змеи» разворачивается в северной Скандинавии. Природа, с которой сталкиваются во время приключений Торак и Ренн, схожа с природой этого региона, так же как и сезонные колебания продолжительности светового дня.

Однако я изменила горы, реки и береговую линию, подстраивая их под свою историю, то есть вы не сможете найти на современных картах Дальний Север или Лес.

Закончив «Хроники темных времен», я была уверена, что никогда не возьмусь писать сиквел. Но странное дело – Торак, Ренн и Волк не ушли от меня навсегда. Спустя несколько лет мне стало интересно, что с ними случилось после того, как закончилась финальная книга.

По стечению обстоятельств я проводила короткий отпуск в Северной Норвегии. И вот однажды, когда я бродила по заснеженному лесу, в голове забрезжили кое-какие идеи. В тот вечер я увидела свет, указывающий на север…

Собирая материал для этой истории, я побывала на далеком Чукотском полуострове; по площади он больше Франции, а населяет его всего несколько тысяч человек, и там совсем нет дорог. Оттуда на ледоколе через Берингов пролив отправилась на остров Врангеля – последнее место обитания шерстистых мамонтов. Когда-то этот остров был частью Берингии, земли, которая соединяла Азию и Америку. Остров Врангеля никогда не подвергался воздействию ледников и поэтому с тех пор мало изменился. Я удивилась, обнаружив там богатую растительность, разнообразные ягоды и грибы. И в высохшем русле реки мы набрели на торчащий из земли бивень мамонта.

В начале двухтысячных, только начиная эту серию, я не сознавала, что мамонты могли жить на острове Врангеля во времена Торака и Ренн. Так же как не знала о том, что мамонты с острова Врангеля меньше их предков с материка. Останки крупных мамонтов, живших шесть тысяч лет назад, выкопали на островах Прибылова. По этим причинам я решила, что Торак, Ренн и Волк в «Дочери змеи» вполне могли повстречаться с мамонтами.

Когда мы приплыли на остров Врангеля, я обследовала бухты и в каждой замечала следы белых медведей… и часто замечала самих медведей. Как Торак, я сидела в лодке (в моем случае это был «зодиак»); случайно глянула вверх и обнаружила, что на меня с вершины скалы смотрит белый медведь. Я видела, как один медведь поднялся из укрытия на берегу и вошел в воду. И не раз убеждалась в том, как трудно отличить, где плавник, где волна, а где голова белого медведя.

Историю о том, как Торак отгонял медведицу, имитируя стук бивней моржа о камни, я тоже не выдумала. Этот трюк изобрели русские ученые на острове Врангеля; он так отлично работает, что они за последние сорок лет ни разу не выстрелили ни в одного белого медведя.

Как Торак с Ренн, я видела белую сову, которая без единого взмаха крыльев зависла в небе, когда ветер был такой силы, что едва не сбивал меня с ног. Я плавала на веслах под отвесными скалами с гнездовьями морских птиц, видела своими глазами белых гусей, мускусных быков, моржей и морских зайцев.

В Беринговом проливе я видела множество китов и, как Ренн, чуть не столкнулась с горбатым китом. Я стояла на палубе, а кит всплыл очень близко от носа корабля – я даже испугалась, что мы его пораним. К счастью, обошлось. Но в какую-то незабываемую минуту он карими глазами посмотрел прямо на меня.

И остров птиц тоже не моя выдумка. В Беринговом проливе мы проплывали мимо огромного «острова» птиц с короткими хвостами, которые питались поднятым китами крилем. Остров состоял из тысяч безголосых птиц, и никто на борту, даже наши гиды, никогда не видел ничего подобного.

Подробности жизни племени Нарвала я взяла из культуры чукчей. Они разрезают шкуру моржа (толщиной шесть сантиметров), и делают из этих кусков прекрасные лодки, и охотятся на гусей с помощью «летающих камней» (болас). И еще они очень жестко относятся к детям, чтобы те могли выживать в суровых условиях Арктики. Как Торак, я жевала терпкую толстянку (roseroot – родиола розовая, золотой корень) и блестящее черное копченое мясо кита. Но от кивяка (так он произносится) в Гренландии отказалась.

На описание Вайго меня вдохновило заброшенное эскимосское поселение Наукан на мысе Дежнева. Там я забиралась на крутые зеленые склоны, увенчанные арками китовых челюстей, и видела, как перекатывается морской туман.

Множество других деталей, таких как крюк Наигинна для ловли палтуса и прием с вырезанием меток под шляпками грибов, я подсмотрела у народов Хайда и у тлинкитов, когда посещала Аляску и архипелаг Хайда-Гуай в Британской Колумбии.

Описание вулканического ландшафта Дальнего Севера взято из моих путешествий по Исландии и на Эолийские острова недалеко от Сицилии, где я изучала желтую шипящую фумаролу и забиралась на действующий вулкан Стромболи.

И на Чукотке, рыская вдоль горячих источников с сернистым запахом, я заметила плавающих в воде практически сваренных рыб.

Чтобы описать ледяную пещеру, я забралась в огромную пещеру под ледником Менденхолл рядом с городом Джуно.

(Кстати, люди, которые жили в поселении Наукан, – не чукчи и не инуиты, они всегда называли себя эскимосами и до сих пор называют).

Вход в пещеру был опасно нестабильным, надо было выждать, пока гид не подаст знак, а потом стрелой метнуться внутрь. Если бы я не испытала это на собственной шкуре, не смогла бы представить, как ревут потоки воды, как давит своей массой ледник, да и саму потусторонне-синюю пещеру.

Что касается волков, я была спонсором «UK Wolf Conservation Trust» со дня выхода книги «Брат мой Волк» в 2004 году и вплоть до 2018 года, когда его закрыли для посетителей и волки отправились на заслуженный отдых.

За эти годы я полюбила все слабости и пунктики волков, узнала, какие они все разные, что и вдохновляет меня на написание новых книг.

Теперь я должна поблагодарить отдельных людей, включая экипаж и гидов круизного судна ледового класса «Профессор Хромов», на котором я путешествовала от Анадыря до острова Врангеля в 2015 году; «Айленд роумер», плавая на котором я исследовала Хайда-Гуай; «Уилденис эдвенчурер», находясь на борту которого я посетила национальный парк «Внутренний пролив и Ледниковая бухта» на Аляске.

Было счастьем снова работать с двумя художниками, которые создали прекрасные книги «Хроники темных времен». Хочу поблагодарить Джеффа Тейлора за экспрессивные и наглядные иллюстрации к каждой главе и за карты и Джона Фордема за потрясающий дизайн обложки.

Как всегда, отдельные благодарности моему агенту Питеру Коксу за неиссякаемый энтузиазм, за веру в эти истории, за безоглядную поддержку и оригинальное мышление. И наконец, благодарю Фиону Кеннеди, моего чудесного редактора и издателя, которая с самого начала дышит миром Торака. Без ее таланта, профессионального подхода и преданности делу я бы никогда не замыслила «Дочь змеи».