Хранитель проклятого леса

Я не собирался сегодня нарушать запрет, мне хотелось просто полюбоваться этим сокровищем, посмаковать будущую возможность. Но, сумка была пуста, а когда я мог потерять эту коробку, я так и не смог вспомнить. Это было очень сильное разочарование, равное тому, когда я потерял свою свободу. Но, у меня есть самое важное сокровище – гребешок с волосами Зики. Как!!! Его тоже нет???

– Ты куда собрался,– услышал я скрипучий голос Варна.

– В том селе я потерял очень важные вещи. Одну коробочку из красного дерева, и гребень Зики. Я вернусь, и разыщу их.

– А ты уверен, что потерял их именно там? Помнишь первое нападение врага, тогда мы оставили все свои вещи. Вспомни, эта коробка не была ли приторочена к белой кляче?

– Да, точно, самые ценные вещи я вёз на ней. Но, тогда мы уже не сможем вернуть их…

– Мы живы, и это главное. Ты сможешь купить сотни коробок, а жизнь нам не купить никогда.

ГЛАВА

4.

Сегодня я не мог спать. Перед глазами стояла прекрасная Дарина, её бездонные голубые глаза, обрамлённые черными ресницами, её тонкий стан, нежные руки и голос, от которого мурашки пробегали по моей спине. И я потерял шанс снова увидеть её, посмеяться над её шутками, дотронуться до её руки. Конечно, настоящая Дарина не позволила бы мне этого, но голем, он совсем неотличим от живого человека. И какой дурак придумал этот глупый закон?

Наступило новое утро, и ко мне пришло решение всех моих проблем. Я решил найти мой родной дом, вернуться к родителям, в родное племя. Ведь теперь я был свободен как птица в небе, а с таким дипломом мог бы занять место вождя, ну, или верховного жреца, по крайней мере.

Сообщив о своём решении ворону, и удивившись его молчаливому согласию, я начал собираться в путь. Когда ты беден, долгих сборов не бывает. Я просто засыпал дёрном горячие угли костра, и отдав котомку одному из големов, отправил ворона на разведку. До моего дома была неделя пешего хода. Всего неделя, и скоро я смогу увидеть моих родителей…

Когда я собрался, на дерево сел огромный ворон, и покосился на меня чёрным глазом. Это был, обычный, дикий собрат Врана, и я решил немного пошутить:

– Ну, что смотришь? Смотри, сейчас тебя филин сцапает, лети отсюда, носатый.

– Филин днём ничего не видит, – неожиданно ответил дикий ворон, и поняв, что его разоблачили, взмыл в небо.

– Колдун с вороном, он здесь, здесь! – кричал пернатый шпион.

Но, у меня всегда есть пара фокусов в рукаве. С моего жезла сорвался огненный шар, и ворон превратился в пар…

Подбежав к месту падения клубка перьев, я понял, что ворон был ненастоящим. От него должна была остаться обожжённая тушка, но он рассыпался на горсть перьев и лужицу яичного белка со скорлупой. Это был голем, копия, а значит, охоту на меня ведёт маг репликатор. Но кто? На моем курсе репликаторов кроме меня было всего трое, и ни у кого не было причин меня убивать. Маг Дориэль? Он желал мне только добра. Другие учителя магии? Я для них слишком незначительная фигура, чтобы обращать на меня своё внимание…

Но, сейчас было нужно спешить. Своих телохранителей я вооружил самодельными луками, и снарядил их лёгкими стрелами на птицу. Мой Вран сидел на моём плече, а все остальные вороны подлежали уничтожению. На десятой убитой вороне я уловил неодобрительный взгляд моего компаньона, и отдал приказ прекратить избиение невинных птичек. Тем более, что среди их трофеев больше клоны не попадались.

Я смутно помнил речку, на берегах которой прошло всё мое детство, а занимаясь учёбой в колледже, много времени занимался изучением карт, и как мне кажется, нашёл. И сейчас я шёл строго на север к древним горам, в ледяных ручьях которых и брала начало река моего детства. Я шёл весь день, и едва солнце коснулось края небосвода, как силы оставили меня. Нашей едой сегодня были только грибы, которые я пожарил на костре. В котле я прокипятил хвою и веточки полыни, и протёр этим отваром свою обувь и одежду. Это отбивало мой запах, но едва ли помогало. Враг владел магией, и всегда мог найти нас. Вран ел грибы с неохотой, было видно, как сильно он похудел за последнюю неделю. Похудел и я, плащ свободно висел на мне, хотя месяц назад он был немного мал. Долго ли нам ещё бегать? Наша встреча неизбежна, как не избежать встречи со своей смертью. А может быть хватит убегать? Погибну я один, это будет только моей проблемой. А если я приведу этого страшного врага к своему племени, это уже будет общей бедой, а может быть и общей смертью. И я решил сегодня бросить вызов своему врагу…

Кроваво-красная луна показала свой бок над горизонтом, навевая мрачные предчувствия. Усмехнувшись своим мыслям, я подбросил в костёр больше сушняка. Пусть враг быстрее найдёт, я устал ждать. Мой единственный друг мирно спал на ветке дуба, спрятав голову под крыло. О своём решении я ему не сказал, пусть спит спокойно. Над головой беззвучно пролетел филин, и уселся на самой верхушке дерева, уставившись на нас огромными глазами. Опасаясь за спящего ворона, я поднял сук с земли, и бросил вверх, прогоняя непрошенного гостя. Лучше бы я его убил! Пролетая надо мной, филин неожиданно закричал гулким басом:

– Колдун с вороном, колдун с вороном!

– Получай! – крикнул я, и метнул в него огненное заклятье. Но, летающий голем легко увернулся, и полетел в лес, продолжая кричать. И скоро враг пришёл…

Его приближение я почувствовал за целую минуту, сердце сладко заныло, забилось всё чаще. Ну, я понял, что ты здесь, выходи уже – подумал я, продёргивая меч в ножнах. Из мрака леса появилась рослая фигура мага. Капюшон плаща полностью скрывал лицо, и поэтому я не смог узнать своего врага. Решив не спешить, опасаясь убить невиновного, я пошёл к нему навстречу, придав лицу отрешённое лицо.

– Стой путник, дальше нельзя. Хозяин отдыхает, найди себе другую поляну для отдыха. Иначе…

– С дороги, жалкие копии, мне нужен сам маг,– услышал я негромкий голос, и из-за его спины вышло пять фигур. Это были големы, копии врага, и они не собирались заниматься пустой болтовнёй. Пять врагов метнули по нам огненные шары, мы ответили, и через секунду я остался один, а против меня стояли три уцелевших голема, и их хозяин. Магия против мага – слабое оружие, значит, пришло время моего заговорённого клинка. Как смерч я обрушился на трёх големов, сметая энергетическим щитом ответные удары шарами, и мечом проткнул одну фигуру, которая обмякнув, превратилась в ком слизи. Два других отпрыгнули в сторону, и полоснули по мне ледяной магией. Я ответил огнём, и второй враг спёкся. И тут на меня с воздуха обрушился ослепляющий удар. Это на помощь своему зловещему хозяину пришёл филин. Сейчас он вцепился огромными когтями мне в спину, и долбил клювом по затылку. Тут одно лекарство – перекат назад на спине с падением, и смятое хрупкое тело птицы превращается в то, из чего создал его маг. Но, второй голем не дремлет, нанеся мне удар мечом по спине, прорубив лёгкую броню. И тут врагу надоело наблюдать, подняв свой посох, он послал в меня молнию. Если бы я был големом, я бы спёкся, а так я несколько секунд бился в конвульсиях. Всё, я проиграл, остался последний удар смерти. На шее каждого мага есть кулон с камнем, в который день за днём он копит энергию, иногда это спасает твою жизнь. И сейчас я активировал его, и вокруг меня образовался шар невообразимой энергии, который взорвался, разнося всё вокруг. Горели деревья, трава, земля. Бедный Вран, выжил ли он? С трудом поднявшись на ноги, я вытер кровь с лица. Сейчас настало время взглянуть в лицо своему врагу. Его обожжённое тело куклой лежало на обгоревшей земле. Сбросив капюшон с головы, я с изумлением узнал Зику. Или это всё же была Дарина? Странным образом, в лике незнакомки переплетались образы двух моих возлюбленных. И она сейчас умирала на моих руках. В эту секунду пелена беспамятства спала с моего разума, и я всё вспомнил. Я не терял камень с гребнем, а воспользовался ими в полной мере, создав совершенство. От её вида моё сердце билось быстро-быстро, а внутри пела песни любовь. Тогда я был влюблён как мартовский заяц, и не замечал, что становлюсь рабом своего создания. Жалким рабом безжалостного, бездушного существа. Я назвал её Зариной, в память о двух девушках, которые всегда будут в моей памяти и сердце. Но, любила ли она меня, когда пользовалась моей силой и знаниями для создания своих злобных игрушек-воинов? Любила ли она меня, опаивая сон-травой? Любила ли, когда заковала в цепи, заточив в каменной башне, питаясь моей жизненной энергией? Ведь она была големом, пусть и очень сильным, и не могла долго обходиться без энергии хозяина. А когда я вырвался на свободу, то не смог убить ту, что была дороже самой жизни. И тогда я стёр себе память, и отправился путешествовать по миру, зная, что тем самым обрекаю её на медленную смерть…