Тирадентис

– Через несколько дней, – заметил Силверио, – я должен отправиться в Рио. Может быть, мое знание людей в столице и связи пригодятся нашему общему делу. Тирадентис неопределенно пожал плечами.

– Вероятно, вы сможете принести пользу. Во всяком случае, нелишне встретиться в Рио. Я обычно останавливаюсь в пансионе Перпетуа Минейры, недалеко от порта. В Рио ее знает каждый. Что ж, пора, пожалуй, отправляться в путь. Жара спала. – Тирадентис снял висевший па суку камзол, отвязал лошадь, оседлал ее, приподнял треуголку, поклонился и выехал на дорогу.

Силверио помахал ему вслед рукой.

– До встречи в Рио! – крикнул он, крайне довольный предоставившейся возможностью познакомиться с прославленным Тирадентисом.

А в это время жизнь в Вила-Рике текла, как всегда, медленно, спокойно, и ничто не предвещало наступления бури. Из основных участников заговора, как мы уже рассказывали, в Вила-Рике остались только два поэта, остальные же стремились коротать жаркие дни марта в фазендах и пореже появляться в душном городке, почти начисто лишенном какой-либо растительности. После мартовского собрания в Шакара-до-Крузейро Гонзагу несколько раз видели в губернаторском дворце, где он беседовал или с интендантом Вила-Рики, или с самим Варбасеной, причем очевидцы утверждали, что Гонзага уговаривал Барбасену не объявлять дерраму, мотивируя это тем, что объявление деррамы явится трагедией для всех жителей капитании и катастрофой для местной экономики. Беседуя же с близким другом, интендантом Вила-Рики доктором Франсиско Грегорио Монтейро Бандейрой, Гонзага непременно заводил речь о необходимости быстрейшего объявления деррамы. Слухи о подобных противоречивых действиях Гонзаги доходили до заговорщиков, но они не придавали им никакого значения, уверенные в разумности любых шагов, предпринимаемых поэтом Гонзагой.

Один день как две капли воды походил на другой, монотонное существование жителей Вила-Рики, казалось, ничто не в состоянии нарушить. Но наступило 15 марта.

11. ДОНОС ГУБЕРНАТОРУ

Утром 15 марта помощник губернатора Антонио Шавьер вошел в кабинет его превосходительства и доложил:

– Господин виконт Варбасена, вас желает видеть… – и он назвал имя и фамилию просителя, добивавшегося аудиенции.

Барбасена с недовольным видом отложил в сторону какую-то бумагу.

– Пора бы всем посетителям знать время приема. Сейчас я просматриваю утреннюю почту.

– Но он просит принять его немедленно. Говорит, дело государственное, и настолько важное, что не терпит отсрочки.

– Каждый, кто добивается свидания с губернатором, считает свое дело самым важным и не терпящим отсрочек, – пробурчал Барбасена, но тем не менее разрешил впустить визитера.

– Здравствуйте, дорогой друг, – приветствовал он вошедшего в кабинет человека. – Чем обязан столь раннему визиту? Какие дела государственной важности заставили прервать вас утренний сон и явиться спозаранок к скромному слуге королевы, губернатору капитании Минас?

– Господин виконт, поверьте, я не посмел бы тревожить вас во внеурочное время, если бы не имел сообщить нечто из ряда вон выходящее. Я долго набирался мужества, прежде чем решиться прийти во дворец и рассказать о делах, затрагивающих интересы ее величества королевы и всех подданных вице-королевства.

Барбасена нахмурился.

– Слишком долгое и многозначительное предисловие. Будьте любезны изъясняйтесь покороче и приступайте непосредственно к сути вопроса.

Посетитель почему-то на цыпочках приблизился к губернатору и, понизив голос, произнес:

– Господин виконт, в вице-королевстве готовится заговор, и центр его находится в столице капитании Минас – Вила-Рике.

Барбасена нахмурил брови и отступил на один шаг.

– Вы даете себе отчет в последствиях, бросая подобные обвинения бразильским подданным ее величества королевы?

– Да, ваше превосходительство. Зная все детали заговора, я уверен в полной достоверности сообщаемых мною сведений. Могу назвать имена всех главарей и участников.

– Говорите! – приказал Барбасена.

– Заговор возглавляется прапорщиком Тирадентисом.

– Я вас могу уличить во лжи, милейший, – перебил посетителя Барбасена. – Несколько дней назад мною собственноручно прапорщику Тирадентису выдано разрешение на двухмесячную поездку в столицу вице-королевства для устройства личных дел и выяснения судьбы представленных вице-королю проектов.

– Вы правы, ваше превосходительство, Тирадентис сейчас находится в пути, направляясь к Рио-де-Жанейро, но едет он в столицу совсем не для выяснения судьбы поданных вице-королю проектов, а по заданию центра заговорщиков Вила-Рики. Восстание начнется в день объявления деррамы. Заговорщики подготовили проекты новой конституции и законов для будущей республики Бразилии. Они составлены Клаудио Мануэлом да Коста и Томасом Антонио Гонзагой.

– Совершеннейшая чушь! – снова перебил доносчика губернатор. – За последние дни Гонзага несколько раз приходил во дворец, уговаривая меня отменить дерраму.

Щеки и лоб посетителя от страха и волнения покрылись красными пятнами.

– Умоляю, господин губернатор, ваше превосходительство, выслушать меня до конца. Это тактический ход со стороны Гонзаги. Он пытался завоевать доверие, притупить вашу бдительность. Я рассказываю чистую правду. Центры заговорщиков созданы по всей капитании, – и доносчик стал перечислять города и селения, где проживали люди, замешанные в заговоре.

Виконт Барбасена пренебрежительно поморщился.

– Ваши заговорщики прожектеры или безумцы. Все их планы построены на песке. В капитании Минас достаточно преданных португальской короне войск, способных в зародыше подавить малейшее проявление недовольства.

– Ваше превосходительство, в том-то и дело, что в заговоре замешаны многие высшие военные чины капитании, – и доносчик перечислил несколько имен военных руководителей заговора.

Барбасена почувствовал слабость в ногах, но усилием воли постарался не показать и виду, что его привели в ужас подробности, приведенные доносчиком.

– Хорошо, – произнес губернатор, – благодарю за преданность ее величеству и сделаю все для вознаграждения верного вассала королевской короны. Сейчас же требую вести себя очень осторожно, не вызывая подозрений участников заговора. Внимательно следите за всем происходящим в Вила-Рике. Приходите во дворец в любой час дня и ночи. Я дам указание беспрепятственно пропускать вас. Повторяю: держите язык за зубами. Можете идти. – Барбасена заложил руки за спину, как бы демонстрируя нежелание обмениваться рукопожатием с доносчиком.

Посетитель отвесил глубокий поклон и направился к двери.

– Постойте! – окликнул его Барбасена. – Изложите все сказанное вами здесь в письме на мое имя и, не мешкая, доставьте его во дворец.

– Слушаюсь, – произнес доносчик и после еще одного глубокого поклона, пятясь, удалился из кабинета.

– Господин Шавьер, – закричал Барбасена помощнику, – принесите мне бокал красного вина!

– Простите, господин губернатор, я не ослышался: бокал красного вина в такое время?

– Да, да, и побыстрее, не мешкайте, – Барбасена обогнул стол, отодвинул кресло и буквально упал в него, обессиленный. – Виконт, – прошептал он, – ты, видно, родился в сорочке.

Через несколько дней доносчик явился во дворец Кашуэйро-до-Кампо с письменным текстом доноса. А 23 марта Барбасена направил в палату капитании распоряжение, так называемую банда, в которой излагалось решение об отмене объявленной деррамы. «Значительное уменьшение положенных поступлений в 100 арроб золотом, которые капитания Минас должна платить ежегодно в виде пятой части, принадлежащей ее величеству, требовало принятия решительных мер и расследований, – указывалось в документе. – Объявление деррамы явилось бы первой из таких мер. Однако, имея возможность ознакомиться с положением дел в данной капитании и учитывая, что королевская казна заботится не только о пополнении поступлений налогов с населения, не только о благополучии королевского правления, но также и о народе, чье благосостояние и процветание являются главнейшей целью блестящего правления нашей госпожи королевы… В связи с этим я, губернатор капитании Минас виконт де Барбасена, принял решение отложить взимание деррамы, которую ранее обязал ввести местную административную хунту королевской казны. Деррама отменяется до тех пор, пока не поступит новое распоряжение из Лиссабона от ее королевского величества. Об отмене деррамы мною послан соответствующий доклад королеве.

Виконт де Барбасена, губернатор

капитании Минас.

Вила-Рика, 23 марта 1789 года».