Страница 5 из 9
По просьбе фотокорреспондента Натальи Боде разведчик демонстрирует навыки по маскировке среди полевых ромашек. Оригинальное название фото «В разведке»
Отдельно отметим эволюцию в вопросах питания разведчиков как в обычной обстановке, так и во время их выходов на задания во вражеский тыл. Если в начале войны бойцы разведподразделений воспринимались как обычные солдаты, то по прошествии времени командование Красной Армии изменило к ним отношение. Ведь, как писал в 1944 г. один из офицеров советской войсковой разведки, «никому на войне не приходится больше разведчика преодолевать трудности и лишения, он всегда подвергается риску и опасности»[18].
Глава 2
«Я бы с ним в разведку пошел»
Войсковая разведка является важным инструментом для планирования и ведения боевых действий. Ее главная задача – добывание достоверной информации о противнике и ее изучение. Поэтому на исполнителей, в частности, бойцов разведподразделений, ложится большая ответственность за сбор сведений. Требования к этим бойцам предъявляются высокие: разведке нужны лучшие
люди, из которых специальная подготовка сделает толковых и грамотных профессионалов. Увы, но вышесказанное плохо соотносится с разведчиками Красной Армии начала войны. В это время вопрос кадров для войсковой разведки стоял остро, а качественная эволюция личного состава проходила трудно. За опыт и знания, в том числе о критериях отбора солдат и офицеров, разведподразделениям пришлось заплатить немалой кровью. Неудивительно, что слова «я бы с ним в разведку пошел» были для разведчиков Красной Армии не пустым звуком.
«Случайные люди» и «трусливые шкуры»
В декабре 1940 г., накануне войны, высший руководящий состав Красной Армии провел совещание, на котором обсуждались различные вопросы управления войсками во время боевых действий и подготовки войск к ним. Тогда многие советские военачальники отметили в своих выступлениях бедственное положение разведки. К примеру, командующий войсками Дальневосточного фронта Г. Штерн заявил:
«Очень слаба разведка – пехотная, артиллерийская, танковая, химическая и все виды разведок»[19].
Увы, к началу войны в Красной Армии сложилась парадоксальная ситуация: войсковая разведка существовала, но качество ее работы было низким. Одной из причин сложившегося положения стало отсутствие документов, регламентировавших действия разведки, – уставы и наставления включали в себя лишь общие положения, не содержавшие конкретики. Это не замедлило сказаться как на подготовке разведчиков, бывшей весьма условной, так и вообще на понимании их роли военачальниками различных рангов.
Генерал-полковник Григорий Штерн. Репрессирован и расстрелян 28 октября 1941 г. Посмертно реабилитирован
Другой причиной были кадры. На момент войны стрелковой дивизии полагалось иметь разведывательный батальон, в штат которого входили 273 человека, 16 танков, 10 бронемашин, 7 мотоциклов. В штат стрелковых полков входили пеший и конный разведвзводы – 32 и 53 человека. Но гладко это выглядело только на бумаге, так как в реальности разведподразделения частей и соединений были недоукомплектованы личным составом, а имевшийся не всегда был качественным. В результате уже летом 1941 г. в Красной Армии отказались от разведбатов, заменив их разведротами.
Первые месяцы войны показали, что войсковая разведка работает неэффективно. Многие командиры использовали разведчиков не по назначению, привлекая их к участию в боях как пехоту. В результате малочисленный состав разведподразделений таял на глазах и уже не мог выполнять возлагаемые на него требования. Из-за этого к ведению разведки стали привлекаться стрелковые подразделения, и ее качество снизилось.
Безусловно, такая ситуация не устраивала командование и штабы, не получавшие нужных сведений о противнике. Попытки ее исправить предпринимались уже спустя месяц с начала боевых действий. Характерным примером служит приказ штаба 27 армии (далее – А. – Прим. автора.), потребовавшего в конце июля 1941 г. от своих соединений навести порядок в разведке:
«1. За последнее время продолжают практику посылки в разведку случайных людей. Эти случайные команды вместо того, чтобы разведать врага и захватить пленного, чаще всего возвращаются с пустыми руками, не имея никаких сведений.
<i>ШТААРМ ПРИКАЗАЛ</i>: В течение 2-х дней при полках создать охотничьи команды из состава лучших, смелых, находчивых и проверенных бойцов. Составы охотничьих команд создать 25-30 чел., имея во главе лучшего среднего командира и полит, руководителя.
2. В целях установления действительного состояния разведорганов при полках создать постоянные разведгруппы, куда включать опытных бойцов и начальников. По возможности группы доводить до штатного состава.
Разведгруппы использовать только по своему назначению»[20].
Впрочем, командиры дивизий и без таких приказов уже начали осознавать значение разведки. Увещеваниями, разъяснениями и угрозами они пытались стимулировать в частях понимание важности добывания информации. В частности, командир 115 сд полковника. Машошин не стеснялся в выражениях в отношении своих подчиненных, которые в течение месяца не только не взяли ни одного пленного, но и не изучили ни систему обороны противника, ни его тактику. В своем приказе от 5 ноября 1941 г. комдив отметил, что донесения из его частей неправдивы: в них силы противника либо преувеличивают, либо недооценивают, а разведка их штабами организовывается непродуманно, и в постановке ею задач «сквозит шаблон». В результате РГ их не выполняют и несут потери. В отношении же разведчиков Машошин указал следующее:
«Тактические приемы действия противника не изучаются – если противник применяет освещение ракетами ночью и ведет автоматический огонь, труся за свою шкуру наши разведчики зачастую принимают за везде видящего и все знающего противника, на самом деле противник не только не знает о действиях нашей разведки, но даже и не видит. Все эти преувеличиваемые факты отдельных трусов и паникеров приводят к растерянности и к невыполнению поставленных задач»[21].
Одним из требований командира 115 од по устранению недостатков в разведке была комплектация разведподразделений лучшими бойцами из числа коммунистов и комсомольцев и осуществление контроля за этим процессом со стороны командиров и политработников.
Впрочем, находились и положительные примеры попыток наладить качество работы разведки за счет правильно подобранных кадров. 15 ноября 1941 г. начальник штаба 1 сд НКВД майор Бурмистров докладывал в штаб 8 А о следующих мероприятиях:
«Отобраны 35 чел. лучших разведчиков и с ними проводятся специальные 15-дневные учебные сборы (…) Для проведения занятий на сборах выделены лучшие командиры.
3. Приняты меры к скорейшему укомплектованию разведподразделений в частях дивизии. В этом вопросе встречается большая трудность, так как наличные людские ресурсы, из которых можно было бы отобрать хороших разведчиков все исчерпаны»[22].
Из донесения Бурмистрова следовало, что разведрота дивизии имела всего лишь 66 из 203 человек, положенных по штату. В полках по той же причине отсутствовали разведвзводы, а их обязанности взяли на себя лучшие стрелки батальонов. Подводя итоги принятых мер, Бурмистров писал:
18
ЦАМО. Ф. 1573. Оп. 0000001. Д. 0081. Л. 18.
19
Русский архив: Великая Отечественная. Т. 12 (1-2). Накануне войны. Материалы совещания высшего руководящего состава РККА 23-31 декабря 1940 г. M.: ТЕРРА, 1993. URL // http://militera.lib.ru/ docs/da/sov-new-1940/19.html.
20
ЦАМО. Ф. 3036. Оп. 0000001. Д. 0005. Л. 64.
21
ЦАМО. Ф. 344. Оп. 5554. Д. 36. Л. 18-19.
22
ЦАМО. Ф. 344. Оп. 5554. Д. 75. Л. 300.