Охота на Мясника

Шабанов лишь закряхтел в трубку:

— Смотри, Крюк, допрыгаешься.

— Спасибо, буду внимательнее. Ты лучше скажи — что такое "Фейерверк"?

Шабанов этого не знал и разговор на этом закончился.

Как и велел Крюков, Мерфи прогуливался между ГУМом и кремлевской стеной, помахивая фотоаппаратом и ослепительно улыбаясь. Вид у него был совершенно нелепым, в основном благодаря серой солдатской ушанке со свисающим ухом и болтающимся на нитке белым картонным ценником.

Крюков забрал его и они спустились к гостинце "Россия", где Крюков оставил свою рябуху. В машине Мерфи прекратил улыбаться и поведал историю своих злоключений.

Ночью Мерфи проснулся, оттого что в его комнату кто-то вошел. Неизвестный двигался тихо, практически крался. Если бы не многолетняя работа Мерфи в должности агента по борьбе с наркоторговлей, когда спать ему действительно приходилось с открытыми глазами, он не проснулся бы. В руках неизвестного был автомат одного из охранников дачи.

Мерфи в темноте сполз с кровати и тут же услышал как пули прошивают одеяло. Он сбил пришельца с ног, но тот сумел вырваться и убежал.

— На нем был черный комбинезон из скользкого материала? — догадался Крюков.

— Откуда ты знаешь?

— Я его тоже как-то ловил. И ему тоже удалось вывернуться, — утешил Крюков товарища. — И ты свалил?

— А что мне оставалось? Я умею, как это? Сложить два и два. И понял, что киллер не посторонний человек. Ван Дер Декен и охранники были убиты ножом. Этот нож я увидел возле тела охранника. Того самого, из чьего автомата киллер хотел убить меня. Значит легенда простая. Я убил всех, но один из охранников застрелил меня. Как ты это называешь? Снова виноват глупый негр. Так?

— Примерно. Значит тебя нужно спрятать. А где лучше всего прятать глупых негров?

— В тюрьме. Не в посольство же мне бежать. С меня и одного скандала хватит.

— В тюрьму тебя, боюсь, не примут, а в ментовку я тебя пристрою.

Слушай, ты кроме русского и английского какими языками владеешь? — спросил Крюков.

— Испанским, немецким, французским, китайским, тайским, хинди суахили.

— Стоп! Вопрос на засыпку: а в Нигерии на каком говорят? На суахили?

— На йоруба. Я его знаю тоже. Тебе нужен простой переводчик?

— Нет, мне нужен простой нигериец и ты им будешь. Раз тебя так ищут ребята из компании Вагнера, безопаснее всего будет прятаться от них в их же собственной лавочке. Ты как? Потянешь на нигерийца?

— Мне уже приходилось это делать. Нигерийцы активно торгуют у нас героином. Я их хорошо знаю.

— Главное, чтобы они тебя не знали. Значит решили: пару дней пересидишь на одной тихой квартире, а потом будем тебя внедрять. Ты не против немного поработать бесплатно?

— Если это те люди, из-за которых начались мои неприятности, я готов сам заплатить, — прорычал Мерфи.

— Хоп! Значит договорились. Приступаем к активной стадии операции.

Крюков привез беглого негра на квартиру Ирины, где она ждала их в компании Рудакова.

— Антон не появлялся? — спросил Крюков.

— Нет, исчез куда-то. И Питер с Никсоном тоже. Как у вас? Не застукали?

— Чисто, я проверялся. Кроме моей персональной наружки из внутренней безопасности никого. А их эта сторона моей деятельности не интересует. Впрочем, меня могут обвинить в нарушении амбулаторного режима и симуляции — я же нахожусь на больничном.

— И чем это грозит?

— Меня лишат заслуженной медали, которую я и без этого вряд ли получу. У меня архиважное сообщение. Вернее у Мерфи.

— А поесть сначала не хотите? — спросила Ирина.

— Я буду есть, Мерфи будет говорить, а вы будете слушать. Погнали.

Рудаков покашлял в кулак:

— Полагаю, что речь пойдет о меморандуме Ван Дер Декена? О том что он хотел сообщить премьер-министру?

— Да. Все очень серьезно, — подтвердил Мерфи. — Вагнер собирается в новогоднюю ночь устроить финансовый Армагеддон, спекулируя на проблеме двухтысячного года. Для этого он и проталкивает Юнител в вашу страну.

Во всем остальном мире он уже построил развитую сеть.

— А причем здесь Юнител? Объясни подробнее, — попросила Ирина.

— У Юнитела необычная структура, — начал Мерфи. — Она представляет собой песочные часы или две пирамиды, большую и малую, соединенные остриями. Малая пирамида является уменьшенной копией большой, ее подобием. При этом она обладает функцией "юзерс френдли" и дублирующим управлением.

— Слушай, ты вроде по-русски начал рассказывать, — прервал его Крюков. — А теперь я ни хрена не понимаю. Ты не владеешь русским?

— Ты не владеешь компьютером? — Мерфи посмотрел на Крюкова с неподдельным ужасом.

— Нет, — скромно потупился тот. — В смысле да. Не владею. Как-то раз присел на пять минут покидать дурацкие кубики в этот… тетрис что ли? К тому времени, когда я оторвался от игры, прошло четыре часа.

Ощущения при этом были — врагу не пожелаю. Как с похмелья. Башка болит, во рту пересохло, будто в одиночку мешок семечек сгрыз. С шелухой.

Мерфи покачал головой:

— Да, у вас очень трудно жить. В моей стране семечки продают очищенными.

Крюков посмотрел на него с недоверием. Шутит? Вроде нет. Откуда у представителя бездуховной нации может быть чувство юмора?

— Насколько я понял, вся сеть Юнитела структурирована в большую пирамиду, — вступил в разговор Рудаков. — А малая пирамида — своего рода пульт управления этой сетью. В первую очередь банками и финансовыми потоками. Причем управления без ведома их хозяев. Правильно?

— Да, — кивнул Мерфи. — Сейчас банки, входящие в его империю, активно привлекают вкладчиков сверхвысокими процентами и льготными условиями. В ночь на первое января двухтысячного года он имитирует паралич сети. За секунды до наступления Нового 2000-го года колоссальные суммы исчезнут со счетов банков, оснащенных Юнителом, и перекочуют на анонимные счета Вагнера, после чего вся память будет уничтожена. На Юнител, конечно, обрушится лавина судебных исков, но виной всему будет проблема двухтысячного года. Поэтому в накладе останутся страховые компании, а Вагнер положит в карман все деньги мира. К тому же ему не придется отвечать за растрату денег жены.

— Послушай, но ведь информационной сетью Юнител оснащены теперь не только банки. А как же транспорт, энергия? Могут погибнуть люди! — возмутилась Ирина.

— Если катастрофа произойдет только в банковской сфере, Вагнера притянут к суду за мошенничество. Для убедительности ему нужны будут несколько серьезных аварий самолетов, поездов или атомных электростанций. Все должно выглядеть очень убедительно, — ответил Мерфи. — А на людей ему наплевать.

— Может быть это и есть "Фейерверк"? — спросил Крюков.

Ему никто не ответил.

11

УБ-ВА И ОБРАБ. ДЕБАТЧИКОВ Постоянные зрители теледебатов по "Проблеме 2000-го года" или "Y-2-К", как ее называли за бугром, были поражены. Маргинал Виктор Правдин, отсвечивая лысиной и потрясая одиноким вихром, теперь также убежденно отстаивал необходимость тотального внедрения Юнитела в быт российских граждан, как раньше оплевывал.

Его вечный оппонент молодой профессор Данилевский, который предупреждал сограждан об опасности компьютерного феномена, заявлял, что для этого вовсе не обязательно присягать на верность новой монополии.

Сектант отец Аполлоний снова запугивал всех скорым концом света и призывал не нести деньги в банки под невероятно соблазнительные проценты, а отринуть с презрением и с его, отца Аполлония помощью.

Владельцы и распорядители телеканалов стали получать от своих высоких и островерхих "крыш" недвусмысленные наказы:

"Пора закрывать эти дебаты. У страны думские выборы на носу, а вы какой-то ерундой головы морочите".

В тот же вечер, когда профессор Данилевский подошел к своей машине, чтобы ехать домой, его окликнули: