Охота на Мясника

Вместо люстры в центре комнаты висел сорокакилограммовый боксерский мешок. Крюков натянул на руки снарядные перчатки-"блинчики", взял в каждую руку по килограммовой гантельке и принялся обрабатывать мешок сериями ударов и пинков.

Сначала удары были несильными, рассчитанными скорее на скорость чем на силу. Но постепенно их мощь возросла. Наконец небольшой каскад пушечных залпов разбудил Птенчика. Тот так же оглушительно зевнул и произнес:

— Ты че, командир, опять дурью маешься? Сколько раз тебе повторять, что в тренировке самое главное — правильное питание. У тебя там в холодильнике размяться нечем?

Птенчик от природы был наделен внушительными размерами и богатырской силой и по этой причине физическими нагрузками обременять себя не любил.

Они позавтракали в ближайшей пивной, а когда, наконец, они добрались до своей засады, то были приятно удивлены, обнаружив под охраняемой дверью Греку. Тот важно вышагивал как аист по болоту и так же широко зевал во весь клюв.

— Твоя красотка выставила тебя погулять? — поинтересовался Крюков. — Неужели ты не сумел ее удовлетворить как подобает истинному джентльмену? Или она узнала твою фамилию и решилась лучше умереть, чем стать госпожой Папасраки?

— Папастраки! — невозмутимо поправил начальника Грека. — Но дело не в этом. Моей замечательной фамилии она так и не узнала и удовлетворил я ее как подобает истинному джентльмену — по самые гланды. А сейчас она просто ушла на работу.

— И выставила тебя за порог как паршивую собаку? — усмехнулся Крюков. — О женщины, вам имя — вероломство!

— Это точно, — сокрушенно вздохнул Грека. — Все бабы стервы, потому у них и сиськи растут! А вы как? Обошлись теплой мужской компанией?

Сочувствую и почти завидую.

— Ты за телефоном следил, извращенец? — строго спросил его Птенчик.

— Глаз не спускал! — заверил его Грека с такой искренностью, что даже старый хитрый Крюков ему поверил. И напрасно.

— Ты, гвоздика, не п…зди-ка! — процедил Птенчик сквозь зубы.

Он проверил память определителя и выдал на-гора свежий результат:

— Ночью был звонок. Командир, запиши номер. Надо его проколоть.

— Бу-сделано, господин хороший! — отрапортовал Крюков. — Ты пока узнай по номеру адрес, позвони в местную контору, участковому, поспрошай его. А я потом сгоняю и прокручу оперативную установочку по месту жительства. А сейчас крепко всех целую! Гр-р-руппа! Слушай приказ: по табуреткам сидеть! Так держать, с якоря не сниматься! Ждите изо всех сил. Может сегодня кто-нибудь вылупится?

— А ты куда?

— На кудыкину гору воровать помидору. У меня плановая встреча с агентом. Всем привет! — он посмотрел на часы. — У-ю-юй! Опаздываю!

И исчез. Птенчик с Грекой понимающе переглянулись.

— П…здит? — задал риторический вопрос Птенчик.

— Как Троцкий, — кивнул Грека. — Он при мне вчера в "Иллюзион" звонил. Спрашивал сеансы на сегодня.

— Опять, что ли, "Гений дзю-до" смотреть помчался? В который раз?

— Наверно сотый, юбилейный. Старческие причуды, — пожал плечами Бугаев. — Налицо ураганно прогрессирующий маразм и необратимое впадение в детство.

Оба покивали головами с сочувствием к преклонному возрасту начальника. Крюков был лет на пять старше Птенчика и на все десять сопляка Греки. Обоим он казался ветхозаветным старцем.

— Назовись! — голосом российского артиста Балашова потребовал японский артист Тосиро Мифуне, прихватив своего противника Момму на болевой прием.

— Убей! Убей меня! — в бессильной ярости хрипел подлый Момма, наставник школы джиу-джитсу "Разящие наповал".

Крюков и Сугата Сансиро затаили дыхание. Сансиро возле моста, на экране. Крюков — в зрительном зале кинотеатра "Иллюзион".

— Не убью и руку не сломаю! — обнадежил Момму Тосиро Мифуне, он же наставник школы дзю-до Яно Сигоро. И вновь потребовал:

— Назовись!

Крюков непроизвольно вжался в спинку кресла. Он смотрел "Гения дзю-до" в пятьдесят четвертый раз. Дома у него имелись три видеокассеты с этим фильмом: одна дублированная, одна с переводчиком и одна вообще без перевода на русский (текст он и без того знал, практически наизусть). Но полное впечатление он мог получить только здесь — в почти пустом, пропахшем пылью зале кинотеатра "Иллюзион".

Крюков хорошо помнил, что творилось здесь во время показа "Гения"

в семьдесят девятом году, в пору буйного расцвета каратэ. К кассам невозможно было подойти, очередь занимала все пространство перед кинотеатром, а дальние подходы были буквально забиты отчаявшимися соискателями лишних билетов. Подобный ажиотаж ему приходилось видеть разве что у гостиницы "Россия" перед концертом группы "Бони-М".

С тех пор Крюков пересмотрел несчетное множество "колотушечных"

фильмов, но среди них не было ни одного, который мог бы сравниться с этим антикварным шедевром. А посещения "Иллюзиона" остались для него священным ритуалом. И все, о чем он мечтал в жизни — это посмотреть когда-нибудь ранние варианты "Гения" — "Сугату Сансиро" и, если очень повезет, сам первоисточник — "Легенду о дзю-до" самого Куросавы, которую тот снял сразу после войны. А там и помирать можно. Но до этого ни-ни!

Тем временем события в фильме приближались к концу.

— Ты сейчас почувствуешь, что такое каратэ! — многозначительно пообещал Сугате Сансиро один из братьев-физкультурников Хигаки под аккомпанемент дебильных выкриков другого.

Но на этот раз Крюкову не было суждено насладиться тонкостями настоящего японского каратэ. К леденящим кровь завываниям Хигаки Гинзабуро присоединился зуммер мобильника в кармане Крюкова. Как всегда не вовремя. Крюкову скрежеща зубами от злости пришлось в потемках покидать зрительный зал, хотя до конца рабочего дня оставалось еще несколько часов.

— Чаво надо? — неласково поинтересовался он в трубку. — Ах, это вы Сан Саныч?

Подлинное имя и отчество начальника отдела оперативной разработки Управления спецслужбы майора Галкина, прямого и непосредственного начальника Крюкова, было Александр Абрамович, но звали его по привычке застойных времен Сан Санычем.

— Я, — ответил начальник. — А это вы, Пал Палыч?

— Я, — отозвался Крюков, хотя звали его совсем не Павлом.

— Вы сейчас где? — поинтересовался начальник.

— В засаде! — бодро отрапортовал Крюков.

— И как дела?

— Будем брать… — Крюков едва подавил зевок.

— Ничего не берите, — распорядился шеф. — Двигайтесь в отдел срочно.

Я вместо вас группу Панченко пришлю.

— Ну что вы, Сан Саныч, — заныл Крюков. — Вы же знаете, сколько моя колымага бензину жрет. Может не надо в отдел?

— Надо. Кстати, можете для разнообразия прокатиться на метро.

— Два рубля тратить? — испугался Крюков.

— Какие два рубля? Уже давно четыре! Тьфу, от общения с вами Крюков, маразм прогрессирует. Для милиции проезд бесплатный!

— Разве? Нет, вы это точно знаете или только так думаете?

— Я вам когда-нибудь врал? — обиделся начальник.

— Сейчас вспомню. Вроде нет, но ведь я мог что-то и забыть.

— Вы нахал, Крюков, я вам отпуск перенесу!

— Спасибо, гражданин начальник! Поскольку на прошлой неделе вы мне его уже перенесли на следующую зиму, значит теперь перекидываете обратно на лето?

На том конце трубки что-то громко упало. Спустя несколько секунд начальник смог возобновить диалог:

— Все! Не приезжайте! С меня довольно! Слушайте внимательно: проводится общегородское мероприятие. Объявлен розыск СПИД-террориста.

Спуститесь в ближайшее метро и возьмите в комнате милиции его фоторобот. С утра в дежурной части телефоны раскалились. Ходит, подлец, по центру города и шприцом со СПИДовой кровью людей колет. Его в ГУМе сыщики из спецотделения случайно выпасли, думали — карманник, но упустили. В туалете в урне нашли шприц-тюбик с остатками крови и нож вроде того, что изъяли у Мясника. Фоторобот и приметы маньяка по всем отделениям и комнатам милиции разослали, даже в вытрезвители. Вы проедете по лабораториям, где работают с кровью. Особенно по тем, где делают анонимный экспресс-анализ на СПИД. Покажите фоторобот персоналу, может быть кто-то его опознает. Пишите адреса лабораторий, я продиктую.