Активация!

— Куросава-сенсей! — Жалобно пискнула Хэруки: — Пожалуйста, перестаньте! Иоши — хороший человек, и совсем не хотел вас оскорбить! Это — наша с дедушкой книга, а мой жених… — Она взяла меня за руку: — Просто хотел меня порадовать! Все права на наше произведение принадлежат семье Аоки, и для нас будет огромной честью, если вы возьметесь за экранизацию!

Куросава поднял на меня бровь.

— Моя невеста гораздо лучше меня буквально во всем, — Пожал я плечами: — Если она попросит «слить» Стоуна — я легко это сделаю, несмотря на репутационные потери. До сих пор я держал слово, но идеальным не может быть никто. Если вы так хотите этот проект — забирайте, Куросава-сенсей!

И я демонстративно достал из внутреннего кармана пиджака Геймбой, игнорируя донельзя напуганных отца, маму и Чико, и осуждающие взгляды шестерок великого режиссера — они тоже заслуженные и непростые, но мне теперь плевать. Вот мне урок на будущее — не сотвори себе кумира. Урок номер два — старики бывают вредными.

Куросава кашлянул и смущенно произнес:

— Прости, Аоки-сан.

— Нет, это вы простите меня, Куросава-сенсей! — Поклонилась Хэруки: — Мне не следовало влезать!

Вздохнув, вырубил «Геймбой» и убрал его обратно со словами:

— Сейчас следует извиняться мне, но я не стану, потому что в моих действиях и мыслях никогда не было стремления оскорбить главного отечественного режиссера.

— Извини, Иоши-кун, — Поморщился Куросава: — Ты абсолютно прав — слово нужно держать всегда, иначе лишишься уважения. Оливер Стоун — хороший режиссер, и великолепно справится с экранизацией.

— А сейчас мне следует сказать, что вы справитесь лучше, но я не стану, потому что вы справитесь по-другому! — Продолжил нагнетать вредный я. Достали! — Мне нужны мосты — от Японии в остальной мир. Кроме того — следующий фильм Стоуна обернется провалом, поэтому он будет изо всех сил напрягать свою британскую задницу, чтобы не провалить и этот проект. Мне нравится работать с теми, у кого под ногами горит земля! — Ехидно ощерился: — Так с ними гораздо проще договариваться!

Куросава фыркнул, вздохнул и признался:

— Последнее время у меня депрессия.

— Я вам искренне сочувствую, Куросава-сенсей, — Тепло улыбнулся я вредному деду: — Давайте с вами и Мифунэ-сенсеем комедию снимем? Как раз про двух стариков.

— М?

— Называется «Пока не сыграл в ящик»!

Присутствующие затаили дыхание, Куросава драматично помолчал и ответил долгим, сочным смехом до слез, заразив им всех присутствующих. Вытерев слезинку, кивнул:

— Можешь считать, что мы согласны!

Несколько пропотевший отец собрался с духом и предложил:

— Куросава-сенсей, один мой знакомый психиатр открыл несколько кабинетов для ксеноновой терапии. Многие сотрудники «Хонды», которым я полностью доверяю, уже опробовали эту новинку, и им очень понравилось. По их словам, плохие мысли просто улетучиваются, и хочется творить и работать.

Хе, а я совсем забыл про этот проект! Хорошо, что родители Нанако не забыли.

— Спасибо, Одзава-сан, я обязательно попробую, — Поблагодарил его сенсей.

Приведя себя в порядок, продефилировали по ковровой дорожке, поторговали лицом перед камерами и втянулись в кинотеатр, где нас встретил Стэн, после формальных приветствий порадовавший новостью:

— Тебе поступило предложение от продюсеров «Боишься ли ты темноты» и «Баек из склепа». Это…

— Это я знаю! — С улыбкой перебил я его: — Альманахи страшилок. Передай, что я согласен и на то, и на другое, но снимать буду в Японии с японскими актерами.

— Этого они и хотели! — Не стал обижаться Стэн: — Еще для тебя есть несколько десятков предложений от студий и независимых инвесторов — они хотят песни и сценарии для…

— Дисней? — Снова перебил его я.

— Нет, — Покачал он головой.

— Вежливо откажись и скажи, что на заказ я работать не буду.

Идущий рядом и старательно прислушивающийся Куросава одобрительно хмыкнул (еще один благополучно зароманшенный дед) и спросил:

— А почему для «Диснея» ты готов сделать исключение?

— Потому что мы с Чико, — С трудом удержавшись от поглаживания сестренки по голове — она стесняется, и попросила меня на людях так не делать — указал на нее рукой: — Придумали пару очень хороших мультфильмов.

Сестренка важно кивнула.

— Вот как? — Наградил хорошего ребенка улыбкой режиссер: — Так вот в чем причина успеха твоего брата!

— Спасибо, Куросава-сенсей! — Поклонилась девочка: — Но это — совсем не так. Я просто немного помогаю. Мой брат — удивительный человек, и я точно знаю, что мне никогда не достичь его уровня.

Сердце немного защемило, но Чико быстро вылечила это счастливой улыбкой:

— Поэтому я буду заниматься тем, в чем братик слаб, чтобы помогать ему как можно лучше!

Уже помогаешь! Вот эта улыбка зарядила меня энергией на много лет вперед!

Куросава-сенсей одобрительно кивнул и спросил:

— Но почему «Дисней»? У нас есть множество замечательных студий. Например, «Гибли».

— Аниме — не то же самое, что мультфильмы, — Покачал я головой: — При всем моем уважении к Миядзаки-сенсею, «вливать» миллионы долларов в его студию в надежде получить нужный мне результат я не стану. Я и в свою студию не стану — не те технологии, не та рисовка, не те кадры.

— Что ж, в аниме ты разбираешься лучше меня, Иоши-кун! — Благосклонно кивнул режиссер.

— А где ты остановился, Стэн? — Спросил я своего ирландского еврея.

— В соседнем городе, — Поморщился он, поняв, что спросил я надеясь прийти к нему пообщаться тет-а-тет.

— Пап, можно Стэн поживет с нами? — Спросил я батю, — В доме хватает свободных комнат.

— Я хотел попросить тебя о том же, Стэн, — Кивнул отец, — Нам с Хомурой придется найти жилье в Каннах — морские прогулки даются ей тяжело. Чико останется с нами, так что можешь присмотреть за этими двумя?

— Это — огромная честь для меня, Одзава-сама! — Поклонился ему фальшивый еврей и подмигнул мне.

Йееес!!!

Мама возмутилась, но совместными усилиями нам удалось заставить ее согласиться остаться в Каннах.

А вот и Тарантино — о чем-то разговаривает с одетой в шикарное бежевое платье Тильдой, то и дело провожая восторженным взглядом курсирующих тут и там знаменитостей, с которыми я еще успею пообщаться за эти долгие десять дней. Увидев, что я веду к нему знакомиться аж Куросаву, Квентин побледнел и отвесил чудовищно низкий поклон.

— Это твой протеже, Иоши-кун? — С улыбкой обратился ко мне режиссер.

— Да, сенсей! — Радостно подтвердил я, пока Тильда с дамами жали друг другу ручки, обильно делясь друг с другом комплиментами: — Квентин Тарантино, настоящий самородок.

— Что ж, в таком случае я приду на премьеру вашего фильма, мистер Тарантино! — Пообещал Куросава и в компании товарищей отправился занимать места.

— С-с-с… — Заикаясь, нервно попытался поблагодарить меня Квентин.

Ничего удивительного — после кучи отказов пришел волшебный мальчик, выдал кучу денег, попросил «Сони» подтянуть всех потребных Тарантине актеров — мы достали ему даже Джона Траволту, который в моей реальности в «Бешеных Псов» не поверил, а в этой — запросто, потому что про Одзаву Иоши знают уже все, кому положено. А теперь — премьера сразу в Каннах, на которую изволит заглянуть целый Куросава. Занервничаешь тут!

— Не стоит благодарности, мистер Тарантино! — Улыбнулся я ему.

— Просто Квентин! — Предложил он.

— Тогда я просто Иоши!

Поручкались и отправились в кинозал — смотреть крайний (потому что нифига не последний!) фильм Акиры Куросавы.

— Так о чем ты хотел поговорить со мной, Стэн? — Спросил я, когда мама с папой и Чико посадили нас с Хэруки и евреем в лодку, и мы отчалили от берега.

Он покосился на сидящую за столиком рядом со мной лучшую девочку.

— Говори смело, Хэруки знает то же, что и я.

Фальшивый еврей кивнул и поведал:

— До меня доходили слухи, что тебя интересует хип-хоп.