Вор вне закона

В кабинете кроме него и оперов находилась Надя. Следователь выгдяжел злым и обескураженным одновременно.

— Почему же вы, гражданин Воронцов, сразу не сказали, что найденные у вас при обыске предметы антиквариата были не украдены вами, а переданы вам на хранение гражданкой Павловой? — желчно спросил он.

Лешка развел руками.

— Я говорил, что ничего не воровал. Но вы не стали записывать это в протокол, а требовали, чтобы я себя оговорил.

— Ладно, — буркнул следователь. — Распишитесь здесь и можете быть свободны. Пока.

Когда формальности были улажены и он вышел на улицу, Нади уже не было. И Лешка отправился домой.

Лешка задумался. Стоило ли продолжать воровать? С одной стороны, ничего другого делать он не умел, с другой — именно сейчас у него появился шанс круто изменить свою жизнь. Крюков умотал дослуживать свой срок, Сильвер снова уда-то исчез.

Лях решил на время исчезнуть из поля зрения милиции. Для начала он решил обзавестись машиной.

В Южном порту он присмотрел шедевр отечественного автостроения — шестую модель "жигулей". Новую, с пробегом в каких-нибудь пять тысяч километров. Он мог бы купить и "волгу" или огромный сверкающий изумрудным лаком "шевроле-корвет". Денег хватило бы с лихвой, но он решил не светиться понапрасну. Поэтому и машину решил зарегистрировать по доверенности. Бывший владелец не возражал.

Когда они оформили все документы и Лях расплатился с продавцом, мимо них проехала белая "волга". На ее капоте лежал мужик и орал. Из салона машины доносились веселые голоса. Через опущенное стекло Ляху показалось, что он увидел в машине Сильвера.

— Кидняк, — по своему понял его взгляд продавец. — Последнее время чуть не каждый день такое случается. Сначала кидалы платят в кассу номинальную цену, потом владелец оформляет на них все документы. После этого покупатели должны доплатить продавцу оговоренную сумму, для "волги" это, считай, вдвое против госцены и получить в обмен документы. А они просто дали ему в морду и документы забрали. Так что получается — купили тачку по госцене. Видно пожадничал мужик. Что — не видит кому продает? Этим в основном черножопые промышляют, но этого, похоже, наши, славяне кинули.

Вечером того же дня Ляха снова навестил участковый, узнал, что тот нигде не работает и посоветовал ему побыстрее устроиться на работу. В противном случае пообещал сам устроить ему направление на "сто первый километр".

Лях понял, что в покое его не оставят. Он закрыл квартиру на ключ, сел в машину и поехал туда, где менты стали бы искать его в самую последнюю очередь. К батоно Мелитону, в номер гостиницы "Москва", освобожденный Крюковым.

Шикарный номер вместе с суммой взятки обошелся Ляху даже дешевле, чем он рассчитывал. Съездов и пленумов в обозримом будущем не предвиделось и Лях мог не бояться экстренного выдворения из незаконно занятых аппартаментов.

До Нади Лях сумел дозвониться только через месяц. Он предложил ей встретиться и она согласилась. Они сидели в ресторане "Метрополь". Их столик находился в самом центре зала, рядом с фонтаном. Лях любил это заведение, так как был некурящим. Благодаря колоссальной высоте потолка табачный дым здесь не скапливался внизу, а уходил ввысь, к темневшему в глубине пространства витражу. Кухня, правда, была так себе, но в то время она везде была практически одинаковой. Все дело было в добросовестности повара. Ляха же здешние повара и официанты уважали за щедрые чаевые.

— Для чего ты меня вызвал? — спросила Надя.

Лях протянул ей крест.

— Я нашел его, — сказал он..

— А убийцу ты тоже нашел? — спросила она.

— Еще нет, — он опустил голову. — Но найду обязательно. Спасибо за заявление там, в ментовке. Снова ты меня выручила. Как тогда, в детстве. Зачем ты это сделала?

Надя отпила глоток минеральной воды.

— Во-первых я знаю, что ты не виноват. И ты только что это подтвердил, вернув мне крест. А во-вторых — ты чем-то опасен преступникам. Они подбросили тебе краденые вещи и пытались посадить.

— Знаешь, пусть лучше этот орден останется у тебя, — попросила Надя.

— Не понял?

— Я вышла замуж. Теперь у меня новая жизнь и я не хочу, чтобы что-то тянуло меня в прошлое…

Ляха известие о надином замужестве просто убило.

— Ты его любишь, своего мужа? — спросил он.

— Не знаю, — призналась она. Но он хорошо ко мне относится. Он сильный, а мне сейчас очень одиноко. Как-то я рассказала об этом ордене мужу. Он орал как сумасшедший. Кричал, что я проворонила целое состояние, вообще вел себя отвратительно. Представляешь, он еще не видел "кровавого камня". Что же будет, если он возьмет его в руки? Нет, это испытание не для него. Камень его погубит. А я хочу покоя и нормальной семейной жизни.

Казалось, она доказывает что-то не Ляху, а сама себе. Он усмехнулся.

— Предпочитаешь, чтобы "кровавый камень" погубил меня?

— Ты сильный, тебе он не страшен. Ты уже не раз это доказал тем, что отказывался от него. Этот крест не для тебя. А ведь он стоит огромных денег.

Лях помрачнел.

— Именно поэтому я и не могу его взять. Но хочу предупредить тебя. Не вздумай его продавать. Его цена не деньги, а жизнь.

Хорошо, спасибо за крест и за совет, — Надя убрала драгоценность в сумочку и повесила ее на спинку стула.

— Надеешься, что его кто-нибудь украдет? — усмехнулся Лях.

— Я отдам крест на хранение одному человеку. Все, не хочу больше думать об этом, — отмахнулась она. — Давай лучше выпьем.

Ляху этот вечер показался лучшим мигом его жизни. Он пил легкое вино и слушал Надю. Больше всего на свете ему сейчас не хотелось с ней расставаться. Но он знал, что это невозможно.

Тем временем музыкальный ансамбль закончил обязательную программу из песен советских композиторов и перешел к ритмам зарубежной эстрады. На сцену вышел Олег Попов. Нет, не знаменитый Солнечный клоун, а не менее знаменитый в кругах завсегдатаев ресторана певец.

Некогда Олег прославился дракой в вестибюле гостиницы с перуанским дипломатом. Тот снял девочку, всю дорогу поил ее шампанским и угощал икрой, а в финале томного вечера она вдруг вильнула хвостом и отправилась с Олегом. Драка вышла славная. Даже когда их растащили, противники все еще пытались угостить друг друга добрым пинком в основание корпуса.

Досталось и подоспевшему начальнику милиции. Дипломат "надел" его "на калган", то есть ткнул лбом в большой красный нос. Короче, веселились как могли. Из МОМА, Московской организации музыкальных ансамблей, монопольно поставлявшей кадры столичным ресторанам, Олега за это едва не выгнали, но, спасибо, заступились друзья из Малого театра, что стоял по соседству через улицу.

Сегодня Олег выдавал хиты из репертуара Джо Дасена.

"Салю сетокомба, салю камонтюва"!… - заливался он бархатным баритоном.

— Потанцуем? — пригласила Надя.

Лях танцевать не то, чтобы не умел, а попросту никогда и не пробовал. Но, поглядев кругом, он обнаружил, что и другие не блещут хореографическими способностями, однако бодро топчутся перед эстрадой.

— Пошли, — согласился он.

"Салют" сменила "Эсетюнекзистепа". Лях потерял ощущение времени и пространства. Сейчас он боялся одного — что этот сон когда-то кончится и он снова вернется в мир грязи и насилия.

А Олег жарил без перерыва. Теперь он тянул "Бабье лето", почему-то по-русски:

"Где же ты и где искать твои следы?

Как тебя найти? Никто не может мне подсказать.

Лишь во сне порой приходишь ты ко мне,

Чтоб уйти под утро опять"…

А потом была ночь в гостиничном номере. Они исступленно любили друг друга до полного изнеможения. Потом, обессилев, лежали и рассматривали игру отражений уличных огней на потолке комнаты.

— Что скажешь мужу? — спросил Лях.