Мыш и его Пёс

– Что ж, Шепард, вы правы. Я действительно родился на Фесе и долгое время жил там. Затем господин Даярам отправил меня с посольской миссией в Фейсалию. Там я задержался на какое-то время, и мне сделали предложение, от которого я не стал отказываться. Так я оказался послом Фейсалии. Если вам будет так интересно, то когда мы прибудем в Серес, в какой-то из вечеров за бокалом вина и под хорошую закуску я могу рассказать вам о том, почему я не очень любил свою родину, Фес. Но вести подобные беседы на дороге, когда вашему королю нездоровится, я не считаю уместным.

Шепард сейчас разрывался между тем, чтобы ударить стоявшего перед ним мужчину и тем, чтобы хотя бы обматерить. Он заранее его ненавидел. А описание его как «хороший» вообще добивало. Как может быть хорошим тот, кто торгует людьми? Как может быть хорошим тот, чей друг издевался над рабами?

– Шепард, идите к его величеству, – проговорил капитан. В его голосе слышались железные нотки.

Чен сжал кулаки и вернулся к Флаю.

– Я боялся, что ты его ударишь, – сказал Мышонок. – А нельзя. Он посол. Он ведь посол?

– Посол. Говорит, что переехал в Фейсалию. Хороший, – Шепард всё-таки выругался.

– Тебе лучше? – тихо спросил Жюль.

– Да, спасибо, – ответил Флай.

– Ты это выдержишь?

– Мне придётся, – Мышонок улыбнулся.

– Опять ты улыбаешься.

– Могу заплакать. Так лучше будет? Отвар ты мне всё равно не сделаешь.

– Не сделаю.

– Тогда поехали дальше. Я уже могу встать и сесть на лошадь.

Когда они двинулись в дальнейший путь, Флай нашёл в себе силы заговорить с Расулом.

– Господин посол, вы должны знать о том, что случилось в дороге.

– О чём вы, ваше величество? – Расул ни взглядом, ни голосом не выдавал то, что они хорошо знали друг друга.

– Вы знаете господина Лакшмана?

– Да.

– Какое-то время он ехал с нами. Но в шоносаре он оскорбил одного из местных. Ундэс потребовал поединок. Господин Лакшман был убит. Насколько мне известно, шоно отправил гонца в Фейсалию, чтобы сообщить об этом.

– Вы были свидетелем этого поединка?

– Да.

– Всё было по справедливости?

– Да.

– Тогда я спокоен.

– Вы знали, кем был господин Лакшман?

– Знал.

– И о его задании знали?

– Я не мог этого знать. О таких вещах господин Алим не распространяется. Даже с послами. Вы что-то ещё хотите узнать, ваше величество?

– Нет.

Расул почти не изменился с тех пор, как Флай последний раз видел его в доме господина Ильмара. Это был высокий худощавый мужчина, который, несмотря на своё телосложение, был сильным и умелым фехтовальщиком и стрелком. Взгляд его карих глаз был острым и пронзительным. Орлиный нос придавал его лицу выражение решимости и уверенности в себе. Среди амма он считался привлекательным. Расул был умён и хорошо образован. Флай никогда не понимал, что связывало его с таким человеком, как Ильмар.

Когда они остановились на ночлег, Расул подошёл к Флаю, улучив момент, когда рядом не было Шепарда, и положил руку ему на плечо. Мышонок испуганно отскочил в сторону.

– Мышка, ты, что, меня боишься? – удивлённо спросил Расул.

– Нет, то есть да, – ответил Флай. – Не подходите ко мне, пожалуйста.

– Разве я когда-нибудь делал тебе больно? Разве у тебя есть хоть малейший повод бояться меня?

– Нет.

– Мышка, я удивлён нашей встрече не меньше тебя. Мне и в голову не могло придти, что новый король Нэжвилля – это ты. Я никогда не думал, что ты был наследником престола.

– Чего вы хотите?

– Ничего. Совсем ничего. Я рад, что ты больше не живёшь у Ильмара. Идёт твой охранник. Доброй ночи, ваше величество.

– Чего он хотел? – Шепард был готов хоть сейчас набить морду Расулу, будь он хоть трижды посол.

– Ты сейчас похож на разъярённого пса, – проговорил Флай.

– Я он и есть. Так чего он хотел от тебя?

– Ничего. Правда. Я же говорил тебе, он не такой, как Ильмар.

– Ты никогда не переубедишь меня, Мышонок. Я вижу по твоим глазам, что тебя трясёт, только ты не хочешь этого показывать. Ты вбил себе в голову, что он хороший, а значит не любить его стыдно. А ты его боишься, это я тоже вижу! Ты боишься его больше, чем ты боялся Лакшмана. Ты можешь врать кому угодно, но я уже слишком хорошо тебя знаю.

– Я пойду спать, – тихо ответил Флай.

Оставшуюся дорогу до Сереса Расул не делал больше попыток заговорить с Флаем, а Шепард старался не замечать, что позади них едет ещё и очередной посол. Он подозревал Расула сразу во всём. В издевательствах над людьми, в службе Алиму, в том, что он такой же посол, как и Лакшман, в том, что он задумал что-то против Нэжвилля и самое главное – против Флая. Во время очередной стоянки Шепард даже решил поговорить с Джунам, однако девушка сказала только, что видела господина Расула при дворе и что он очень уважаемый человек. И всё. Нет, Чен ей не верил, но в её глазах и голосе не было ничего такого, что могло бы выдать её ложь. Джунам говорила спокойно, так, словно Расул был ей совершенно безразличен. Может, так и было. Может, он действительно был послом Фейсалии и направлялся в Серес не для того, чтобы встретиться с королём Нэжвилля. Это ничего не меняло. Шепард не любил его хотя бы за то, что у Мышонка отказали ноги, как только он его увидел. Этого было достаточно. Теперь Шепард видел только два возможных выхода. Первый – в Сересе их расселяют по разным сторонам дворца хуанди, а лучше всего – в разные дворцы, и они никогда больше не увидят друг друга. Второй – Расул совершает ошибку, достаточную для того, чтобы Шепард смог его убить.

Эпилог

Высокую каменную стену, окружавшую Серес, было видно ещё издалека. Когда путники подъехали ближе к воротам, то увидели, что по обеим сторонам от них на стене стояли лучники. Стражники Сереса, хани, были одеты в длинные подпоясанные одежды, а на их головах были какие-то шапки с перьями.

– Насколько я помню, языка нортов они точно не знают, – проговорил Латимор. – Возможно, кто-то говорит на языке сарби, как тот же хуанди, но я не уверен.

– Я немного знаю язык хани, – сказал Расул. – Представиться и объяснить, кто мы и зачем прибыли в Серес, я точно смогу. Ваше величество, если вы доверите мне это…

– Да, – тихо ответил Флай.

– А я бы не доверял ему, – проговорил Шепард.

– Вряд ли он скажет стражникам что-то дурное, – сказал Латимор, когда Расул выехал вперёд к воротам.

Слова посла возымели должный эффект. Ворота раскрылись, пропуская вперёд всю делегацию. Им навстречу вышел мужчина, поклонился и жестом попросил следовать за ним. Он направлялся к деревянному зданию с загнутой крышей.

– Думаю, здесь мы переждём, пока хани отправят гонца во дворец, – сказал капитан.

Внутри стены украшали изображения разных животных. Флай узнал тигра и дракона. Пока он рассматривал рисунки, Жюль подошёл к окну.

– Артур! – позвал он. – Флай! Идите сюда.

Мышонок подошёл. Из окна открывался вид на Серес. Домики с загнутыми вверх крышами, деревья, проснувшиеся после зимнего сна, и нежно голубое небо.

– Ваше величество, – заговорил Латимор, – видите справа большое красивое здание, окружённое рвом с водой?

– Да, – кивнул Флай.

– Это дворец хуанди.

– Такой огромный!

– Это скорее дворцовый комплекс, – объяснил капитан. – Он состоит из нескольких зданий.

– Вы ведь жили там?

– Да.

– Вам там понравилось?

– Да. Хуанди был очень гостеприимным хозяином. Во время нашего пребывания в Сересе мы столкнулись с некоторыми трудностями, но то было сначала по вине бывшего шоно Данжура, а после благодаря стараниям вашей покойной сестры.

– Я знаю, она приезжала сюда в поисках своего супруга.

– Гаяш чуть не погиб из-за неё, – проговорил Жюль. – Вернее, мы думали, что он погиб.

– Мне жаль, что вы пострадали из-за моей семьи, – тихо сказал Флай.

– Не говори ерунды! – возмутился молчавший до этого Шепард. – Ты-то тут причём? Если бывшая королева была не в своём уме, то это не значит, что ты должен за это отвечать.