Страница 52 из 59
— Поздно беспокоиться. На мне уже висит столько обвинений, что, по правде говоря, мне все равно, — вздохнула Катя. — Либо мы станем сотрудничать с Пузырем, и тогда мне отпустят все грехи разом. Либо мы не сможем договориться и тогда мне конец. И вам с Мелькором, скорее всего, тоже, — добавила пионерка. — Оружие вам все равно ничем не поможет. Если в Пузырь попадет отряд специального назначения с силовой броней и тяжелым вооружением, то легкая броня и деструкторы не спасут никого. Вы и стрелять-то в наших бойцов из них не сможете, на этот случай есть специальная блокировка. Сейчас мне важнее склонить на свою сторону Мелькора, чтобы он пошел на сотрудничество. Надеюсь, если я приведу ваше снаряжение в порядок, то это мне зачтется Пузырем за хороший поступок, и он немного подобреет, — развела руками девушка. — Так что несите все сюда.
«Зря ты так считаешь, дорогая», — подумал про себя Илья. «Если прямо сейчас спецназ КСН попадет сюда, то нас действительно ничего не спасет. Охотно верю. Но ключевое слово тут «если», причем во всех смыслах ключевое. Если у нас снова будет в порядке броня и оружие, то мы сможем отвоевать Пузырю еще кусок пространства за мостом Широкого острова. Что сделает его еще сильнее, позволит создать новых боевых твейсов и держать оборону, заблокировав переходы в Коммунистический Союз. А то и самому перейти к нападению. Так что сейчас ты явным образом работаешь на нас с Мелькором, вейга. Работаешь, сама не зная этого. О наших приключениях на Широком острове мы тебе за ужином не рассказывали, объяснив, что Леха сломал ногу «случайно». И не расскажем — ни я, ни ребята. Потому что хотя я, кажется, ухитрился в тебя влюбиться как пацан, но работаю я на Его Пузырейшество и предавать патрона не собираюсь. И к тому же заранее договорился с парнями и Никой, о чем говорить можно, а о чем нельзя. Впрочем, за тебя лично я обязательно замолвлю пару словечек перед Мелькором, пусть он и в самом деле к тебе немного подобреет. Есть за что».
— Ты права Кать, — с самым серьезным видом кивнул Илья. — Оружие нам вряд ли поможет. Но пусть оно будет в порядке. Сейчас мы с Толей все принесем. А потом ты все-таки расскажи нам, какое предложение Пионерское Движение хочет сделать Мелькору. Лучше нам услышать его сейчас, чем завтра утром, когда наверняка явится переговорный твейс, и оно станет сюрпризом для всех.
— Согласна. Так и поступим.
— Ситуация у нас следующая, — сказала Катя, сидя напротив наемников за столом возле купола. Время было уже за полночь, костер еле тлел последними угольками, «дремал» у навеса твейс, а в кружках у пионерки и наемников плескался крепкий сладкий чай. Настало, наконец, время серьезного разговора.
— Главная проблема в том, что Мелькора у нас в Союзе считают опасным… скажем так, даже не врагом, а природным фактором. Который следовало вовремя устранить, но не получилось этого сделать. А теперь ситуация ухудшилась и продолжает ухудшаться с неясным прогнозом на будущее, — сделав глоток из кружки, продолжила пионерка. — В появившийся у Пузыря разум многие не особенно-то верят, считая его имитацией, случайной флуктуацией, или вовсе отрицая. Движение за Оборону и Движение за Внутреннюю Безопасность Союза настаивают на силовых мерах. Другие Движения и Советы по большей части либо нейтральны, либо солидарны с ними. Но не все…
— Мы знаем, что Пионеры против, — спросил Леха. — А еще кто? — Сейчас «эльф» бросил балагурить и выглядел совершенно серьезным.
— Как ни странно, Движение за Фундаментальную Науку тоже не хочет силового решения, — ответила Катя. — И задает резонные вопросы. Мы впервые серьезно залезли со своими экспериментами в межпространство, — говорят они. — Стали работать там с ноосферной энергией и вероятностным полем и сразу получили «пузырь», с которым не справились. Сейчас эта внепространственная аномалия изменилась и продолжает меняться, став крайне непростым и интересным явлением. Это уже говорит о том, что наши расчеты и научные представления не вполне верны. Допустим, мы сможем ликвидировать аномалию, не изучив ее толком. А если нет? Или, если да, то, что будет дальше? А если мы завтра в новом эксперименте случайно получим двух новых Пузырей, сильнее и агрессивнее прежнего? А если на свет вылезет еще какая-нибудь дрянь, хуже этой? Не ответив на эти вопросы, нельзя безопасно двигаться дальше, а уничтожение Пузыря поставит на изучении явления крест. Тогда нам снова придется сильно рисковать и двигаться вслепую, или вовсе отказываться от межпространственной ноосферной энергетики. А ведь у нее большие перспективы и это отражено в долгосрочном плане развития КСН…
— Звучит и в самом деле логично, — заметил Илья. — Так в чем все-таки суть предложения пионеров?
— Погоди, я как раз к этому и подвожу, — терпеливо сказала Катя. — Если Мелькор на деле докажет, что он не хочет враждовать и согласиться помочь нам в изучении межпространства и ноосферных энергетических потоков, то военные снимут большую часть своих претензий. И к ученым с пионерами наверняка прислушаются. А Коммунистический Союз и Мелькор станут из врагов друзьями и союзниками. Все, что для этого требуется, это снять блокировку получения ноосферной энергии из межпространства для КСН и отменить запрет на переносы в ваш мир и мир СССР. А еще принять внутрь Пузыря небольшую группу исследователей из Пионерского Движения, скажем в пару десятков человек с аппаратурой. Вожатая обещает, что они не причинят ни малейшего вреда или беспокойства. В дальнейшем Мелькор сможет развиваться дальше под нашей защитой и с нашей помощью. Звучит привлекательно, правда? — широко улыбнулась Катя.
Однако, ей в ответ никто улыбаться не спешил. Ника отвела взгляд в сторону, помрачневший Толя насыпал еще пару ложек сахара в кружку и начал его сосредоточенно размешивать, Илья сидел с отсутствующим видом, пытаясь скрыть свои чувства. За всех ответил Леха, мрачно посмотрев на пионерку.
— Вейга, это не дипломатическое предложение, — покачал он головой. — Это требование о капитуляции. Я думаю, что Мелькор на неё никогда не пойдет. Он у нас серьезный и уважающий себя Пузырь, а не хрен знает что...
— Но почему? Мы дадим гарантии не причинять вреда вам и Пузырю.
— А кто поверит вашим гарантиям? — скривился как от зубной боли Леха. — Извини, но я — нет. После известных событий веры вам никакой. Катя, смотри сама: соберется у вас какой-нибудь совет Движений и перерешит все по-новому, отозвав все гарантии. И ничего ты с этим не сделаешь. А двадцать мирных ученых с аппаратурой в момент превратятся в двадцать боевиков с тяжелым вооружением и средствами схлопывания аномалии, которые покончат с нами за полчаса. Это же, считай, нож у горла. Кто такое потерпит?
— Илья, скажи хоть ты ему, что он не прав, — вскинулась пионерка. — Нельзя судить о нашем мире по-вашему! Мы держим слово!
— Кать, к сожалению, он прав, — мрачно ответил парень. — Да ты и сама это знаешь. Честно говоря, я таким предложением разочарован.
— Вы просто не понимаете! — воскликнула пионерка. — Сейчас все очень и очень серьезно! Гораздо серьезнее, чем летом! Тогда с пузырем хотели покончить быстро и ограниченными силами. А сейчас готовятся задействовать ресурсы всех Движений. Вам не справиться, надо соглашаться!
— Не стоит нам угрожать, вейга, — помотал головой Леха. — Мы люди пуганные и кнаездам привыкли.
— Я не угрожаю, я всего лишь объясняю…
— Тихо! — прервал разговор Толя, подняв взгляд от кружки с чаем. — Кажется, к нам твейс летит. Сейчас Мелькор сам все скажет.
Выплывший из темноты светящийся зеленый шар плавно приближался к столу и Илья внутренне сжался. Конечно же, Пузырь слышал весь их разговор до последнего слова, в его владениях от него тайн нет. Сейчас Мелькор разозлится, отвергнет ультиматум и… в любом случае ничего хорошего. А ведь наемник почти поверил, что им как-то удастся договориться.