Страница 93 из 106
Когда за старшим консультантом закрылась дверь, Русич невольно схватился за голову: зачем, с какой стати согласился он занять этот пост? Не приспособлен он к тому, чтобы работать с людьми, стоящими за спиной с отравленными стрелами, выжидающими момента, чтобы с радостью втоптать в грязь новоявленных пришельцев, посягнувших на чужую власть. В тюрьмах и лагерях было куда спокойней. Работай, спи, ешь, а думать… Вертухаи за тебя думали. А теперь… Кругом ни одного сочувственного взгляда. А ведь с него спросят за все, за нынешнее и прошлое – за то, что явно ухудшилась жизнь людей. И эти люди придут сюда, в бывший обком, и снова пойдут такие, как он, Русич, по этапам, в дальние «девятки» и «десятки»…
В кабинет без стука стремительно вошел Анатолий Булатов – нынешний мэр Старососненска, единственная родная душа. Между ними всегда существовала истинная телепатическая связь, что была надежней любой «вертушки». А тут еще Анатолий с недавних пор случайно обнаружил в себе способности экстрасенса. Поначалу он никому об этом не рассказывал, но потом поведал брату. Оказывается, он мог видеть над головами некоторых людей цветную ауру, хотя не всегда понимал, что она обозначала. Кроме того, он получил возможность иногда заставлять собеседника повиноваться его воле. Это пугало и радовало одновременно. По совету Алексей Булатов записался на международные курсы парапсихологов и каждую неделю ездил заниматься в Воронеж. Знакомство с себе подобными очень обогатило Анатолия, помогло увидеть мир иными глазами. Оказывается, нынче над Россией сам воздух пропитан ненавистью, она витает над головами людей, поражая их сильнее, чем все, вместе взятые, «лисьи хвосты» металлургического комбината. Теперь сводных братьев особенно потянуло друг к другу, ибо доверять кому-либо еще они боялись. По сути дела, отныне в их руках внезапно сосредоточилась вся областная и городская власть.
– Здорово, Алексей! – Толя шагнул навстречу брату, обнял его, прижал к груди. – Сегодня твоя секретарша злая, как мегера. Встала на дороге, и… едва прорвался, мол, председатель сильно занят, прошу прежде звонить.
– Даже тебя не пускала, мэра города? – позволил себе улыбнуться Русич, зная, как смущает Булатова подобное обращение.
– Обкомовская выучка, – отмахнулся тот, – почему ты не сменишь эту даму на секретарском посту? Есть же в демократических организациях преданные люди. Она словно чужой глаз, который высматривает все для каких-то неведомых целей.
– Ох и подозрителен ты стал, брат, – укорил его Русич, – придет время, придут новые люди. Не до секретарш сейчас, сам знаешь. Едва сумели разобраться с погибшим урожаем. Теперь точно доказано: пожгли весь хлеб в колхозах и совхозах по указанию бывших секретарей. Да и сами колхозники действовали с перепугу, кто-то пустил слух, будто колхозы и совхозы распускают.
– Конкретных-то виновных, наверное, нет?
– Вполне естественно. Кто же осмелится показать пальцем на бывшего первого секретаря райкома. Инструкций они на сей счет тоже не оставляли. Лучше скажи, как у тебя дела?
– Хуже не бывает, – Анатолий устало опустился на стул. – Город постоянно лихорадит. ЧП за ЧП. Словно кто-то мощный, всемогущий и невидимый координирует деятельность «партизан», так я называю наших тайных врагов. Взрывы… То на комбинате, то на Старом металлургическом, а тут еще стали похищать детей. Матери в панике.
– И с продуктами непорядок! – подсказал Русич – Все телефоны оборвали, жалуются ветераны, пенсионеры, рабочий класс.
– Сплошной саботаж, чего тут говорить, – горько сказал Булатов. – Все схвачено, за все заплачено. Везем в магазины сахар, хлеб, яйца, колбасу, но… до магазинов продукты не доходят, исчезают по дороге, словно корова языком слизывает Я дал задание городскому ОБХСС проследить пути хищений, но… Кто-то более сильный планирует операции.
– Сегодня на сессии увидишь команду в полном сборе. И генералов, и рядовых исполнителей.
– Алеша, на, поешь, – Анатолий протянул брату бутерброд, – подкрепись, не то после заседания аппетит отобьют вместе с почками. – Он словно чувствовал, какую головомойку устроят Русичу депутаты.
– Не думаю, что они полностью оправились от шока, – Алексей пытливо взглянул на него. – Хотя… ко мне поступили сведения от особо доверенных лиц, что разговор будет нелегким. Сам видишь, какой настрой дают депутатам митингующие.
– Кстати, на том митинге я видел самого Петра Кирыча. Глазам не поверил, как это он снизошел до толпы, специально подошел ближе. И очень удивился: представляешь, в оголтелой, бедно одетой толпе стоит вполне респектабельный господин, только трости не хватает, а над его головой, словно огненный шар, – аура. Алые языки с голубыми разводами.
– Растолкуй, что все это значит?
– Такая аура бывает у людей в том случае, когда ими овладевает злость, жажда мести Кирыч задаст тебе сегодня трепку, будь готов.
– Всегда готов! – натянуто улыбнулся Русич.
– А знаешь, Алеша, зачем я к тебе пришел? – спросил Булатов. – Давай-ка обсудим тактику поведения во время сессии, нужно быть ко всему готовым. Мною, кстати, даны указания школе милиции быть начеку, в состоянии боевой готовности.
– Даже так? – искренне удивился Алексей. Ему, все еще верящему в людскую порядочность, казалось, что все пройдет бурно, но дальше говорильни дело не сдвинется. – Что ж, расклад на сегодня такой.
Полковник Гринько с недавних пор руководил агентурой ассоциации в России не один. Близились решающие сражения, штаб-квартира направила ему в помощь человека, всю значительность которого распознать пришлось позже. Оказалось, что вся криминальная Москва слышала о группе «мини-Шварценеггера» – Всеволода Кукушкина. О его «команде» ходили в преступном мире легенды, но никто не мог даже предположить, что этот крупный «авторитет» заслан невидимой ассоциацией в среду преступного мира Всеволод был представлен Гринько самым экзотическим способом. Свидание назначили в ресторане «У причала» на Москве-реке. Гринько уже сидел за столиком, когда в зал, заполненный «де нежными тузами», вошли трое: два громилы со свирепыми лицами и третий, очень плотный, невысокий человек. По описаниям, это и был «мини-Шварценеггер». Гринько поразило другое: едва Всеволод вошел в ресторан, как все посетители встали, даже дежурный милиционер у входа вытянулся во фрунт. Это уже стало интересным.
Вполне естественно, что Гринько, прежде чем направиться на встречу, навел о будущем помощнике справки, и выяснились просто поразительные вещи: Всеволод не пил, не курил, ел здоровую, специально купленную пищу без нитратов, занимался в центральном клубе железнодорожников самбо и карате. Кроме того, три раза в неделю он посещал сауну, следил за своим весом, тренировался самозабвенно и напряженно. Особенно больших успехов достиг в искусстве рукопашного боя. В качестве примера Гринько доложили, что во время одной из «разборок» Всеволод из положения сидя выпрыгнул метра на два, сломал противнику руку и мягко, как кошка, возвратился на свое место. Ходили слухи, что «мини-Шварценеггер» умел наносить даже энергетические удары с помощью бесконтактного метода кунг-фу, но, узнав об этом, полковник улыбнулся, людская молва не знает границ.
Вероятно, Всеволод сразу признал Гринько, но вида не показал. В самый разгар веселья к столику, за которым сидел полковник в гражданской одежде, пошатываясь, приблизился косматый парень, опустился на стул, не спрашивая разрешения. Откинув со лба спутанные волосы, сказал:
– Мужик, а мужик, ты не компаньона ли ищешь? Я очень сексуальный.
– Пшел вон, босяк! – прошипел Гринько, пытаясь догадаться, как себя вести в такой ситуации.
– Мне сильно нравятся злые! – Косматый потянулся к графинчику с водкой, но Гринько железной хваткой перехватил руку странного типа, тот поморщился и бабьим голосом простонал: – Пусти, зверь! Больно!
Не найдя более достойного способа выпутаться из глупейшей ситуации, полковник встал и направился к выходу, в гардеробе накинул на плечи плащ, досадуя на глупый случай, вышел на темную набережную. И тут-то своим звериным чутьем понял: «Его вытесняли неспроста». Не успел опомниться, как очутился в плотном окружении подростков.