Страница 46 из 99
— Я же сам, как Господь…
-//-//-
Он сразу же понял, что это конец. Хотя ничего еще не было известно и, кажется, все могло измениться в любой момент. Логика ученого говорила ему, что еще не все потеряно и надежда остается. Однако интуиция интела была неумолима: на этот раз не выбраться. К сожалению, дальнейшие события лишь укрепили его в этой страшной мысли.
… Александр очнулся в каком-то тесном боксе с прозрачной крышкой, которая даже не пошевелилась при нажатии на нее. Его руки и ноги были зажаты в массивных металлических захватах, отчего он едва мог ими шевелить. Жестко зафиксированной головой тоже было не повернуть, отчего обзор у него был так себе. Правда, кое-что рассмотреть ему все же удалось.
Судя по всему, бокс с его телом был одной из модификаций медицинской многофункциональной капсулы, предназначенной для оказания пострадавшим экстренной, в том числе и с оперативным вмешательством, помощи. В пользу этой догадки говорили и нависшие над его головой механические руки-манипулятору, которыми врач мог дистанционно оперировать пациента.
Вокруг, по крайней мере в поле его зрения, все напоминало довольно продвинутую лабораторию, буквально заставленную разнообразными аппаратами, о предназначении большей части которых он даже не догадывался. Здесь были современные станции-автоматы по переливанию крови, электронный микроскоп с широким жидкокристаллическим экраном, здоровенная центрифуга с сотнями пробирок, криошкаф до самого потолка и многое другое, чему парень даже не знал названия. И все это его отнюдь не успокаивало, а совсем, наоборот, — пугало.
— Я не пациент, а подопытный…, — именно эта мысль и стала итогом его первых размышлений, позже полностью подтвердившихся. — Подопытный… кто? Человек или кролик? — разница могла быть громадной, а в его случае, вдобавок, могла грозить смертью. — Ведь, в выражении «подопытный человек» главное слово — «человек», в выражении «подопытный кролик» — «кролик». Человек ценнее кролика.— Кто же я?
Ответ не заставил себя долго ждать и стал известен уже через несколько минут, когда возле его бокса появился пожилой мужчина с неряшливыми седыми космами и большими очками со старомодной оправой, похожий на учителя.
— Это псих… Сто процентов псих… Б…ь! — тяжело вздохнул Александр, встретившись со взглядом старика. — Похоже, конец.
Можно ввести в заблуждение глупца, заговорить молчуна или сыграть на чьей-то алчности. С безумцем, который одержим какой-то идей фикс, такое не пройдет. Невозможно «просчитать» сумасшедшего с его нередко извращенной логикой, ведущей по излишне извилистому пути к непонятной цели. А сомнений в ненормальности старика, его захватившего, у Александра не было никаких. Он видел это в горящих безумием глазах, в несвязной речи и судорожных движениях.
Однако, несмотря ни на что парень все же снова и снова пытался сделать хоть что-то для своего спасения. Орал до хрипоты в голосе, пытался раскачать медицинскую капсулу, рвался из захватов. Бесполезно! Все эти усилия не возымели должного эффекта. Старик, по-прежнему, смотрел на него, как на пустое место. Лишь однажды, когда парень особо буйствовал, тот среагировал — накачал его каким-то успокаивающим препаратом.
Последние иллюзии относительно его будущего, которые еще теплились где-то глубоко внутри Александра, окончательно развеялись, когда старик начал свои иезуитские опыты. Правда, для парня они стали совсем другим — нечеловеческой пыткой.
-… Что же ты, падаль, по живому режешь? — с ненавистью парень глядел на ученого, который живо что-то нажимал на медицинской камере. — По кусочкам кромсаешь…
Вертевшийся с бешенной скоростью пильный диск медленно приблизился к его руке, наметившись на один из пальцев.