Страница 5 из 97
Наш Морской флот является богатым наследством от царского флота. Но с нашими планами войны это наследство не согласовано.
Восстановление Морского флота и развитие существующей большой морской программы происходит не в развитие плана войны, а в развитие, я бы сказал, морского патриотизма наших морских работников. Это я говорю к великой чести, большой энергии этих работников, но это не значит, что развитие программы Морского флота соответствует нашим планам...
У нас нет такой внутренней коммуникации, которой могли бы угрожать морские флоты противника.
Не морская операция угрожает нашим тылам, а те сухопутные действия, которые будут развиваться в результате десанта...
С точки зрения задач обороны... Морской флот должен играть чисто вспомогательную роль при выполнении наших операций. Сухопутная армия и Воздушный флот — вот основные киты, на которых фактически зиждется наша оборона страны. Чем больше средств мы здесь сосредоточим, тем больше выиграет дело обороны...
Нужно совершенно откровенно сказать, что линейными средствами мы бороться с крупными империалистическими державами не сможем. Тот вред, который мы можем оказать нашим линейным флотом, недостаточен, чтобы можно было тратить для этого такие большие средства. Морской флот должен быть ограничен теми средствами, которыми мы сможем бороться с "лимитрофами”48...»49
В дальнейшем начальник штаба РККА предложил ограничить финансирование РККФ мизерной суммой в 270 млн руб., что, по его мнению, позволяло направить высвободившиеся средства на сверхплановое строительство «300 тяжёлых бомбовозов, 105 истребителей, 245 разведчиков». А 3 бомбовоза, считал М.Н. Тухачевский, были намного сильнее 3 дредноутов (линейных кораблей. — Авт.), а потому не имело смысла тратить деньги на линейный флот, «зная, что этот флот для борьбы с "лимитрофами” слишком силён, а для борьбы с империалистическими странами слишком слаб»50.
Военные моряки, ратовавшие за возрождение мощного флота, оппонировали как могли, но силы были неравны, и об этом чуть позже.
Неслучайно в принятом постановлении РВС СССР было зафиксировано следующее:
«1. Признать необходимым укрепление и развитие Военно-Морских Сил в общем плане военного строительства.
2. При развитии Военно-Морских Сил стремиться к сочетанию надводного и подводного флотов, береговой и минно-позиционной обороны и морской авиации, отвечающему характеру ведения боевых операций на наших морских театрах в обстановке вероятной войны.
3. Учитывая роль морских операций на Балтийском и Черноморском театрах в общем ходе будущей войны, считать основными задачами Военно-Морских Сил РККА: а) содействие операциям сухопутной армии в прибрежных районах; б) оборону берегов в условиях совместного разрешения этой задачи средствами морских сил и сухопутной армии; в) действия на морских коммуникациях противника; г) выполнение особых морских операций.
Успешное выполнение вышеуказанного Военно-Морскими Силами возлагает на флот, береговую оборону и морскую авиацию следующие задачи: а) на флот: 1) содействие сухопутным операциям при выполнении поставленных задач; 2) непосредственную огневую поддержку прибрежных укреплений: 3) ведение активной обороны на море путём операций малой войны: б) на береговую оборону: оборону пунктов, имеющих важное стратегическое значение (баз флота, политических и экономических центров); в) на морскую авиацию: обеспечение Военно-Морских Сил в их операциях, действия против флотов, а также против военно-морских и воздушных сил и баз противника...»51.
Как раз из таких концептуальных положений и исходил чуть ранее штаб Красной Армии, скорректировав проект «Программы строительства Морских Сил РККА на 1926—1932 гг.» и не учтя в полной мере предложения штаба РККФ. Именно тогда с рассмотрением данной Программы Реввоенсоветом СССР, Особой правительственной комиссией и утверждением её постановлением СТО СССР от 26 ноября 1926 г.52, была проявлена недальновидность в военно-морской политике, которая сказывается и в наши дни. Потому как, если бы получили поддержку и были реально воплощены в жизнь предложения Управления ВМС РККА, возглавляемого В.И. Зофом, то к началу 1930-х гг. в составе Военно-Морского Флота могли бы появиться авианосец на 50 самолётов с дальностью плавания 3000 миль (переоборудованный из линейного крейсера «Измаил»), крупные надводные минные заградители (на 600 мин каждый), подводные крейсера с дальностью плавания до 10 000 миль. Флот мог бы получить 12 новых эсминцев, 4 монитора, 23 тральщика, 27 подводных лодок (из них 6 крейсерских для Севера), 4 подводных минных заградителя, 60 торпедных, 36 сторожевых и 6 бронекатеров. Кроме того, проектом предусматривались восстановление и модернизация кораблей Бизертской эскадры: линкор, 6 эсминцев и 4 подводные лодки (корабли ЧФ, угнанные врангелевцами в Тунис при бегстве из Крыма). С учётом вывода из боевого состава устаревших кораблей это позволило бы уже тогда иметь в составе флота 4 линкора, 4 крейсера, авианосец, 26 эсминцев, 4 монитора, 12 канонерских лодок, 2 минных заградителя, 40 подводных лодок, 60 торпедных, 36 сторожевых и 13 бронекатеров. Вместо же них по Программе 1926—1932 гг. флот лишь смог получить 66 новых и 7 отремонтированных и модернизированных боевых корабля53.
И здесь нельзя не остановиться подробнее на проблеме создания и строительства в СССР первых авианосцев. Как ни странно, но этот вопрос поднимался неоднократно. Так, сразу после Февральской революции 1917г. первые авиатранспорты переименовали (балтийскую «Орлицу» — в «Совет», черноморские — «Император Александр I» — в «Республиканец», «Император Николай I» — в «Авиатор»), но применения им не нашлось (первый — передали в «Главод», а последние — затопили).
Затем рассматривалось предложение переоборудовать в авиатранспорт пострадавший от пожара линейный корабль «Полтава» (с 07.01.1926 г. — «Фрунзе»), но и оно не нашло поддержку54.
Уже в проекте пятилетнего плана усиления Рабоче-Крестьянского Красного Флота от 31.03.1925 г. штаб РККФ записал: «Постановление РВСР от 5 июня 1924 г. № 218, п. 2, определяет, что РККФ в будущих боях по охране Республики и по защите .мировой революции придётся играть крупнейшую роль.
Наряду с этим Союз ССР не имеет правильно организованной и достаточно боеспособной морской силы, которая соответствовала бы вышеуказанному её значению.
РККФ настоящего состава, имея своим противником всю совокупность капиталистических государств, может выполнить лишь те ограниченные задачи, которые ставят ему утверждённые РВСР СССР планы кампаний и которые недостаточно обеспечивают обороноспособность со стороны моря»55.
На основании этого документа 6 июля 1925 г. Особая правительственная комиссия во главе с председателем СНК СССР А.И. Рыковым в дополнение к решению СТО СССР от 29.10.1924 г. утвердила План судостроения, включая оборудование авианосца56.
Его предусматривалось построить, используя недостроенный из-за сложности в изготовлении башенных установок крупного калибра линейный крейсер «Измаил» (при этом 3 других корабля этой серии — «Бородино», «Кинбурн» и «Наварин», согласно постановлению СТО от 19.07.1922 г., продали Германии).
Эскизный проект авианосца на 20 000—22 000 т поручили разработать к октябрю 1925 г. Научно-техническому комитету РККФ. Планировалось, что его авиационное вооружение будет состоять из 12 торпедо-бомбовозов, 27 истребителей, 6 разведчиков и 5 самолётов специального назначения — артиллерийских отметчиков, а также запаса торпед и бомб к ним по нормам, принятым для береговой гидроавиации57.
Малоизвестно, что 19 октября 1925 г. РВС СССР рассмотрел доклад Штаба РККФ «О манёврах Морских сил Балтийского и Чёрного морей 1925 года и строительстве РККФ». Помимо всего прочего, в документе предусматривались меры по подготовке кадров, совершенствованию техники и вооружения, а также развитию береговой обороны и морской авиации.