Страница 19 из 97
Во второй половине декабря 1939 г., закончив предварительные переговоры с немцами по технической помощи и покупке военной техники, советские корабелы вернулись в СССР172.
Помимо вышеназванных специалистов, для организации взаимодействия, в том числе в области будущих морских поставок, в Германию от Наркомата ВМФ СССР командировались и другие командиры и начальники. В частности, 18 ноября 1939 г. — специалист по гидроакустике — военинженер 3-го ранга Кузьмин, по гидрографическому вооружению — капитан 3-го ранга Алексеев, по штурманским приборам — военинженер 1-го ранга Сигачёв173. А несколько ранее, в сентябре, готовились выехать в Берлин по военно-дипломатической линии в качестве: военно-морского атташе — капитан 2-го ранга П.А. Ипатов (начальник 2-го Севастопольского ВМУ), его помощника — военинженер 3-го ранга И.С. Зеленин (начальник отделения Разведотдела НК ВМФ) и секретаря — лейтенант В.Г. Евтушенко (редактор Разведотдела НК ВМФ). Однако руководство страны посчитало необходимым заменить П.А. Ипатова на бывшего заместителя начальника штаба ТОФ, военного гидрографа по образованию, военинженера 1-го ранга М.А. Воронцова, первоначально планировавшегося к назначению военно-морским атташе в США174. В этой должности Михаил Александрович и встретил Великую Отечественную войну175.
Именно в этот период, осенью 1939 г., СССР и Германия достигли договорённости и о создании на советской территории, в Мурманской области на берегах губы Большая Западная Лица (ныне г. Заозёрск — «столица» атомных подводных сил Северного флота России), очередного немецкого военного объекта, получившего название ВМБ «Пункт Норд» или «Базис Норд»176.
Сразу отметим, что, согласно последним исследованиям военных историков В.С. Христофорова и А.П. Черепкова, основанным на материалах архивов ФСБ России, существование такой базы ставится под сомнение и, по мнению авторов, является «не более чем мифам»177.
Тем не менее автор не без оснований полагает, что последняя точка в данных изысканиях ещё не поставлена. То, что исследователи не нашли необходимые документы по «Базис Норд» в архивах бывшего НКВД/КГБ СССР, а ныне ФСБ РФ, не означает того факта, что она на самом деле существовала.
Достаточно вспомнить истории с длительным поиском в отечественных архивах секретных протоколов к «Советско-германскому договору о ненападении 1939 года» («Пакт Молотова—Риббентропа») от 23 августа 1939 г. и «Договору о дружбе и границе между СССР и Германией» от 28 сентября 1939 г., о тайном расстреле пленных офицеров польской армии, осуществлённом сотрудниками НКВД СССР весной 1940 г. в Катынском лесу в Смоленской области («Катынский расстрел»), о загадочном торпедировании неизвестной подводной лодкой и потоплении в районе Нарвского залива 27 сентября 1939 г. советского парохода «Металлист» и атаке у эстонского побережья транспорта «Пионер» (после чего последовало заключение договоров о взаимопомощи между Эстонией, Латвией, Литвой и СССР), о неожиданном «Майнильском инциденте» — артобстреле советских войск, расположенных на Карельском перешейке, «с финской территории» 26 ноября 1939 г. (вслед за которым началась Советско-финская, или «зимняя», война 1939—1940 гг.), а также о секретных перевозках в СССР золота «Пиренейской» республики советскими командирами на испанских подлодках в 1936—1939 гг., курировавшихся ВМФ и НКВД СССР, и т.д.
Кроме того, добавим, что даже в указанном труде В.С. Христофорова и А.П. Черепкова имеются косвенные ссылки на существование немецкой базы в губе Западная Лица.
И самое главное, уже опубликован ряд рассекреченных документов, в том числе касающиеся существования данной базы, из Архива внешней политики РФ.
Итак, по порядку. Начиная с 6 сентября 1939 г., в Мурманск, по данным местного УНКВД, один за другим, без всякого предупреждения советских властей, стали заходить немецкие торговые суда. Первым из них прибыл современный пассажирский пароход «Бремен», до войны завоевавший «Голубую ленту Атлантики», на следующий день — пароходы «Иллер» и «Нью-Йорк», а в последующие дни — пароходы «Палиме», «Кардиллера» («Кордиллере»), «Ганс Леогарт», «Синти Луиз» («Сант-Луис»), «Болтнхаджен», «Хелга», танкеры «Фридрих Бреме» и «Вильгельм Ридеманн». Уже 13 сентября на мурманском рейде скопилось 11 немецких торговых судов (общий тоннаж — 149 тыс. 120 т, суммарная численность экипажей — 2 тыс. 140 чел. и 31 пассажир). Ас 14 по 16 сентября туда же прибыли ещё 6 судов («Август-Леонард», «Вадай», «Фениция» («Фенисия»), «Тубинген», «Хелене» и «Багио Кастилло»).
Вполне закономерно, что 11 сентября 1939 г. советская контрразведка направила И.В. Сталину обобщённый доклад о нахождении в Мурманске немецких и других иностранных судов. Характерно, что своё присутствие в советском порту капитаны-немцы объясняли распоряжением германского Адмиралтейства, рекомендовавшего укрываться в нём от преследований английских военных кораблей в условиях начавшейся Второй мировой войны178.
При этом 13 из 17 первых судов Третьего рейха имели на борту грузы179.
Для решения вопросов, связанных с дальнейшим пребыванием в порту немецких судов, 10 сентября 1939 г. в Мурманск из Москвы прибыли секретарь посольства Германии Гебхард фон Вальтер и сотрудник Иоганн Кенигседер. Германское правительство намеревалось отправить через ленинградский порт на родину 1700— 1800 чел. из состава команд всех судов, а также всех пассажиров. Предполагалось, что в Ленинграде 16 сентября их заберут два немецких судна. Остальные моряки во главе с капитанами останутся для несения службы в Мурманске.
СССР пошёл навстречу немецкой стороне и выделил необходимое число железнодорожных составов, после чего её моряки выехали из Мурманска по Кировской железной дороге. 21 и 22 сентября 1939 г. четырьмя пассажирскими составами немцы (всею 1891 чел.) прибыли в Ленинград. А 23 сентября на пароходах «Океана» и «Сиерра-Кордоу» под оркестровую музыку они отбыли в Германию.
По согласованию с представителем немецкого посольства И. Кенигседсром было принято решение, что, начиная с 27 сентября 1939 г., немецкие суда начнут один за другим уходить из Мурманска, за исключением судов «Иллер», «Кардиллера» и «Фсниция».
Некоторую часть грузов из 4 тыс. 600 г., имевшихся на борту парохода «Иллер», включая медь, свинец, баббит, кожу, выгрузили в Мурманске и направили железнодорожным путём в Ленинград для последующей транспортировки на родину. Другая часть грузов, рапсе намечавшихся к доставке по сухопутью в советскую Северную столицу и далее через Балтику в Германию, по указанию немецкого посольства, неожиданно была перегружена с других немецких судов не на указанные ранее грузовые, а на другие пассажирские теплоходы: «Синти Луиз» и «Нью-Йорк», которые в начале ноября вместе с «Иллером» отправились в Гамбург.
Интересно, что, завершая переговоры о сроках выхода судов и их снабжении на время перехода в Германию, немецкая сторона инициативно предложила советским представителям купить в Мурманске или обменять на эквивалент в Ленинграде 1 тыс. 630 т мазута и 5 тыс. 500 т дизельного масла с танкера «Вильгельм Ридеманн», в также 5 тыс. т бензина, 3 тыс. т керосина с танкера «Фридрих Бреме» и 80 бочек авиабензина с судна «Палиме».
Кроме того, представитель посольства Германии пожелал произвести расчёты, связанные с обслуживанием их судов в Мурманске, при этом подчеркнув, что «поскольку их суда зашли в Мурманск, как в порт-убежище», они рассчитывают на освобождение от корабельных сборов и лоцманских сборов.
8 октября в Москву убыл секретарь германского посольства Гебхард фон Вальтер, а 29 ноября — и Иоганн Кенигседер.
На тот момент, до 5 октября практически все немецкие суда покинули советский порт. Исключение составил пароход «Кардиллера» (капитан — Камманн), вышедший из Мурманска 3 декабря (на его борту находились 12 тыс. 54 т груза, включая железные и скобяные изделия, брёвна, текстиль, кожу, и 7 пассажиров без виз на право въезда в СССР). Первоначально предполагалась его разгрузка в Мурманске для доставки груза сухопутным путём в Ленинград и далее в Германию немецкими судами.