Разлом: Корпорации добра

Мы с Лаской летим на широкой доске, правда взятой из разлома. Почему? Очевидно, что если бы мы летели на обычной доске — ее могли бы засечь низколетящие спутники, или при подлете к городу радары — отражающие способности у нее серьезные, а современные радары могут замечать аппарат с ЭПР как у мячика для пинг-понга на расстоянии в четыреста километров, не говоря о здоровенной доске.

Летим мы на высоте облаков, и иногда они закрывают от нас землю — но это неважно, примерное место в городе, куда мы должны попасть, известно.

На Ласке и на мне обычные одежды. Девушка в коротком черном топе и кожаной куртке, а также в короткой черной кожаной юбочке, нейлоновых колготках повышенной прочности за счет наноэлементов, что не только повышают прочность, но и восстанавливают ткань в случае слабых разрывов и появления «стрелок», обута в черные сапоги на толстой подошве. Ну и макияж соответствующий — черные ресницы, тени и темная помада. У меня тоже прикид такой себе — кожаная куртка с черепом на спине с ирокезом зеленого цвета, майка с непонятными надписями, стилем напоминающими граффити на стенах, джинсы и ботинки с металлическими носками. Забавно, что для того, чтобы не выделяться из толпы, мы оделись, чтобы выглядеть так, будто хотим выделиться. Все это желание молодежи эпатажной внешностью и поведением выделиться из толпы в итоге просто приводит их в стан другой пусть и пестрой, но все такой же стадной массы, пусть и меньшей по объему — в зависимости от того, в какую неформальную группу входят.

Впереди показались массивные стены города. Только вот так с высоты облаков и со стороны можно увидеть, насколько грандиозен как город, так и стены вокруг него. Дальше можно заметить, многочисленные высотные полосы дорог, миллионы зданий, залитых неоновым светом. Тут и там возвышаются огромные по своей высоте, уходящие в небеса столбы — жилые мегакомплексы, которые окружают комплексы поменьше, а те в свою очередь уже простые многоэтажки, дома и магазинчики. Также можно разглядеть и огромные корпуса разных заводов, полосы надземного метро — где по безвоздушным трубам с огромными скоростями носятся капсулы, на одной из которых я раньше каждый день добирался до работы. Видны и скоростные автострады, и, конечно же, аэропорты. Последние доступны исключительно для богачей и нужны для перелетов между супергородами.

Со стороны может показаться, что город впереди — это нечто полное жизни, света и безграничных возможностей, но, только живя в этом каменном царстве, освещенном искусственным неоновым светом, понимаешь, насколько оно жестоко и безразлично к судьбам живущих в нем. Каждый день там рождаются сотни тысяч людей и сотни тысяч людей погибают. Конечно, не все умирают насильственной смертью, но по статистике до трети смертей в день — это убийства или самоубийства.

«Встречаемся, где договаривались», — пришло сообщение от Шестерни.

«Понял».

Я увеличил скорость, попутно выпив зелье восстановления маны.

Стена прошла внизу, а я направился в ту область города, где расположен десятый тюремный блок. Одна из строжайших тюрем. Мощная, охраняемая. Сбежать оттуда не удавалось еще никому. Квадратное каменное здание с узкими длинными окнами высотой в десять этажей, окруженное массивной стеной с десятками вышек. Охраняют ее почти пять сотен бойцов в силовой броне. А самые опасные преступники находятся на подземных этажах. Все знают про два подземных этажа, но в реальности их три. Последний — секретный этаж, где находятся самые опасные преступники, но по какой-то причине нужные корпоратам живыми.

Для места приземления я выбрал один из жилых комплексов недалеко от огромного жилого мегакомплекса Каспий-2. Можно было бы приземлиться и на крышу Каспий-2, но, во-первых, она выше облаков — чай тысяча этажей. Во-вторых, пришлось бы как-то пробираться через охрану самых верхних этажей, где живут обеспеченные люди.

Дверь на крышу оказалась запертой, но не для нас. Лазерный резак быстро срезал замок, и мы вышли с крыши на сотый этаж. Спустившись на лифте, прошли через холл. Справа у выхода стоят несколько подростков, распивают пиво. Один глянул на Ласку, ткнул друга в бок, прошептав: «смотри какая ляля». Парни собирались было пойти в нашу сторону, но я плавно отвел полу куртки, на поясе блеснула рукоять пистолета, выданного как раз для таких вот случаев, когда нужно избавиться от кого-то, но не привлекать внимания использованием магии. Перестрелки между мелкими бандами — дело частое, так что полиция практически не обращает на это внимания.

Парни резко замедлили ход и сделали вид, что просто разминаются, даже сменили маршрут. Ласка сжала губы, чтобы не заржать. Мы вышли из комплекса, и пошли по улице. Я сразу надел на лицо маску, Ласка сделала то же самое. Моя маска с белым оскалом, что слегка светится в темноте, у Ласки — зеленым цветом, улыбка как у смайлика и высунутый слева простенько нарисованный язык, словно она облизывается.

Да, летающие дроны не могут нас увидеть, но вот прохожие могут заметить, и кто-то вспомнит про то, что мы в розыске.

Мы шли по привычным улицам. Нет, в этом районе я никогда не бывал, но в городе улицы похожи одна на другую — каменные дома, дороги, тротуары, свет от фонарей, рекламных вывесок, магазинчиков, забегаловок, клубов, проезжающих автомобилей. Асфальт блестит после недавнего дождя, а над городом нависают тучи. Мимо проходят разные типажи людей — от неформалов и бандитов, до вполне приличных граждан с чемоданчиками и пиджаками.

Несмотря на то, что уже глубокая ночь, жизнь в городе кипит. Кажется, что он никогда не засыпает.

В стороне послышались отдаленные выстрелы, мимо с воем и светом мигалок пронеслась полицейская машина, на перекрестке свернула налево — в сторону, откуда были слышны выстрелы.

Чем ближе мы подходили к тюремному блоку, тем меньше попадалось людей, меньше машин и развлекательных заведений. Зато попались несколько патрулей, что подозрительно поглядели на нас, но так как мы держались естественно, то так и не остановили.

Спустя десять минут мы подошли к блоку и, спрятавшись в переулке, стали наблюдать за входом.

Как говорил ранее, блок окружен высоченной стеной с множеством вышек. Свет от прожекторов освещает округу. От стен до ближайшего здания примерно пятнадцать метров и все освещено, так что незамеченным не подойти.

Конечно, кажется, что раз в друзьях мэр, то он бы мог просто организовать перемещение преступника из одной тюрьмы в другую, и по дороге мы бы выкрали его. Но это только кажется, что все так просто. В реальности тюрьмы тоже частные и, надо же какое «совпадение», принадлежат фирмам, что подчиняются мегакорпорации Валл Тэк. Нашей мегакорпорации. Конечно, время от времени проводятся инспекции тюрем, и делается вид, что все контролирует власть города, но в реальности, даже мэр не знал про секретный третий уровень, и только когда хакеры проникли в систему — мы это узнали. А также узнали, что над некоторыми заключенными проводятся эксперименты, а отдельных людей помещают в тюрьму без суда и следствия, только по указу корпоратов. Можно было бы предать это огласке, но не в мире, где корпорации держат под контролем все медиапотоки.

Время потихоньку шло. Я из подворотни наблюдал за тюрьмой и перемещением по стене охраны, и чем больше я смотрел на тюремный блок, тем сильнее ощущал тревогу.

По плану одна из групп проведет диверсию на ближайшей электростанции, что вырубит питание тюрьмы. Да, есть еще аварийный генератор, вот только мэр города дал в помощь несколько хакеров, и те не только стащили полную схему тюрьмы, что позволило узнать про секретный третий подземный этаж, но еще и смогли проникнуть в системы управления. Так что в нужный момент генератор не запустится, а мы атакуем в лоб. Задача — быстро прорваться на третий этаж, вызволить Вишню и сбежать. В качестве охраны там — пять сотен бойцов в силовой броне, что для высокоуровневых аватаров не представляет проблем.

И все же, что-то не дает мне покоя. У меня словно дежавю. Я сосредоточился, но сил хаоса не ощущаю. Может, показалось? Хотя, если бы тут был кристалл хаоса, я бы почувствовал его. Значит, внутри мы не встретим ни воинов хаоса, ни гончих, ни демонов, по крайней мере, я на это надеюсь. Тогда почему у меня плохое предчувствие? Может, я так привык к тому, что обычно все идет не по плану, и уже заранее готовлюсь к тому, что что-то пойдет не так?