В Облаках

Все закивали. Ну, а что тут непонятного? Но Славик поднял руку:

– Ещё нюанс. Я слышал, что не все из вас были довольны условиями проживания. Так вот, ретрит – это часть жизни, и тут ничего не случайно. Каждый человек, встреча или разговор для вас лично будет иметь значение. То что неприятно, рассматривайте, как урок для себя или проверку на прочность. Я предупреждал об этом заранее. – Наш великий йог обвёл всех внимательным взглядом и добавил: – Вот и с гостевым домом произошли не совсем обычные обстоятельства. Дело в том, что у нашего администратора случилась черепно-мозговая травма…

Все ахнули, я невольно перегнулся через перила с веранды, чтобы снова глянуть на Элину. Она поливала цветы из шланга в саду с абсолютной невозмутимостью, словно это её сад, и тут вообще никого не было. Вот кто познал дзен.

– Элина – не хозяйка и не работник гостиницы, – сказал Славик. – Она по случаю приехала отдохнуть, как мы с вами, но пришлось заменить подругу, с которой случилось несчастье. Кстати, не в Алупке, а в Москве. Так что не на все вопросы и просьбы она вам может ответить.

– А мы причём? – надула губки Милана. – Мы заплатили, и хотим получить за это соответствующую услугу.

– Раз несчастье рядом с нами, все при чём, – ответил Славик. – Мы с вами вообще могли оказаться на улице, приехав в закрытый гостевой дом. И, конечно, нашли бы решение, но спасибо Элине, этого не потребовалось. Поэтому давайте проявим осознанность и не будем дёргать человека лишними претензиями.

– Но если ей деньги платят, и она взялась за работу, какая разница? – возмутилась рыжая Тина.

Остальные посмотрели на неё, как на болезную. А я не мог оторвать взгляда от светлой макушки.

– Нет, не платят, – вдруг заявил Славик. – Со стороны Элины это абсолютный альтруизм. А для вас – проверка на осознанность…

Я почувствовал заброшенный камень в свой огород и озадачился. Хм, а почему Никитос не предложил ей зарплату? Или она отказалась? Хм… Но уволить её, получается, нельзя.

Что ж, буду продолжать делать вид, что я – не я и гостиница не моя… Иначе на этом мой ретрит и закончится. Условием Мастера было, что я участвую на общих основаниях, временно снижаю уровень до обывателя, без особого отношения и работы во время практик. Хотя последнее из серии нереального. Да и гостевой дом был выставлен на продажу? Мало ли кто бы его купил, если бы не я.

Странная всё-таки сложилась ситуация: пытаешься обхитрить Вселенную, а она при этом начинает водить за нос тебя.

Я снова глянул на Элину. Итак, наша королева альтруизма – ябеда, язва, колючка, нахалка, хороший друг и не лентяйка, а ещё она офигительно женственная, нежно пахнущая, с идеальной фигурой блондинка с боевым носом, натуральной грудью, бровями и губами. И такая персиковая кожа… Потрогать бы.

Стоп! А как же воздержание?! Я не для этого сюда приехал, и я должен сдерживаться, потому что тогда это будет не эксперимент ради пробуждения, а чёрт знает что! Мимо прошла Эля, едва не задев меня бедром, и из последующей речи Славика я не услышал ни слова. Кажется, это была притча…

Глава 7

Эля

Как хорошо, что Славик был человеком! После моего рассказа про обстоятельства он просто улыбнулся:

– Ничего страшного. Тут некоторые порывались в монастыре пожить, так что за редким исключением все довольны.

– Спасибо!

Бывают же такие люди, от общения с которыми возникает ощущение, как от плюшевого пледа зимой: доброе, тёплое.

– Сегодня ты не решилась к нам присоединиться на пирсе? – сказал Славик. – Я видел, что смотришь.

– Увы, мне нога не позволяет…

– Травма?

– Да, машиной сбило, сложный перелом. Ещё восстанавливаюсь.

– Сочувствую! У нас, конечно, интенсив, по два-три часа занятие. – Йог посмотрел на мою татуировку, понимая всё без слов, а я – на его деревянные бусы поверх футболки с Шивой и на рельефную руку, окаймлённую браслетом из экзотических семян. – Но я могу показать тебе несколько асан, которые способны восстановить нормальное кровообращение.

– Думаете, поможет?

– Несомненно. При правильно подобранном комплексе йога-терапии даже инвалиды начинают ходить.

– А вот это здорово! Надоело чувствовать себя хромой собачкой.

– Ты не хромаешь.

– Это стоит определённых усилий.

– Тогда тем более жду тебя утром на занятиях. У меня есть запасной коврик, зайди, выдам.

Он ушёл, а мне стало спокойно: поделилась с хорошим человеком, и вроде бы уже не одна. Я схватилась за свою лейку и направилась к изнурённым жаждой цветам.

– Помочь? – подошла милейшая Лизочка из комнаты по соседству с миллиардером.

– Лейка только одна, но спасибо! – расцвела я.

– Если что, я с радостью, – ответила девушка. Со своими двумя пушистыми хвостиками и внимательными голубыми глазами, порывистой стройностью и лёгким, старомодным платьицем она выглядела, как очень целеустремлённый эльф в очках с тоненькой оправой.

«Интересное лицо», – подумала я, представляя, как могла бы слепить её портрет. Забавно, кстати, что здесь я думаю о творчестве всё чаще и чаще.

– А вы откуда? – поинтересовалась я.

– Из Жуковского.

– Чем занимаетесь?

– Аэродинамикой, – ответила девушка-эльф. – Я учёный.

– Оу, – поразилась я, – никогда не видела таких учёных! Это нереально интересно! Полёт и всё, что с ним связано, меня так увлекают! Взаимодействие формы и пространства, – мы с вами занимаемся почти одним делом!

Девушка-эльф недоумённо взглянула на лейку в моих руках, и я поспешила добавить:

– Я вообще-то скульптор.

– А-а, – заулыбалась Лизочка. – Скульптор – это тоже очень интересно! Тогда вы обязательно должны побывать у нас в МАИ и посмотреть на испытания в аэродинамической трубе! Я вас приглашаю!

– О Боже, я с большим удовольствием, хоть и не представляю, как ваша труба выглядит.

– Это непередаваемо, – мечтательно воскликнула Лизочка.

Но дальше рассказать не успела, её позвали наверх на общее собрание, и она убежала. А я принялась поливать растения. Их было тут невероятное множество: от обычных роз до кустов экзотической пассифлоры, обвивающих забор и беседку сочно-зелёными ползучими плетями с инопланетными синими с белым цветками и торчащими, как антеннки, ярко-жёлтыми тычинками. Закончив всё в нижнем ярусе, я поднялась на вип-веранду, таща двумя руками громадную лейку и напевая под нос песню Золушки из мультика.

Вообще я человек «формы», я вижу её, чувствую, руками слышу. Поэтому поливать цветы было большим удовольствием. Они баловали меня оттенками, шевелили лепестками, по которым пробегал солоноватый бриз. И я потихоньку их гладила, касалась, ощущала пальцами то приятную бархатистость, то нежность атласа или глянец толстых листьев. А за верандой простирался чувственный юг. Каждая крыша была по особенному ребристой, каждое дерево на своём месте, и ласточки на проводах, и море…

Я смыла с себя соль, но всё равно кожа дышала благостью, которую щедро излучало на город и горы живое существо всех оттенков синего.

Очень захотелось что-нибудь сваять, хотя, может, я и разучилась уже… При мысли о творчестве снова в голову пришли кубики Артёма. Сомневаюсь, что он согласится мне позировать. Впрочем, я – не Микеланджело и вообще последним планировала освоить сварку, чтобы сделать нечто грандиозное. Вот только как скопить денег на такое количество металла? И где потом устанавливать? Не во дворе же нашей пятиэтажки, чтобы потом дядя Вася и Кº под моим шедевром рубились в домино. Да и дворничиха меня убьёт, а голуби… Нет, для них статуи Ленина на площади достаточно. Надо было найти место!

Я взглянула на горы, упрямыми белыми лбами выступающими над Алупкой. А вот если на вершине поставить? К примеру, на Ай-Петри? У меня мурашки по коже побежали – с ночной подсветкой это было бы невероятным зрелищем! И днём, в лучах солнца, если подобрать правильный металл и грамотно разместить грани, эммм… Представляя свой заброшенный «облачный проект», я даже закусила губу и не заметила, что поливаю совсем не тигровую лилию в горшке.