Красный рассвет

«Не зовите меня на штурм советского представительства, если ваша вечеринка не похожа на эту», — снова подсказал внутренний голос.

Пока рядом разворачивалось такое веселье, мы уже, хрустя стеклом под ногами прошли сквозь здание и вышли на освещенную фарами машин улицу. Здесь крики, активно движение — бегают бандиты с оружием, лежат раненые, кто-то пытается оказывать кому-то первую помощь.

Я шел уже более-менее, да и Дэвид расхаживался — сипло на ходу высказывая мне все, что он думает по поводу прыжков с пятого этажа. Совсем не улыбался кстати при этом — может ему почаще так прыгать?

Мы почти бегом перешли улицу и заскочили в проход между двумя заборами неподалеку от магазина, ставшим центром притяжения бандерлогов. Пробежались через узкий проулок, направляясь на параллельную улицу. Выскочив на тротуар широкого проспекта, вдруг увидели потрепанный пикап с крупнокалиберным пулеметом. Похоже, после стрельбы Дэвида водитель пикапа от испуга загнал его аж сюда, уходя из-под огня.

У машины суетилось сразу несколько человек. Один — белый, в маске-балаклаве как и мы, осматривал побитую пулями ствольную коробку Браунинга, двое гангстеров вытаскивали из кузова убитого пулеметчика. Тоже белого, отметил я, увидев безжизненно болтающуюся руку.

Белый парень из кузова посмотрел на нас очень внимательно и явно вознамерился что-то спросить. Я среагировал первым, вместо слов начав стрелять — убив его, а также одного из тех, кто вытаскивал раненого.

Дэвид застрелил третьего, а четвертый — молодой гангстер, успел выскочить из кабины. Он был без оружия и улепетывал так, что пятки сверкали. Причем буквально — правда только одна пятка: он, когда выпрыгнул из машины, один кроссовок потерял. Дэвид вскинул СКС, прицелился, но стрелять не стал, опустив оружие.

«Милосердие — грань тупости», — как говорила одна моя хорошая подруга.

Хотя я не был с ней полностью согласен. И сейчас, наверное, Дэвида бы больше поддержал, чем нет. Сам Мэйсон-младший, судя по закушенной губе, опустив СКС и провожая бегущего взглядом явно погрузился в короткие, но глубокие рефлексии — куда там героям русской классики.

Отвлекая, я хлопнул его по плечу и быстро прошел к пикапу. Машина на ходу, а значит пора бы уже отсюда уехать — мавры сделали еще одно большое дело, экстренно покинув здание, маврам определенно пора отсюда сваливать.

Дэвид мою идею понял и уже заскочил на пассажирское сиденье. Двигатель пикапа работал, но я завис — сразу не понял, где тут рычаг коробки передач. Помог Дэвид, показал — рычаг оказался на руле, надо же. Все у этих американцев не как у людей, ну почему нормально не делать?

Так, а где здесь задняя? — поискал и подергал я рычагом. В ходе поиска воткнул что-то переднее, движок загудел, разгоняя машину. Ладно, вперед так вперед, тоже вариант. Воткнув уже вторую передачу, разглядывая под рулем систему переключения, я развернулся, перепрыгнув через разделительную и помчал прочь от пятиэтажек, в которых мы столь замечательно провели время.

Едва миновали один перекресток, как на другой стороне изгибающегося в плавном повороте проспекта, вдали, я увидел двигающуюся нам навстречу колонну машин. Нажав на тормоз, присмотрелся. Ну да, дело к утру, национальная гвардия конфедератов выдвинулась к советскому представительству, как и было обещано.

Ну, все хорошо, что хорошо заканчива… а чего это Дэвид так орет?

Ледяное спокойствие сыграло со мной злую шутку. Я как-то очень уж серьезно затупил: совсем не подумал, что пикап-тачанка с пулеметом на силовых дугах может быть идентифицирован конфедератами как цель. А парни, которые двигались сейчас колонной по улице нам навстречу, в переделках в городе уже явно побывали. И сейчас, я это очень хорошо заметил, в нашу сторону двигалось жерло тридцатимиллиметровой пушки. Также нас прицелом искал ствол крупнокалиберного пулемета на идущем вторым рейдовом лендровере, который сейчас отвалился и выехал наискось из колонны.

Проблема еще заключалась в том, что с этим рычагом на руле я пока так и не понял, как включать заднюю передачу. Выбора особого не было, поэтому я сильнее втопил педаль в пол, бросая машину вперед и вправо — прямо, так уж получилось, в витрину свадебного салона. Находился он в современном здании — тоже, как и офисная пятиэтажка, ровная коробка из стекла и бетона.

Вслед нам загрохотали выстрелы, загремело молотом по обшивке сзади. Машину повело как на ледяной дороге, когда колеса сцепление теряют — корму ощутимо в сторону откинуло, но мы уже уходя с линии огня влетели в свадебный салон.

Посыпалось стекло, полетела белая фата; сминая манекены в красивых платьях, мы проехали сквозь магазин и разбив еще одну витрину, вылетели на параллельной улице. Я повернул руль, но пикап слушаться меня отказался — и переехав через разделительную, со звуком взорвавшихся о бордюр колес, мы врезались в глухую стену между витринами соседнего здания.

Дэвид что-то кричал, но я не слышал — вокруг вдруг как-то громко задуло тяжелым ветром с неба, который понес прочь мелкий мусор по тротуару. Подняв взгляд, я увидел, как опустив нос в нашу сторону из-за крыш боком выползает по воздуху огромный летающий крокодил — светло-серый Ми-24 с красными звездами. И с белой акулой — эмблемой морской авиации Карибской флотилии.

Звезды на машине, впрочем, я заметил краем глаза, потому что основное внимание было приковано к блокам с НАРами, неуправляемыми ракетами, на подвесах. Понятно, что ракетами по нам садить не будут, для этого автоматическая пушка есть, но вот как-то от пусковых блоков под пилонами я оторваться взглядом никак не мог.

Дэвид что-то кричал, явно обращаясь к богу, а я сделал единственное, что могло спасти нам жизнь. По-прежнему не выходя из состояния полного, ледяного спокойствия выскочил из машины. Сорвав с головы маску-балаклаву, вытащил из подсумков два фальшфейера и перехватив их крест-накрест, одновременно рванул оба шнура.

Со сдвоенным хлопком все вокруг окрасилось в зеленый и красный цвета — я поднял и расставил в стороны руки, глядя на поблескивающий под рассветными лучами плексиглас кабины, за которыми виднелись светлые шлемы пилотов.

Ми-24 повисел над нами еще несколько секунд, после чего туша вертолета аккуратно ушла вбок и вверх, показывая нам хвост и поднимаясь над кварталом. Огненным фейерверком отстрелись тепловые ловушки, и летающий железный крокодил исчез из поля зрения.