Вендетта

Они замолчали, думая каждый о своём. Это довольно уютное молчание прервал звук остановившейся возле двери кареты. Турок встрепенулся, а Калинин вскочил с кресла и принялся трясти колокольчик. Один из слуг пошел открывать дверь, в которую ударили дверным молотком, а второй в это время убирал чайные принадлежности.

— Ладно, Андрей Иванович, не буду тебе мешать, да смущать своим присутствием. Пойду-ка я кутить к мадам де Лозье. Она меня, помниться, как раз на сегодняшний вечер приглашала, столько духов извела на приглашение, — Калинин закатил глаза, а Турок не выдержал и хохотнул. Дверь тем временем распахнулась и вошел очень чопорный слуга в парике, обсыпанным рисовой мукой.

— Господин Фуше к господину Матвееву, — произнес он и отступил в сторону. В комнату вошел высокий худой господин, в черной одежде.

— Господин Фуше, — жизнерадостно воскликнул Калинин. — Давненько мы с вами не встречались. Как жаль, что у меня совсем нет времени на то, чтобы поболтать с вами. — Он говорил всё то время, пока шел к двери.

— Вы уже уходите, господин фон Шварц? — Фуше даже не пытался скрывать удовлетворение от такого положения дел.

— Увы, дела, — развел руками Калинин, которого в Париже, да и не только в Париже, знали под именем Карл Кристиан фон Шварц, дворянин из Швабии. — Но, я обязательно найду время, чтобы сыграть с вами партию в карты.

— Я буду ждать этого с нетерпением, — они очень синхронно раскланялись. Все условности были соблюдены, и Калинин ушёл, закрыв за собой дверь.

— Присаживайтесь, господин Фуше, — с видом радушного хозяина Турок мазнул рукой в сторону кресла, из которого совсем недавно поднялся Калинин. — Не хотите чаю?

— Нет, спасибо, — Фуше сморщил нос. — Это проклятые англичане могут эту дрянь с утра до вечера хлебать. К счастью, я к ним не отношусь. К тому же, мне хотелось бы закончить наши дела побыстрее. Как это ни прискорбно, но я, как и господин фон Шварц, спешу.

— Да, я понимаю, — Турок снял с каминной полки тяжелую шкатулку и перенёс её на столик, с которого совсем недавно убрали чайник. Он намеренно предложил Фуше именно чай, в глубине души надеясь, что тот откажется, что и произошло к его большому удовольствию. — Надеюсь, вам удалось достать то, что я просил?

— Да, удалось, иначе меня бы здесь сегодня не было, — Фуше сунул руку за пазуху и вытащил стопку бумаг, которые были уже скреплены королевской печатью. Кроме того, на каждой бумаге стояла размашистая подпись короля Людовика, хотя сами бумаги заполнены не были. — Прежде, чем я их отдам, мне бы хотелось задать вам несколько вопросов, господин Матвеев.

— Конечно, я понимаю ваши опасения, поэтому отвечу на любой вопрос со всей искренностью, которая только мне доступно, — Турок приложил сомкнутые руки к груди. — Вы можете мне полностью доверять, господин Фуше. И к тому же, я не хочу ничего плохого ни его величеству, ни вам. Вы сами могли предположить, какую пользу получит казна, иначе... — он сделал паузу, а затем с тонкой ироничной улыбкой закончил. — Иначе вас бы здесь не было. Ведь я не знаю большего патриота своей страны, чем вы, господин Фуше. — И в это фразе была частица истины. Если бы Фуше изначально заподозрил подвох, то никогда не согласился бы на эту авантюру. Но где-то в глубине души в него всё равно скреблись кошки. Что-то было неправильно, но он никак не мог понять, что именно.

— Почему вы вообще взялись за это дело, господин Матвеев? — сверля Турка напряженным взглядом задал свой первый вопрос Фуше.

— Чтобы помочь друзьям, разумеется, — снова улыбнулся Турок. — Сам-то я далек от моря, по правде говоря, я вообще не любитель морских путешествий.

— Я вот только одного не могу понять, а почему вы не обратились за патентами в канцелярию вашего императора? — Фуше покачал головой. — Или ваши друзья почему этого не сделали?

— Моим друзьям было бы довольно проблематично это сделать, я же вам говорил уже, господин Фуше, они нарушили приказ его величества, и теперь вынуждены скрываться, тщательно делая вид, что их корабли вместе с ними и всей командой пошли на дно. Что касается меня, то я бы, конечно, мог попытать счастье в императорской канцелярии, если бы не одно маленькое «но», в Российской империи запрещено каперство. — Турок развел руками. — Господин Фуше, здесь нет никаких подвохов. Просто лихие парни под французским флагом немного пощиплют англичан. Разумеется, все налоги будут выплачены казне Франции в полной мере.

— Ну, хорошо, держите, — после непродолжительной паузы произнес Фуше и протянул Турку каперские свидетельства. — Имена капитанов и название кораблей впишите сами.

— С вами невероятно приятно иметь дело, — Турок двинул в его сторону шкатулку. — Примите это от меня в знак наивысшей признательности. В шкатулке были деньги. Конкретная сумма оговорена не была, но Турок посчитал, что тысячи луидоров будет вполне достаточно, чтобы «отблагодарить» Фуше. Все-таки человек старался. К тому же, он не был уверен в том, что на уме у Петра Фёдоровича было просто получить эти каперские свидетельства. Тут дело было в чём-то совсем другом, но в чём, Турок пока не мог понять. Как бы Фуше не пришлось из-за этой тысячи держать ответ перед королем Людовиком.

— Ты как? — я подъехал к карете, в приоткрытое окно которой выглядывала Мария. Вот уже неделю мы ехали из Петербурга в Москву. Земля уже лишилась снега, а грязь подсохла настолько, чтобы можно было путешествовать с комфортом, и в то же время она ещё не стала настолько сухой, чтобы пыль столбом поднималась из-под копыт.

— Мне гораздо лучше. И хотелось бы проехаться верхом, — ответила Мария, но я только покачал головой.

— Нет. Ты же слышала, Кондоиди чётко сказал, никаких прогулок верхом. Только в карете, в окружении мягких подушек, и только на очень короткие расстояния.

— О, это просто невыносимо, — и Мария скрылась в карете. Ну всё, будет злиться теперь пару часов совершенно точно.

Наш сегодняшний переход близился к завершению, скоро надо будет останавливаться на ночлег. Хотя какой может быть ночлег, если ещё до ужина далеко. Иногда меня эти короткие переходы тоже бесили, ещё больше, чем Машку, но рисковать ею или нашим ребёнком я не собирался.

— Вышиний Волочёк, вше величество, — ко мне подъехал Бехтеев и указал рукоятью плетки куда-то вперед. — Сердюков предупрежден и ожидает вашего прибытия.