Страница 54 из 64
Они одновременно щиплют ее клитор и соски, а Джи быстро сует палец в рот, смачивая его, а затем торопливо тянется к моей заднице. Я чувствую, как в течение жаркой секунды он прощупывает пальцем мой зад, затем быстро вводит его в «страну обетованную» и изгибает, ударяя по моей простате.
Я напрягаюсь и делаю последний толчок в Бетани, оргазм полностью овладевает мной.
— Черт, черт, ЧЕРТ! — Это все, что срывается с моих губ, прежде чем всё превращается в белую дымку, а голова откидывается назад.
Бетани так крепко сжимает мой набухающий член, что не могу пошевелиться, даже если бы захотел. Ослепительное удовольствие проносится по моему телу. Взрыв глубоко внутри нее — это чувство, которое не сравнится ни с чем другим в этом мире.
Я словно на другой планете: электричество проходит через мое тело, а член продолжает дергаться в ней, посылая покалывающие ощущения по всему телу. Кажется, что минует целая вечность, прежде чем начинаю приходить в себя. Еще до того, как мое зрение полностью прояснилось, я медленно начинаю выходить из Бетани. В момент, когда вывожу головку члена из нее и по мне пробегается последний импульс, колени подкашиваются, и я падаю на пол бескостной кучей.
Мое дыхание прерывисто, я быстро моргаю, пытаясь вернуть зрение. Спустя время, я, наконец-таки, в состоянии увидеть полный масштаб моего хаоса, вызванного сексом.
Бетани все еще лежит на столе, ее ноги свисают. Джованни склонился над столом, но я могу различить смутные движения, когда он гладит ее волосы, которые ниспадают вокруг нее, как у темного сексуального ангела. Когда, наконец, смотрю на Синклера, не могу удержаться от смеха. Этот ворчливый ублюдок сидит на стуле и хмуро глядит на меня.
— Что? — еле слышно произношу я. Господи, мне нужна вода.
Он продолжает хмуро отчитывать меня. — Ты, знаешь что, мудак. Что это было?
Одарив его не менее устрашающим взглядом, я даю ему все основания, которые он должен знать. — Ты прекрасно знаешь, что это было.
Изучая меня, он просто кивает, а затем переводит взгляд на Бетани. Он что-то говорит ей, но я его уже не слышу.
Снова закрыв глаза, сосредотачиваюсь на стабилизации сердечного ритма и дыхания. Хотя мог ничего не говорить, он точно знал, почему я сделал это.
После всего, что произошло ранее, я очень близко подошел к опасности впасть в одну из своих глубоких депрессий, когда полностью терял контроль над своей жизнью в помутнении из-за наркотиков и алкоголя. Иногда на день или два, достаточно долго, чтобы забыть обо всем. В других случаях депрессия длилась пару недель, как, например, когда узнал в прошлом году, что у моей мамы рак. Она до сих пор сидит дома и «борется» с ним, как храбрый воин. А на самом деле гуляет со своей компанией и редко ходит на лечение. Она говорит, что слишком красива для рака и просто его игнорирует. Но каждый раз, когда меня благословляет ее колдовское присутствие, я вижу, как рак постепенно ее съедает.
Моя мама раньше никогда не была такой. Мой отец был самым верным из отцов, пока мама не сорвалась на одном из своих побегов. После этого он превратился в откровенного трахаря, а она медленно превратилась в мега-стерву. Женщина, на которую я всегда мог рассчитывать, когда мой отец становился слишком грубым, постепенно перестала заботиться обо мне, пока я не превратился в «пофигиста».
Я всегда любил маму и тяжело воспринял ее диагноз. Парни нашли меня в плохом районе Кабо, когда я нюхал что-то с сиськи стриптизерши. Я был в такой отключке, что даже не знал, как меня зовут. Очевидно, я потерял сознание, меня рвало весь полет домой, и очнулся в нашей медицинской палате с несколькими капельницами, поддерживающими жизнь тупицы.
С тех пор я так не делал, но сегодня был на грани саморазрушения. Услышав признание Джованни о жизни Бетани, понял, что если бы я не оторвался на полную катушку так, как хотел, то выпил бы весь бар в номере до суха, а потом пошел бы буянить.
Итак, либо безумная быстрая вечеринка, чтобы удержать меня на земле, либо нелепый загул. Я выбрал первое, и Синклер может засунуть фаллоимитатор себе в задницу, мне пофиг.
Наконец-то, успокоившись, открываю глаза. На меня глядит мое солнышко. Ее волосы растрепались, макияж немного размазался, но она все еще самое прекрасное творение, на которое я когда-либо смотрел.
— Как ты себя чувствуешь, солнышко? — спрашиваю я с широкой улыбкой, надеясь добиться достойной реакции хотя бы от одного из них.
Когда она одаривает меня быстрой, но милой улыбкой, понимаю, что выиграл битву. — Ты трахнул меня до потери сознания, Деклан.
Я смеюсь, Джованни фыркает, а Синклер лишь усмехается.
— Котенок, это было только начало. Давай вызовем обслуживание номеров для заправки перед вторым раундом.
У Бетани отпадает челюсть, и ее глаза становятся круглыми, когда она смотрит на Синклера. — Второй раунд?
Вставая, я ухмыляюсь ее реакции. — Я ведь говорил тебе, солнышко. Мы будем заниматься этим всю долбаную ночь напролет.
Глава 30
Бетани
Похотливые самцы. Я живу с похотливыми самцами.
Спустя двадцать минут после того, как Синклер заказал половину чертова меню, вошли двое мужчин с огромными тележками, полными закусок, блюд и прохладительных напитков. Пока я просто перекусывала разными вкусняшками, у парней были большие стейки с разнообразными гарнирами. Как они умудряются съесть столько еды и при этом выглядеть, как боги, от которых текут слюнки, я никогда не узнаю. Если бы я так ела, моя задница была бы в два раза больше, чем сейчас.
Сейчас мы все просто лежим на большой кровати и смотрим фильм, но прошло совсем немного времени, прежде чем парни начали свое поддразнивание.
Я лежу на груди Синклера между его ног, Джованни — между моими, а Деклан лежит лицом к изножью кровати. Но, конечно, он все равно должен иметь контакт со мной, нежно касаясь рукой моей ноги.
Синклер медленно начинает массировать мои плечи большими руками. — Это потрясающее. Пожалуйста, не останавливайся, — шепчу я, тяжело дыша, когда его большие пальцы оказывают достаточное давление между лопатками, чтобы мое тело воспламенилось. Он только усмехается и продолжает, а я откидываю голову назад и закрываю глаза.
Я смутно осознаю, что Деклан отодвигается от кровати, но глаза не открываю до тех пор, пока Джованни не смещается, переворачиваясь лицом ко мне. Бросив на него взгляд, я спрашиваю: — Что ты делаешь, мистер? Он только мило улыбается и начинает целовать мои бедра, двигаясь вверх по одной стороне и вниз по другой, но не касаясь лобка. Когда доходит до нижней части моей левой ноги, то переключается на правую. Когда думаю, что Джованни собирается снова их поцеловать, он переключается на нежные щипки, от которых я чуть не подпрыгиваю. — Чертова дразнилка, — стону я, но Синклер притягивает меня обратно к груди.
Его хрипловатый голос звучит у меня над ухом. — Будь хорошим котенком и не дергайся. Позволь Джи попробовать эту сладкую киску, с которой все еще капает сперма Деклана. — Его голос. Черт. Его голос и грязные словечки мгновенно вызывают во мне похоть. Хныча, я просто киваю. Укус и глубокий засос на моей шее заставляют меня застонать. — Хорошая девочка. Всегда готова порадовать нас.
— Всегда, папочка.
Я ухмыляюсь глубокому рыку Синклера на мое ехидное замечание. Он любит, когда я так его называю. Это превращает его в зверя в самом лучшем смысле этого слова, и я получаю дополнительное удовольствие и боль на следующий день.
Джованни шлепает ладонью по моему клитору, ругая меня: — Не дразни, Tesoro.
Шок от его шлепка заставляет меня напрячься, и я едва сдерживаюсь, чтобы не схватить его за голову и не зажать между бедер. — Прости, — выдавливаю из себя. Не столько для того, чтобы подчиниться, сколько потому что я чертовски возбуждена, и если эти парни не начнут прикасаться ко мне, сойду с ума.
Деклан бросает какие-то вещи на кровать и забирается обратно. Я не успеваю рассмотреть, что это, как он снова оказывается передо мной. Он голый и твердый, как черт, а его пирсинг уже блестит от капельки предэякулята. Я облизываю губы, предвкушая вкус.