Страница 17 из 58
Вскоре парочка исследователей вышла из леса и очутилась на склоне горы. Не зря проделали этот путь! Соня была вознаграждена видом прекрасной долины с горной рекой и небольшим, как будто игрушечным городком.
— Межгорье!
Симпатичные двухэтажные домики в обрамлении зеленых садов привольно раскинулись у реки. Соня замерла от нахлынувшей волны чувств. Ей вдруг привиделось, как она спускается вниз, заходит в уютный дом с красной черепичной крышей, знакомится с хозяевами, пьет чай на прохладной веранде, гладит полосатую кошку, вспрыгнувшую ей на колени. Так легко мечталось на солнечном пригорке.
Горыныч, не теряя времени, нашел в траве лесную землянику и, виртуозно цепляя ягодку за ягодкой языком, жмурился от удовольствия. Соня присоединилась к дракону, сладкие душистые ягоды пришлись по вкусу.
— Горыныч, нам пора, — наконец сказала Соня и уже привычно взобралась в седло. — Мне кажется, нас могут увидеть. Эрвин запретил показываться на глаза.
Соня подняла Горыныча в воздух и повернула его в сторону гор. Дракон летел ровно, уверенно. Так он никогда еще не летал. Отличное расположение духа настроило его на великолепное исполнение, как музыканта на любимую мелодию.
— Молодчина! — крикнула Соня.
Радость распирала ее. Дракон то взмывал вверх, то опускался вниз. Один раз даже так крутнулся вокруг себя так, что Соня чуть не вылетела из седла. Восторг от полета затмил бдительность: дракон и наездница поздно заметили опасность. Их догоняли двое верхотуров. Упоенный полетом Горыныч прозевал угрозу.
Дракон пустился наутек, но расстояние между ними сокращалось. Скорость верхотуров была выше скорости Горыныча. Соня вспомнила рассказ Эрвина о том, что верхотуры используют сети для поимки нарушителей, верхотуров опасно подпускать близко.
— Горыныч, вниз! — крикнула Соня. — Выбери место!
Дракон завертел головой, ему был нужен хотя бы небольшой просвет в густом лесу. Соня уже видела экипировку приближающихся противников, они готовились к атаке. Эх, зря они с Горынычем подлетели так близко к городу! Наверное, поэтому их и засекли.
— Садись!
И дракон упал почти вертикально вниз, сложив крылья и выпустив лапы для посадки. Соня ухватилась за гребень, сжавшись в комок. Ветки деревьев хлестали со всех сторон. Горыныч врезался в толстый ствол, пронзительно вскрикнул и бухнулся на землю. Соня скатилась с Горыныча, глянула на его перекошенную от боли морду и прошептала:
— Тихо…. Замри, спать.
Горыныч отключился. Наверху летали верхотуры, Соня их отчетливо слышала. Они барражировали [1] долго, то появляясь над ними, то пропадая, но на посадку не заходили. Драконы верхотуров гораздо крупнее, они не умели, как Горыныч, падать камнем вниз. Да и поляны подходящей для них не было, а сверзиться в гущу леса и переломать себе все кости они не решились.
— Что, получили? — прошептала Соня. — Хваленые ездовые драконы!
Она кинулась к Горынычу. Живот, бока, лапы, крылья и даже змеиный хвост оказались в ранах. Толстые ветви деревьев рассекли шкуру дракона, как ножом, когда он падал. Горыныч спал нервно, вздрагивая и всхлипывая. Соня понятия не имела, как ему помочь.
Когда наступил вечер, наездница разбудила дракона. Они стали пробираться сквозь лес, ища полянку для взлета. Горыныч хромал, при каждом шаге издавая тихий стон, от которого у Сони сжималось сердце.
Уже в сумерках они выбрались на небольшой пригорок. Дракон постанывая развернул крылья, и девушка взобралась в седло. Горыныч с трудом набрал высоту и, низко летя над деревьями, устремился к дому. Он уже хорошо ориентировался на местности. В свете одинокой луны горе-путешественники приземлились на знакомой лужайке.
Дракон хромая уполз на край поляны, завалился на бок, пытаясь зализать раны, до которых дотягивался. Соня направилась к дому. Надо в ведре принести воды для Горыныча, чтобы он не топал к ручью. Она дернула дверь избушки, но та оказалась закрыта. Наверное, Асанна заперла и ушла. От мысли, что в дом сейчас ходу нет, Соня почувствовала неимоверную усталость. Она судорожно вздохнула, опустилась на ступеньки, обессилено прислонилась к косяку и закрыла глаза.
Дверь неожиданно отворилась. Соня встрепенулась. На пороге стоял Эрвин. Время на мгновение замерло, никого не осталось во всем мире кроме них двоих. Они, как зачарованные, смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Первым очнулся Эрвин.
— Что случилось? — спросил он, глядя на измученное лицо девушки и ее поцарапанные руки.
— Горыныч поранился, ему надо помочь.
— Заходи, я посмотрю.
Эрвин проводил Соню в дом, зажег огонек в плошке и вышел. На столе стояла тарелка с едой. Девушка мельком взглянула на нее, прошла в спальню и, не раздеваясь, легла на топчан, дикая усталость лишила её и сил, и аппетита. Всё после.
Когда Эрвин вернулся, Соня уже спала, свернувшись клубочком. Юноша подошел к ней, она зашевелилась, забормотала, всхлипнула. Эрвин нагнулся, пытаясь услышать слова. Но ничего, кроме «прости», не разобрал.
Погода как будто ждала, когда на обитателей избушки нападет хандра. С ночи зарядил нудный мелкий дождь. Он монотонно шелестел струйками по стеклу. Ночь нехотя отступала перед серым рассветом.
Открыв глаза, Соня минут пять бездумно глядела в потолок, потом с трудом сползла с постели. В доме никого. В памяти отчетливо всплыл вчерашний вечер. Девочка выглянула в окно и заспешила на улицу, набросив на себя накидку от дождя.
Горыныч лежал под деревьями на краю поляны, как-то неестественно распластавшись по земле. Сердце пропустило удар — Соня со всех ног бросилась к дракону, нога попала в ямку, она поскользнулась на мокрой траве, упала, вскрикнула. В этот момент Горыныч открыл глаза и приподнял голову. Шумное падение Сони вывело его из болезненной дремоты. На задней лапе у дракона красовалась привязанная палка. Горыныч слегка подрыгал здоровой лапой, показывая, как он бодр и свеж. Соня едва ли могла смотреть на него из-за пелены слез.
— Горыныч, миленький!.. Ты молодчина! — Соня шмыгнула носом и ласково похлопала дракона по шее. Она присела рядом с ним, рассматривая его раны.
— Доброе утро.
За спиной Сони как из-под земли вырос Эрвин.
— Доброе, — Соня обернулась, поспешно вытирая слезы.
Пусть Эрвин думает, что это дождь.
— Нельзя летать без меня. Я предупреждал. Горыныч ничему не обучен.
— Он нормально летает. Он умный.
— Ты вчера измерила уровень его ума?
Ответить привычное — сам дурак, Соня не решилась, хотя Эрвин сумел разозлить её одной только фразой. Самочувствие Горыныча волновало Соню гораздо больше, чем колкости парня. На самом деле, ей не хотелось вступать в перепалку, она была рада возвращению Эрвина.
— Горыныч сильно повредил ногу?
— Заживет как на драконе, — улыбнулся парень, чем сгладил неприятное начало разговора.
Повисла неловкая пауза.
— Как обстановка в городе?
— Сейчас там не до нас. Готовятся к гонкам, к гонкам на драконах, — пояснил Эрвин и разочарованно глянул на Горыныча.
— Участвуй на нем! — предложила Соня.
Эта мысль ей показалась просто замечательной.
— Шутишь? Разве это дракон? — Эрвин хмуро смотрел на раненого.
— Он бы мог…
Соне хотела рассказать, чему дракон научился. Но Эрвин перебил ее:
— Извини, но нет…, я не готов слушать хвалебные оды Горынычу.
Продолжать разговор в том же духе не хотелось, тем более Соню распирало любопытство.
— А гонки — это что, кто быстрее прилетит?
— Не только быстрее. Нужны ловкость, умение маневрировать и терпеть срыв на пределе возможности. К тому же драконы могут сцепиться, поранить себя и гонщика. Драки, вообще, негласно поощряются, зрители их обожают. А после победитель исполняет танец вместе с драконом.
Соня мечтательно прикрыла глаза.
— Здорово было бы выступить…
— Каждый верховенец жаждет поучаствовать.
— Горыныч может себя отлично показать.
— Да-да, — Эрвин хмыкнул, — твоя вера в него просто умиляет.