Восхищение

Не успела прикрыться за детективами дверь в палату, вошел Эмин Чупакра, преподнося своему лучшему клиенту новый букет и свежие персики. За судьбу старшего Стэплса, Дежейн и Спотти могли больше не переживать, союзникам предстояла битва с разумом и отчет Декстеру Майлзу, который и подвел черту над гибелью бывшего сюзерена швейцарской федерации по фигурному катанию на коньках.

//

Добравшись в Данию, Кати Пертова и Абу Фахт решили не размениваться по мелочам, а следуя британскому правилу “найти более крупную рыбу”. Множество датских флагов, развешанных вдоль дороги до отеля, в котором они решили перевести дух, напоминали сцену из произведения Уильяма Шекспира “Трагическая история о Гамлете, принце датском”, понимая что реальный принц Дании Иоахим, вряд ли похож на вымышленного персонажа классической трагедии.

Взвесив все “за” и “против” друзья по несчастью несколько часов вздремнули, заказав себе автомобиль до Ольборга, где находился их главный визави.

Поравнявшись с Опелем, который на всей скорости мчался в попутном направлении, Абу Фахт выругался на чистом шведском, забывая, что его партнерша не сильна в скандинавских наречиях.

– Может переведешь.– не выдержала Кати томительной паузы, которой поддался ее арабский проводник в мир больших денег и политики.

– Я вспомнил про намеченную встречу,– растаял перед напором агента Интерпол Абу, вспоминая телефонный разговор с послом Тахиром, который находясь на том конце провода, почувствовал всю боль и переживания своего подопечного для безусловной подготовки безопасности переговоров.– Дословный перевод: “мне жаль, что его машина слушается небольшого снега своего хозяина”.– чуть рассмеявшись раскрыл все карты перед своей помощницей атташе, задавая меланхолический тон разговору. После этого путешественники обменялись парой реплик про их недавнего конкурента и с приподнятым настроением въехали в Ольборг, что встречал их вывеской с указанием направления до офиса главной достопримечательности города, Ольборгского оперного фестиваля, основным спонсором которого являлся как раз Олаф Йоулу, глава корпорации Суми.

Заселившись в небольшой отель, располагавшийся невдалеке от моста через Лим-фьорд, пара агентов, к которым Кати причислила и ее арабского напарника, решила проработать план мероприятий по выведению Олафа Йоулу на чистую воду, которой как воздух не хватало для прояснения всех обстоятельств сторонникам шейха Бадита.

– Встречу я назначила на завтра,– подбодрила Абу Кати, представив того секретарю Олафа Йоргену, как венчурного инвестора под проект компании Суми в Пехте, небольшом еврейском поселении, где датский гигант намеревался создать инфаструктуру под “второе пришествие спасителя”.– Я представила тебя как финансового воротилу, так что будь спокоен за свою репутацию, перейдя к “Восточному партнерству” и предстоящей встрече, как интерес любителя размещать свои активы на солнечном побережье арабских равнин.– подготовила она Абу, понимая, что если тот раскроется перед Олафом как шведский дипломат иракского происхождения, их жизням не суждено будет пережить даже день в этом гостеприимном городе датского уединения.

– Ты отправишься на встречу вместе со мной?– решил убедиться Абу в своем прикрытии, на что получил утвердительный кивок и небольшое записывающее устройство, которое удобно размещалось в нагрудном кармане его нового гардероба, приобретенного заранее в главном аэропорте города Лион.

Олаф Йоулу с виду напоминал обычного парня, которому немного повезло в этой жизни. Дорогой костюм с запонками “скрещенные сабли” инкрустированные драгоценными камнями, могли впечатлить кого угодно, но только не Абужила Фата, польского магната, что, не брезгуя своей репутацией закоренелого католика, от которого пахло дорогими ароматами “новой земли обетованной” как вновь обращенного в веру финансовых рычагов, которыми могли поделиться с ним европейские партнеры. Приглядевшись друг к другу и поняв, что тесные рамки офиса не подходят для обсуждения такого важного вопроса как проект “Пехт”, Олаф пригласил Абужила присоединиться к его трапезе, которую Йорген заказал в любимом ресторане местного воротилы “Магнолия”.

Покусывая губы от желания проглотить весь этот фарс, Кати на арендованой машине, следовала за Саабом представительского класса, который служба охраны Олафа использовала как автомобиль для местных дорог. Проехав несколько зданий, они притормозили у уютного заведения, вход в который был открыт для всех желающих, что для агента Интерпол, облюбованного домашней стрепней, это не стало преградой, чтобы воочию наблюдать чудо арабских метаморфоз.

– Так вы считаете, что ваши вливания помогут нашему маленькому предприятию.– делая стандартный выбор в пользу традиционной селедки “ашира” в черничном ликере и свежей форели на пару, остановил свой взгляд на новом инвесторе Олаф.

– Да, вы абсолютно правы.– проглатывая слюну, что отдалось в наушнике Кати, попивающей горячий чай и невольно поперхнувшейся от такого напора истинного араба, ответил скромный бизнесмен из Польши, заказывая обыкновенные датские вареники.

– Вы рисковый человек, мистер Абужил. Ваш секретарь предупредил, что ваш портфель не рассчитан на процентную долю от вливаний, но может разместиться как раз в счет погашения недостачи по фьючерсным накоплениям.– ставил в известнось Абу Фахта Олаф, не зная насколько тесные взаимоотношения между любителем картофеля в тесте и его помощницей.

– Да, Милка предупредила меня о рисках, но истинный ценитель вашего гения. Такой как я. Просто не мог пройти мимо такого предложения.– подыграл своему благодетелю Абу, расставляя сети под основной вопрос, который и привел его в лоно “искусителя нечистого”, прославившегося на весь мир как спаситель эпохи.

После этого они обменялись парой реплик, Олаф угостил Абу преподнесенным комплиментом от шеф-повара, а именно, вырезкой редкой для их климата рыбы Рохт, которую селекционеры недавно внесли в Красную книгу исчезающих видов, что однако не помешало Абу Фахту стать потворником низменных пороков датского убийцы, а то что тот является таковым, у него не осталось ни капли сомнений. Как впрочем и у Кати, уплетающей уже второй десяток местных крендельков, вымоченных в сливках и поданных с огромным бокалом настоящего скандинавского морса.

– Скажите Олаф, могу ли я рассчитывать на поддержку в проектах по арабскому направлению?– чуть насытившись, решил Абу раскрыть свое истинное лицо, на что его собеседник только развел руки, давая понять, что пока таких проектов у него нет и проект “Пехт” является единственным стоящим активом его нового предприятия.– Мой друг из “Восточного партнерства” намекнул, что у вас предстоит грандиозный план по Ираку и будущим субсидиям в эту развивающуюся страну.– вспоминая всех жертв трагедии, перенесенные им и его другом Дмитрием, пошел в атаку на датского бизнесмена арабский атташе, что заставило занять выжидательную позицию Кати Пертовой.

– Да, вы правы,– ничуть не смутившись, поддержал позицию Абужила Олаф,– но вы наверное также в курсе того, что последнее время данную организацию преследует “злой рок”, вынудивший их отдать моей компании контроль над встречей с королем Ирака, к которой я не был готов заранее и для меня такая возможность является таким же сюрпризом, как и для моих партнеров.– нагло врал Олаф в лицо арабского подданного, твердо сжимающего в своей руке вилку с нанизанным на нее кусочком рохта.

– Тогда только проект Пехт,– искренне рассмеялся Абужил своему промаху, заставляя поддаться настроению и обычно выдержанному Олафу.

Партнеры закончили свой разговор на мажорной ноте, обменявшись реквизитами организаций и людей, что будут отвечать за будущее по договоренности о сотрудничестве, оставляя место под последующую встречу для обсуждения участия Абужила Фата на приеме с признанным лидером Ирака, шейхом Бадитом. Не успела машина компании Суми отъехать на несколько метров от ресторана, как из нее стали доноситься звуки напряженного диалога ее лидера с известным только Олафу Джозефом Картом, который должен был извещать того о новых обстоятельствах и людях, что привлекает к себе запланированное мероприятие. Личность его странного друга в считанные минуты была досконально проверена, ближайшее время новых “посиделок” в стилистике “польского партнерства” он не планировал. Абу Фахт и Кати были далеко от карающего инструмента датского миллиардера.