Страница 16 из 23
– Приступайте и всеми силами старайтесь их затягивать. Наши условия: англичане возвращают все наши колонии, уходят с Мальты, Ионических островов, из Египта. Их король навсегда отказывается от французской короны.
– А они не будут требовать что-то взамен? Я имею в виду, вы обозначили, чем должна поступиться Англия, а с нашей стороны? Мы ведь тоже должны в чем-то уступить.
– Бросим им кость в виде Неаполя, и хватит с них. В крайнем случае, еще можем вернуть Рим этому прохвосту, которого они называют Папой. Но сначала наша позиция должна быть жесткой: никаких уступок.
– Я все понял. Когда нужно ехать?
– Вам ехать пока не нужно. Много чести для них. Отправьте в Лондон своего представителя.
Талейран поклонился и вышел из кабинета. В еще открытую дверь заглянул Бурьенн.
– К вам просится инженер Лепер, господин первый консул, – доложил он.
– Что ему нужно?
– Он говорит, что принес проект канала в Египте.
– Скажи, что меня это больше не интересует.
Бурьенн уже покинул кабинет, и, вдруг, Наполеон порывисто вскочил с места и бросился к двери. Распахнув ее, он приказал Бурьенну вернуть инженера.
– Вы знали, что ваш проект – сплошная ошибка, господин Лепер? – спросил Бонапарт, едва инженер вошел в кабинет.
– Я так не думаю, господин первый консул. Если бы это было так, неужели я посмел бы вас беспокоить?
– Тем не менее, это так. Ошибка была в промерах. Все данные есть у профессора Монжа. Видимо, он не успел вас предупредить. Нам пришлось срочно покинуть Египет.
– Этого не может быть. Я сам все перепроверял…
– Сходите к профессору. Он вам лучше объяснит. Скажите вы разбираетесь в механике? – без перехода спросил Наполеон.
– Конечно! Я сам проектировал механизм открытия-закрытия шлюзов…
– Прекрасно! Переговорите с профессором и возвращайтесь ко мне. У меня для вас будет необычное задание.
«Вот отличный кандидат для добывания чертежей английской паровой машины, – подумал Бонапарт, когда инженер вышел за дверь, – ему и дипломатического прикрытия не нужно. Он поедет, как частное лицо, предлагать англичанам проект египетского канала. Никому не придет в голову обвинять в шпионаже инженера, самостоятельно разработавшего столь грандиозный проект. Лишь бы сам инженер на это согласился».
Бонапарт проголодался и решил закончить прием на сегодня. Он уже встал из-за стола, когда в кабинет ворвалась его сестра Полина.
– Наполеон! Зачем ты отправляешь моего мужа в такую даль? – чуть не плача, бросилась она к своему брату.
– Затем, что он генерал. И он единственный генерал, которому я могу доверить столь сложную миссию.
– Он мне рассказал, какую миссию! Подавить восстание рабов! Это что так сложно? Да любой поручик с этим справится.
– У тебя неверные представления о целях его экспедиции.
– Ну тогда растолкуй своей глупой сестре, какие такие великие цели ты ставишь перед моим мужем?
– Это долго, а я проголодался. Поужинай со мной, и за ужином я постараюсь посвятить тебя в тайные замыслы первого консула, – улыбнулся Наполеон.
– Я не хочу есть, но твое предложение приму. Мне не терпится узнать, за что ты так невзлюбил Леклерка.
– Невзлюбил? За три года я превратил твоего Леклерка из поручика в генерала, а ты говоришь невзлюбил. Даже я позавидовал бы такой карьере. – Наполеон говорил это, отправляясь в столовую, где лакеи уже накрывали на стол.
Он уселся во главе длинного стола, предложив Полине сесть напротив. Наполеон достал из большого блюда антрекот и положил его себе на тарелку. Перемежая слова с закладкой в рот кусочков мяса, он начал свой рассказ:
– От испанцев на американском континенте нам досталась Луизиана. Это огромная территория. Такая огромная, как пять Франций. Там живут индейцы, и, по большому счету, она никому, кроме них, не нужна. Но есть на этой территории нечто, жизненно необходимое американцам. Это порт Новый Орлеан. Сейчас испанцы за небольшую плату разрешают Америке им пользоваться. Но вскоре Испания должна будет объявить, что порт больше ей не принадлежит. Что, в таком случае, будут делать американцы, как ты думаешь?
– Откуда мне знать? – буркнула Полина.
– Они постараются прихватить ничейный кусочек. В это время генерал Леклерк продемонстрирует американцам свою силу. Он отправит в Новый Орлеан несколько судов и батальон десанта. Но для этого нужно находиться рядом. Сан-Доминго подходит, как нельзя лучше. Туда я генерала Леклерка и посылаю.
– Так он теперь всю жизнь должен будет защищать этот твой Новый Орлеан?!
– Ну, что ты? Как только американцы купят у нас Луизиану, вы сможете вернуться.
– Мы сможем?! Ты что, хочешь и меня оправить в ссылку?
– Он ведь твой муж. Ты же помнишь: «…и в горе, и в радости…».
– Это жестоко, Наполеон. Туда преступников ссылают, а ты – свою собственную сестру.
– Поменять здешний холод и снег на мягкое солнце и теплое море, разве это ссылка? Я ведь о тебе думал. Я просто представил, что будет делать генерал Леклерк, оказавшись один среди знойных мулаток. Впрочем, я не настаиваю на твоей поездке.
Полина выскочила из-за стола, метнула в сторону своего брата полный гнева взгляд и молча вышла из покоев первого консула.
***
Ольга Жеребцова добралась, наконец, до Лондона.
Сюда она приехала от отчаянья. Она уже устала ждать Чарлза. Они договорились встретиться в Берлине сразу, как только Уитворт узнает о «неприятности», случившейся с русским императором.
Прошло два месяца, Уитворт не появился. Возможно, ему помешали дела, и он приедет позже. А вдруг он решит, что она поехала его искать и не поедет в Берлин? Тогда нет смысла его ждать, а нужно срочно ехать в Копенгаген и оттуда начинать поиски. Нет, и этого делать нельзя. Только она уедет, он появится здесь, не найдет ее, решит, что она его обманула и разлюбит.
Ольга осталась в Берлине. Но как дать знать об этом Чарлзу? Из Копенгагена ответ на ее письма не приходил. Значит, Чарлза перевели в другое место, и он не может ей об этом сообщить, так как не знает, где она. Ольга не придумала ничего лучше, кроме того, чтобы дать скандальное интервью в газете. Она сообщила, что являлась главным организатором заговора против Павла, поэтому опасается преследования русских властей и намерена оставаться в Берлине. Ольга отдавала себе отчет, что этим губит свою репутацию. В высшем свете не очень жалуют заговорщиков, а цареубийц, так и вовсе презирают. Но чего не сделаешь ради любви?
Газетная статья прибавила ей сомнительной популярности, но не приблизила свидания с любимым. Он так и не приехал и даже письмом не дал о себе знать.
Потеряв всякую надежду встретиться с Чарлзом Уитвортом в Берлине, Ольга отправилась в Копенгаген. В английском посольстве ей сказали, что Чарлза уже давно отозвали в Лондон. И вот она здесь. Но что толку? В квартире, из которой они съехали год назад, он больше не появлялся. Как найти своего возлюбленного в таком большом городе?
Не будешь ведь спрашивать у каждого встречного, где живет лорд Уитворт. Едва ли кто-то из «первых встречных» знает его или хотя бы слышал о нем. А вот, где находится дом русского посла, наверняка знают многие.
Многие, не многие, а через два часа упорных расспросов, ей указали на дом посла Воронцова. Сначала граф Семен Романович Воронцов не хотел принимать скандальную сестру Зубовых, но ее напор и угроза устроить скандал перед его домом склонили посла к идее выслушать нарушительницу лондонского спокойствия. Он надел парадный генеральский мундир, нацепил все ленты и ордена, вышел в большой зал приемов и приказал впустить госпожу Жеребцову.
– Что вам угодно, мадам, – строго спросил он, едва Ольга вошла в зал.
– Мне нужна ваша помощь, граф. Я ищу одного человека, лорда Чарлза Уитворта.
Граф Воронцов не был удивлен. Он знал о связи Уитворта и Жеребцовой, знал о роли братьев и сестры Зубовых в государственном перевороте. Но ведь это было давно. Зачем эта женщина ищет его сейчас? Отношения с Англией и так не простые в последнее время, не хватало еще связать с переворотом имя Уитворта. Это будет международный скандал.