Страница 80 из 83
Стук раздался, когда я готовилась ко сну.
Я знала, кто это, еще до того, как открыла дверь, но это не помешало моему желудку сделать странное сальто, когда я увидела Данте, стоящего в коридоре.
На нем был тот же кашемировый свитер и джинсы, что и на ужине.
Я не знала, куда он пошел после ужина, но сейчас он был здесь, и от его вида у меня в груди защемило от неожиданных эмоций.
До сих пор я не понимала, как сильно мне нужно было увидеть его, только его. Он был единственным человеком, который мог успокоить меня после такого тяжелого дня.
Мы смотрели друг на друга, молчание было наполнено невысказанными словами, пока я не открыла дверь шире в знак приглашения.
Небольшое движение разрушило чары, и мы оба заметно расслабились, когда он вошел, а я села на кровать.
— Ты хорошо выговорилась там, — Данте прислонился к стене, засунув одну руку в карман, а его глаза нашли мои. — Противостояла своему отцу.
— Спасибо, — я с грустью улыбнулась, садясь на кровать напротив него. — Но я бы хотела, чтобы разговор прошел лучше.
— Все прошло так, как и должно было быть, — серебряные осколки лунного света сверкнули в глазах Данте. — Теперь ты знаешь, что он за человек. Он слишком далеко зашел, mia cara. Я говорю это не только потому, что предвзято отношусь к нему. Если бы я мог выбирать, я бы предпочел, чтобы ты наладила с ним отношения и была счастлива, но кто он сейчас? — его голос смягчился. — Он не заслуживает твоего времени или энергии.
Боль поселилась в моем горле.
— Я знаю.
У меня не было завершения, которого я хотела, но у меня было то, в чем я нуждалась.
— Я впечатлена тем, что ты сдержался за ужином, — добавила я, пытаясь разрядить обстановку. — Я приготовилась к словесным оскорблениям. Может быть, несколько угроз и ударов, чтобы было интереснее.
Данте не произнес ни слова во время противостояния. Я никогда не видела его таким молчаливым в течение долгого времени, но я оценила это. Я должна была сражаться сама, а не полагаться на других, чтобы они сражались за меня.
— Я тренировался в сдержанности, — слабая улыбка коснулась кончика его рта. — Как я уже сказал, эта поездка не обо мне.
Осознание покалывало, когда наши глаза встретились.
Моя комната была достаточно большой, чтобы вместить четверых, но присутствие Данте заполняло каждый уголок, делая края моего сознания туманными, а пустоту в груди чуть менее пустой.
— Спасибо, что поехал со мной, — я старалась не обращать внимания на то, как его взгляд омывает меня теплом. — Я знаю, как ты занят, и это не может быть весело — оставаться под одной крышей с тем, кого ты ненавидишь.
— Я не знаю. Было довольно забавно видеть, как у него чуть не лопнул кровеносный сосуд за столом.
Непроизвольный смех вырвался из моих губ.
— Ты ужасен.
— Только для тех, кто этого заслуживает, — еще одна улыбка заиграла на его губах. — Приятно снова слышать, как ты смеешься, mia cara.
Моя улыбка померкла от мягкого, тяжелого смысла, скрытого между его словами.
Между нами снова воцарилась тишина, густая и напряженная. Зажженные светлячки танцевали на моей коже, оставляя следы электричества. Мое платье казалось тяжелым, и я переместилась на кровати, пытаясь унять новую боль в животе.
Глаза Данте потемнели в уголках. Его челюсть на мгновение отвисла, прежде чем он оттолкнулся от стены.
— Уже поздно, — в его голосе прозвучала грубость. — Нам обоим нужно отдохнуть.
Он прошел половину пути до двери, прежде чем я остановила его.
— Подожди.
Он приостановился, его плечи напряглись. Он не повернулся, чтобы посмотреть на меня.
Воздух напрягся вокруг моей груди, пока я обдумывала свой следующий шаг.
Я загладила свою вину перед матерью, вроде как. Я нашла завершение отношений с отцом. Единственные отношения, которые мне оставалось распутать, были отношения с Данте.
За последний год они менялись и перестраивались в разные формы. Мы превратились из незнакомцев в соседей по комнате, в противников, в друзей, в любовников, в бывших... список можно продолжать. В конце концов, все это должно было закончиться, и только от меня зависело, где будет поставлена точка.
Я встала, мой пульс учащался с каждым шагом, когда я проскользнула между Данте и дверью.
Он смотрел на меня сверху вниз, выражение его лица было безразличным, но глаза были настолько горячими, что каждый дюйм во мне горел.
Что меня заставило отказаться от сделки?
Держать манипуляции отца в секрете от меня? Оттолкнуть меня? Попытка разрушить компанию моей семьи? Все это достойно моего гнева, но и все это имеет причину.
Это потребовало времени и усилий, но мы разобрались. Думаю, ты с Данте тоже сможешь.
— Ты не должен был быть здесь, — его время было самым ценным, чем он владел.
Угольно-черные глаза горели еще жарче.
— Нет.
Мой пульс превратился в рев.
— Сегодня днем несколько крупных газет отозвали свои статьи о мошенничестве Lay Jewels. Я получила предупреждение перед ужином. Интересное время.
— Интересное или случайное.
— Может быть. Но я больше не верю в совпадения, — слова дрейфовали между нами в воздухе и надежде. — Почему ты это сделал?
Равнодушие перетекло в нечто более мягкое.
— Потому что они все еще твоя семья, mia cara. Потому что, если бы я мог вернуться в прошлое и остановить шантаж твоего отца, я бы этого не сделал. Иначе... — его голос понизился, лишь на самую малую долю. — Я бы не встретил тебя.
Слова пульсировали в моих ушах и гудели в моей крови. Эмоции не позволяли словам покинуть мое горло, поэтому я сделала единственное, что могла.
Я встала на цыпочки и нежно прижалась губами к его губам.
Между нами пронесся вздох. Растянулся неподвижный ритм.
А потом его ладонь легла на мою щеку, и его рот переместился на мой. Мягко и отчаянно, как будто он хотел, не спеша заново познакомиться с моим вкусом, но боялся, что я исчезну в любую секунду.
Ленивые нити желания извивались во мне, когда я скользила языком по его губам и наслаждалась вкусом нашего поцелуя. Смелый и насыщенный, как голод, приправленный тоской и подслащенный прощением.
Я задыхалась в его рот, облизывая и исследуя его, пока вела нас к кровати. Данте обычно контролировал ситуацию, но в этот раз он позволил мне взять инициативу в свои руки. Он наблюдал за мной с тяжелыми глазами и вздымающейся грудью, пока я снимала с нас одежду.
Наши руки блуждали, наши сердца бились синхронно, а поцелуи становились все интенсивнее, пока жар не стал слишком сильным.
Я опустилась на него, медленно принимая его дюйм за дюймом, пока он не оказался полностью во мне.
Мы застонали в унисон. Руки Данте обхватили мои бедра, а я покачивалась на нем. Пот покрывал мою кожу, тихие стоны наполняли воздух, а восхитительное давление нарастало внутри меня, поднимаясь все выше и выше, пока мой разум не затуманился от вожделения.
Его мышцы заметно напряглись от усилий сдерживаться, но он не пытался взять верх, пока я доводила нас до одновременного, сжимающего пальцы оргазма.
Это был первый раз, когда мы кончали вместе.
Подавляющая близость момента вызвала вторую, меньшую по силе кульминацию, и ее последствия все еще пульсировали во мне, когда Данте притянул меня к себе для поцелуя.
— Ты хорошо выглядишь, когда контролируешь ситуацию, mia cara, — его бархатистый гул ласкал мою кожу так же уверенно, как его рука на моей шее.
— Я тоже так думаю, — я прижалась губами к его губам, прежде чем стать серьезной. — Я еще не готова снова переехать к тебе, мне все еще нужно время, чтобы отдышаться. Но... в конце концов мы к этому придем.
— Потрать столько времени, сколько тебе нужно. Я буду здесь, — Данте провел большим пальцем по моему затылку. — Per te aspetterei per sempre, amore mio. (прим. ред. Я буду ждат тебя вечно, любовь моя.)
— Spero non ci vorrà così tanto, (прим. ред. Надеюсь, это не займёт так много времени.) — я улыбнулась его шоку. — Я говорю на шести языках, Данте. Итальянский — один из них.