Без лица

— Заметила, что по четвергам ты часто вызываешься к ответу, — с улыбкой вымолвила она. — Просто хотела уточнить.

Я усмехнулся и подтвердил её догадку: действительно, я планировал сегодня ответить у доски, так как хороших оценок много не бывает. Мы разговорились на тему уроков и так и дошли до нашей аудитории.

Мегами улыбалась, и только её руки, нервно теребившие краешек форменного пиджака, выдавали волнение и смущение. Правда, она так и не сказала ни слова о том, что они с Инфо обсуждали, и только когда я довёл её до парты, она посмотрела мне прямо в глаза и серьёзно проговорила:

— Я правда подумаю над тем, что ты мне сказал. Твоё мнение для меня очень важно, Масао.

Я улыбнулся ей, почувствовав, как тепло разливается в моей груди.

Не бойся, сестрёнка. Я защищу тебя. Пусть я далеко не самый сильный человек в твоём окружении, всё же я могу помочь и оградить тебя от волнений.

Я направился к своей парте, но на полпути остановился: на моём месте сидел Фред Джонс, вальяжно закинув одну ногу на другую. Он читал учебник, время от времени поворачивая голову и глядя в окно, спрятавшееся за жалюзи.

Я неуверенно сделал шаг вперёд, не зная, что бы предпринять, и в ту же секунду американец поднял голову. Его голубые глаза встретились с моими, и улыбка тотчас озарила его лицо, словно солнце вышло из-за облаков.

Он встал со стула, небрежно сунув учебник под мышку, и подошёл ко мне.

— Прекрасный Масао, — промолвил Джонс достаточно тихо, чтобы нас не услышали. — Я ждал тебя.

— Что ж, наслаждайся, — я развёл руками. — Что ты хотел?

Фред улыбнулся ещё шире и подмигнул мне.

— Боюсь, на данном этапе наших отношений об этом говорить ещё рано, — хмыкнул он.

Я почувствовал, как к моим щекам прилила кровь. Шутки этого человека порой выходили за рамки такта и приличий, но, тем не менее, с ним было тепло.

— Я хотел сказать, что с удовольствием приду на совещание президентов клубов, — произнёс он. — Там будут присутствовать все члены школьного совета, и меня весьма воодушевляет идея провести лишний час в твоём прекрасном обществе.

— Перестань, — я сморщил нос. — Моё прекрасное общество, как ты выразился, будет значительно разбавлено.

— Ничего страшного, — Фред махнул рукой. — Зато потом, когда всё закончится, мы будем вдвоём. Только вдвоём, мой милый.

Я закатил глаза и, обойдя его, устремился к своей парте. Вслед мне донёсся приглушенный смешок.

Что ж, всё, кажется, вошло в проторенную колею.

Взяв свой учебник истории, я начал быстро повторять заданный параграф: если мне хотелось хорошо ответить у доски, нужно знать материал назубок.

========== Глава 65. Красный сигнал. ==========

Оставшиеся часы четверга прошли довольно гладко. После уроков у нас состоялся давно планируемый слёт глав кружков, на котором все обсуждали приоритеты того или иного клуба, решались на компромиссы, делили бюджет.

Кизана Сунобу для своего кружка выторговала средства из бюджета на реквизит, а также попросила, чтобы клубу кройки и шитья выделили побольше денег на ткани.

— Пуресу шьёт отличные костюмы, — произнесла она, царственно обмахиваясь ладонями. — Для этого ей нужны исходные материалы отличного качества, чтобы мы могли использовать её творения несколько раз.

Гейджу Цука, чей кружок являлся самым многочисленным, попросил закупиться ещё и листами бумаги для арт-терапии. Я ответил согласием и сделал для себя соответствующую пометку, подумав про то, что было бы неплохо ещё раз сходить туда и посетить занятия этого странноватого человека.

Очаровательный Гемма Таку принёс целый список того, что нуждалось в ремонте или замене. Я умудрился сократить его вдвое, заверив Таку, что многое из этого смогу починить сам.

В общем, совещание прошло довольно хорошо и продуктивно, и я, выходя из переговорной, испытывал приятное ощущение выполненной задачи. Чего я не ожидал, так это Бурейку Дафуни и Норибуру Роджасу, ожидавших меня напротив двери.

Едва они увидели меня, Дафуни шагнула вперёд и спросила:

— Мы можем поговорить?

Я резко обернулся. Фред Джонс был ещё в переговорной; Уэкия Энгейка беседовала с ним: она хотела, чтобы он сделал фото внутри её парников. Куша тоже задержался; они с Хигаку Шином — главой клуба любителей мистики — обсуждали состав светящейся краски. Судя по всему, их разговор грозил затянуться надолго, так что у меня оставалось время, чтобы выслушать этих двоих.

Коротко кивнув, я развёл руками, показывая, что внимательно их слушаю.

— Мы бы хотели поговорить наедине, — Дафуни улыбнулась. — Тут будет не очень комфортно…

И она выразительно посмотрела в сторону переговорной, где всё ещё толпились президенты школьных клубов.

— Хорошо, — я с трудом удержался от того, чтобы не посмотреть на наручные часы — это было бы невежливо, учитывая, что эти двое специально задержались после уроков, чтобы подождать меня. — Отойдём.

Бурейку с готовностью кивнула и первой направилась к одному из тупичков коридора. В самом торце стоял пожарный кран и огнетушитель, а рядом висела подробная инструкция, как этим пользоваться. Тут же располагались входы в уборные, в это время уже не пользовавшиеся популярностью, ведь учебный день давно закончился, и даже участники клубов в большинстве своём разошлись по домам.

Дафуни встала у самого огнетушителя и эффектным жестом откинула волосы с плеч. Она была красивой девочкой, немногим уступавшей Ториясу Акане, Кокона Харуке и Мегами, считавшимися эталонами внешности, пусть ей, на мой взгляд, несколько не хватало индивидуальности.

Норибуру Роджасу — тощий, сутулый — смотрелся вовсе не так приятно, как его подруга, но держался рядом, тем самым оттеняя её.

— Сато-сан, — Бурейку церемонно склонила голову. — Мы ни в коем случае не хотим отвлекать вас от многочисленных дел, связанных со школьным советом, поэтому предлагаю перейти сразу к делу.

— Не возражаю, — улыбнулся я. — Внимательно слушаю.

Дафуни переглянулась с Роджасу и, сплетя пальцы впереди, продолжила чуть менее формально:

— Не так давно мы совершили неблаговидный поступок по отношению к тебе. Мы были ослеплены, практически загипнотизированы, но, тем не менее, это нас не извиняет. Мы признали свою вину, и ты великодушно простил нас, уверив, что всё в прошлом, забыто, значит, мы имеем право на то, чтобы называться твоими друзьями.

— Ага, — Норибуру кивнул, глядя себе под ноги.

— Однако последствия этой ошибки оказались куда более тяжёлыми, — Бурейку покачала головой. — Фред, возмутившись нашим поступком, выгнал нас из клуба.

— И нас теперь нигде не берут, — Роджасу поднял голову и покривил рот. — Этот парень из спортивного клуба отказал, и я подозреваю: это оттого, что он дружит с Джонсом, ведь они вместе играют в бейсбол. Гейджу сказал, что его кружок уже полностью укомплектован, а Кага вообще не стал с нами разговаривать.

Дафуни подалась вперёд и прижала руку к груди, как трепетная Офелия. В моей голове мелькнула озорная мысль предложить ей обратиться к Кизана, но я одёрнул себя: шутка была бы явно неуместной.

— Мы просто в отчаянии, — прошептала Бурейку, подняв голову и глядя мне прямо в глаза. — Как будто нам дали чёрную метку, и теперь везде, куда бы мы ни пошли, за нами вьётся чёрный шлейф плохой репутации.

— Но Фред никому не говорил, что он… Э-э-э… Выгнал вас из клуба, — протянул я, пожав плечами. — По официальной версии вы ушли сами.

Норибуру хмыкнул и покачал головой.

— Это верно, — промолвил он, потирая шею. — Только вот всем понятно, что из кружков просто так не уходят. У нас если не состоишь нигде, то в табеле это отражается. А нам в будущем году обязательно нужны отличные табели: мне нужно в выпускной класс, а у Дафуни строгие родители.

— Это так, — Бурейку склонила голову. — Мать сказала, что если её не будет устраивать мой табель, мне придётся начать ходить на курсы, а я бы хотела пока с этим повременить.

И они оба посмотрели на меня.