Без лица

На секунду я задержался у дверцы, сжав в руках смартфон. Оставалось только надеяться, что скоро, уже совсем скоро, я смогу навсегда избавиться от Инфо. Нужно всего лишь свести вместе Аято и Таро, а потом можно потихоньку сворачивать свои дела в школе.

Вздохнув, я приложил кейс к створке.

Инфо-чан.

А старина Масао не торопился, что можно понять чисто по-человечески, но нельзя — рационалистической стороной. Проблема Муджа могла разрастись до огромных масштабов, и решить её было под силу только мне.

Я скользнул за мониторы. Умница Даку Ацу уже отослал все материалы на ту почту, которую ему указал Аято, так что оставалось только всё прослушать и проанализировать. И лучше это не откладывать: Джану Маки не зря набрала так много подписчиков — своё дело она знала.

Скачав все аудиозаписи, я быстро включил первую и наклонился к мониторам, прислушиваясь.

Сначала раздался какой-то шорох, потом — приглушенные голоса, а затем — ровный голос Даку:

— Прошу прощения. Я могу принять ваш заказ?

— Да, пожалуй, — Муджа-сенсей звучала весьма уверенно. — Три капучино и тарелку пирожных.

— Благодарю за заказ, — ровно ответил Ацу. — Он будет сию минуту.

Звук удалявшихся шагов заполонил запись на десять секунд, а потом Роншаку — судя по голосу, это была именно она, — спросила:

— Маки-сан, а зачем мы сложили телефоны в ту коробочку?

— Она металлическая, — был ответ. — С усиленными стенками, которые блокируют волны. Иными словами, девочки, Инфо-чан ни за что не сможет ни отследить нас, ни подслушать наш разговор. Кстати, этот официант… Кто-нибудь из вас его знает?

— Нет, — а это уже была Ивасаки Юми. — Я его не помню… Хотя я в школе не так давно, но его точно не встречала. А ты что скажешь, Мусуме?

— Точно не из наших, — уверенный голос Роншаку звучал хлёстко. — Я имею в виду, не из Академи. У нас не так уж много учеников, и я знаю всех.

— Отлично, — в голосе Муджа прозвучала улыбка. — Наверняка Инфо-чан попытается подослать к нам своих агентов, как только поймёт, что не сможет подслушать наш разговор на расстоянии. Так что, девочки, если увидите кого-нибудь знакомого, дайте мне знать, хорошо? Я пока знаю не всех учеников Академи.

— Обязательно, — с готовностью подхватила Ивасаки. — Мы с радостью поможем вам в расследовании.

— Похвальное рвение, — снова Муджа. — Итак, как мы уже с вами обсуждали, самое важное — это узнать, кто Инфо-чан на самом деле. Через Инфо мы сможем разведать обо всём, что происходит в Академи. Мы раскроем и дело Осана Наджими, и череду прочих таинственных случаев, среди которых и побег Тораёши Широми, и приступ Руто Оки, и арест Асу Ацуро, отца Асу Рито.

— А если Инфо-чан не захочет нам помогать? — спросила Роншаку. — Она ведь может сказать, что вообще ни при чём, понимаете?

— Не волнуйся, — уверенно ответила Муджа. — Мы припрём Инфо к стенке. Она же занимается незаконной деятельностью, и ей — или ему — вряд ли захочется быть раскрытым перед всеми и направиться в тюрьму, не говоря уже о навеки загубленной репутации.

— Но она может сказать, что просто заботилась о безопасности других, поэтому и разместила по школе камеры наблюдения, — вставила Ивасаки. — Я бы на её месте так и поступила.

— Неплохой аргумент, — Муджа, судя по звуку, щёлкнула пальцами. — Но, Юми, всё не просто так. Каждая камера должна быть согласована перед тем, как её повесить. Ты не можешь разместить такое устройство даже над собственной дверью без официального разрешения от мэрии. Сама подумай: снимать людей без разрешения — незаконно, торговать личными данными — незаконно, делать фривольные фото — незаконно, продавать что-либо без лицензии — незаконно. Солидный список, не так ли? С этим наша Инфо-чан увязнет по самую шею, и отказываться от сотрудничества ей станет невыгодно. С другой стороны…

Тут она внезапно осеклась, и раздалось едва слышное постукивание. После Даку прошелестел: «Приятного аппетита!». Видимо, он принёс им заказ, и они решили прервать беседу, которая действительно не была предназначена для чужих ушей.

— С другой стороны, — продолжила Муджа, — если Инфо сама замешана в этом, нам стоит быть поосторожнее. Именно поэтому мы и собрались сейчас здесь: нам нужно порассуждать, попытаться установить, кто Инфо-чан на самом деле, или хотя бы очертить круг подозреваемых, а потом выбрать подход к ней — в зависимости от её — или его — характера.

— Я поняла! — Роншаку громко захлопала в ладоши. — Если Инфо податливая, она согласится сотрудничать, если упрямая, нам нужно её запугать.

Что-то звякнуло, а потом Муджа снова заговорила:

— Примерно так. А теперь давайте вместе подумаем, кем она может быть. Во-первых, Инфо отлично разбирается в компьютерах и технике, но особенно — в программировании, ведь организовать систему сообщений, при этом так, чтобы они самостирались, да ещё и без возможности отслеживания — тут нужны хорошо отточенные навыки.

— Гемма Таку и Сато Масао, — немедля отозвалась Роншаку. — Первый — президент компьютерного клуба, второй состоит в школьном совете. Они оба настоящие асы компьютерного дела: мне как-то Хошико рассказывала — она дружит с Курияма из кружка Таку, — что если в классе информатики поломка, а Гемма сам не справляется, он зовёт для помощи Сато.

— Сато Масао… — протянула Муджа. — Это такой длинный, некрасивый, с низким голосом, сутулый? Он несколько раз приходил в лазарет по делам совета.

— Да, он, — вступила в беседу Ивасаки. — Мы с ним соседи.

— Очень хорошо, — радостно вымолвила Муджа. — Итак, эти двое… Но, девочки, Инфо из стратегических соображений может скрывать свои истинные таланты, так что помните: это не окончательно. Далее — у неё или него было безрадостное детство, полное несправедливости. Мой знакомый психолог помог мне вывести эту мысль… Впрочем, она довольно очевидна, как мне кажется.

— Фуджита Химари из клуба садоводства, — немедля отозвалась Роншаку. — Её родители развелись, и мать вскоре вышла замуж за другого человека. В этом браке родилось ещё трое, и Химари уделяли крайне мало внимания. Дадаяма Хана — моя подруга, она живёт с Химари в одном доме — рассказывала, что несколько раз видела, как Химари, стоя в общем коридоре лицом к стене, плакала. А ещё её отец практически не приходит их навещать — он тоже успел завести другую семью.

— Ужасно, — в голосе Ивасаки зазвучало сочувствие. — А ещё этот… Табара Тога, кажется? Помнишь, Мусуме, ты сама мне рассказывала, что он ходит на приём к психоаналитику, а ещё у него на руках следы от порезов?

— Ага, — голос Роншаку чуть перекрывался звяканьем — кто-то из них размешивал своё кофе ложечкой. — А ещё твой друг, Юми.

— Какой друг? — с удивлением переспросила Ивасаки. — А, ты про Масао.

— Ну конечно, — Мусуме хихикнула. — У него же самая жесть, а не детство! Прикиньте, Маки-сан, он сын того самого журналиста Сато! Точнее, не сын, но это выяснилось намного позднее. Ещё его мать повесилась. А потом из приюта его отдали в семью, где все тоже убились, прикиньте? Потом он приехал сюда и стал жить один…

— Стоп, — Муджа прервала это поток слов. — По порядку, пожалуйста. Речь идёт о Сато Масао, я правильно поняла?

— Да, о нём, — вмешалась Ивасаки. — Его отцом был печально известный журналист Сато Кензабуро — вы наверняка слышали его историю: в восемьдесят девятом в Академи произошло убийство, он пытался обвинить в нём невиновную девочку, после её оправдания он продолжал её терроризировать, из-за этого на него ополчился весь город.

— Точно-точно! — Роншаку чуть ли не захлёбывалась от восторга. — Мурасаки Кашико — моя подруга, она ходила с Сато в один детский сад. Так вот, она рассказывала что родители запрещали им, детям, общаться с ним, потому что он был сыном тех самых Сато. А потом его мать повесилась, и отец решил отдать его в приют, прикиньте? Оттуда несколько лет спустя его забрали в приёмную семью в какой-то соседний город.

— Да, в Сенагава, — подхватила Ивасаки. — Но приёмные родители тоже покончили с собой, и Масао остался совсем один. Он приехал сюда, чтобы начать новую жизнь, но сначала его отыскал Сато Кензабуро, а потом — раскрылась история с тем, что он биологический сын Сайко Юкио.