Без лица

И как раз сейчас настало самое время ею воспользоваться.

Чуть помедлив, я приложил ключ-карту к двери и вошёл внутрь.

Инфо-чан.

Старине Масао стоило подумать о том, чтобы вести несколько более активный образ жизни: колени после ускоренного утреннего пути до школы адски болели.

Спрятав ключ в карман форменного пиджака, я сел за компьютер и тут же приступил к работе.

Итак, Муджа Кина…

Её не оказалось ни в одной из известных социальных сетей, хотя она, возможно, использовала псевдоним вместо настоящего имени.

Однако она пользовалась школьной сетью, выходя в интернет со своего телефона, так что отследить эту ниточку мне удалось, и она привела меня прямиком к устройству Кины.

И тут меня ждало разочарование: телефон оказался совсем новым; она практически не успела им попользоваться, только посетила сайт школы и просмотрела пару страниц онлайн-газеты.

Я нахмурился и скрестил руки на груди. Муджа производила впечатление человека довольно социально активного, особенно онлайн. Подобное поведение было совсем не характерно для таких людей: скорее, я ожидал от неё обширной истории посещённых страниц и тонны фото. Если она намеренно так себя вела, то тогда рождался вопрос: зачем?

Что ж, нужно проверить камеры в медицинском кабинете. Конкретно — записи за вчерашнее утро: о чём, интересно, разговаривала новая помощница медсестры с Роншаку Мусуме и Ивасаки Юми?

Склонившись к клавиатуре, я быстро выбрал нужный файл и начал воспроизведение.

Они вошли в лазарет втроём — как закадычные подруги. Муджа села на кушетку и жестом пригласила девочек занять места рядом.

— Я вас сразу узнала, — Ивасаки захихикала и похлопала с ладоши. — Надо же, сама…

— Тише, милая, — Муджа подняла палец. — В этой школе и у стен могут быть уши.

— О-о-о… — с восторгом протянула Роншаку, прижав руки к груди. — Обалдеть…

— Знаете, что, мои дорогие агенты? — Кина ухмыльнулась и сплела пальцы на коленях. — Предлагаю встретиться сегодня… Нет, сегодня не смогу… Давайте завтра вечером где-нибудь подальше отсюда? Тогда и обсудим наши дальнейшие планы, хорошо?

— Конечно! — Юми закивала, отчего её волосы, забранные в хвост, забавно подпрыгнули на плечах. — И ни слова о нашей операции в Академи, да?

Муджа с важным видом кивнула.

— Никому ничего не говорите, девочки, — громко прошептала она. — Даже если вам кажется, что вы совершенно одни.

— Мы так и поступим, — Ивасаки шутливо отсалютовала. — С ума сойти! Мы участвуем в настоящем расследовании!

И все трое захихикали.

М-да. Очень весело.

Я откинулся на спинку кресла и, скрестив руки на груди, равнодушно смотрел, как старина Масао, войдя в кабинет, с явным замешательством просил у новой помощницы медсестры её документы.

А она весьма ловко смутила его ещё больше и оставила ни с чем.

Это «сама занесу документы» свидетельствовало о том, что Муджа либо хотела что-то скрыть, либо документов у неё вообще не было.

А нехорошее слово «расследование» вкупе с восторженным комментарием Юми: «Я вас сразу узнала!» склоняло чашу весов в сторону второй гипотезы.

Итак, Муджа Кина — это, скорее всего, ненастоящее имя. Ивасаки узнала её — значит, она знаменита, быть может, не в особо широких кругах, но достаточно известна. А «расследование», да ещё и в сочетании с комментарием о стенах, которые смогли иметь уши, звучало для меня совсем плохо.

Продолжив отсматривать материалы, я с удивлением обнаружил, что Кина, приняв в лазарете Таро и выпроводив оттуда Юми и Мусуме (и обменявшись с ними вспоминающими взглядами), начала расспрашивать Ямада. При этом стиль её поведения поменялся полностью: она сидела рядом, очень близко, сочувственно кивала его рассказу о больничных буднях, а потом ловко перевела беседу на недавние случаи.

Простодушный Таро принимал всё за чистую монету: он искренне выкладывал своей собеседнице всё, что знал, начиная с дела Осана Наджими. Кина узнала про всё: и про то, как Амаи разочаровала своим характером, и про проваленный театральный дебют, и про приступ Оки, и про страшное разоблачение преступления отца Асу Рито, и про сравнительно недавнее исчезновение Тораёши Широми, и про оба своих отравления.

Муджа внимательно слушала, вставляла по ходу повествования комментарии, которые побуждали Ямада двигаться дальше. Иногда она, хлопая ресницами, тянула: «Ах, мне бы было на твоём месте так страшно…», производя впечатление глупенькой.

Хотя… Нет.

Не «производя впечатление глупенькой», а «талантливо играя роль очаровательной дурочки».

Ибо что-то мне подсказывало, что Муджа Кина была далеко не глупа.

Вздохнув, я снова перевёл взгляд на монитор. Наконец, Секине-сенсей пришла в лазарет и в довольно резких выражениях посоветовала Новенькой заняться делом, а не болтовнёй. Таро откланялся и ушёл, а Кина начала поправлять вертикальную линейку для измерения роста и довольно неловко её уронила — как мне показалось, специально.

Закрыв экран с видео, я задумался. Если Ивасаки узнала в Кине знаменитость, то, учитывая словоохотливость первой, она бы не преминула обсудить это со своей подругой Мусуме поподробнее. Муджа запретила им обсуждать этот вопрос в стенах школы, но данный запрет не распространялся на общение посредством мессенджера, ведь так никто ничего не услышит.

Что ж, зайдём с этого конца.

Я склонился над клавиатурой.

Юми, как и все ученики Академи, пользовалась школьной сетью. Это означало, что её телефон стал для меня одной из многих открытых книг, которую стоило только прочитать.

Без труда взломав простенькую защиту, я начал быстро просматривать её переписку с Мусуме и нашёл нужное сообщение довольно быстро. Оно гласило: «Представляешь себе, мы ведём расследование с самой Маки! Это так здорово! Поверить не могу!». Роншаку отвечала ей в том же тоне и выразила надежду, что они, возможно, попадут в один из эфиров Маки.

Итак, Маки, которая ведёт эфиры…

В телефоне Юми меня ждала ещё одна великолепная подсказка: история просмотренных страниц в интернете. Она активно пользовалась сетью, но меня интересовали совершенно конкретные сайты — те, где как раз и работали те самые люди, которые вели эфиры.

Кимитуб. Гигантская платформа, созданная для людей, которые хотят показать миру себя. Здесь можно было найти что угодно и, насколько я помнил, старина Масао тоже пользовался этим сайтом, будучи подписан на пару каналов об уборке, несколько — о технике и программировании, о книгах, и один — о природе и животных.

Но сфера интересов Юми лежала в другой плоскости. Одна из последних страниц, которую она посетила, была озаглавлена так: «Завод «Рюсо»: кто ответил за похищенные жизни?! Большое сенсационное расследование!».

Я зашёл на эту страницу и запустил видео. Первыми кадрами шли исторические хроники открытия знаменитого химического завода «Рюсо», а потом закадровый голос заговорил: «Много лет завод «Рюсо» являлся одним из лидеров химической промышленности страны, но в середине восьмидесятых годов его внезапно закрыли без объяснения причин. Правление завода, заваленное исками об ухудшившемся здоровье рабочих, решило таким образом избавиться от ответственности, и пострадавшие так ничего и не получили. Но я — Маки — проведу своё расследование и точно узнаю, кто именно виноват в этой ужасной истории».

Затем на экране появилось лицо ведущей. Помощницу медсестры было трудно узнать, потому что тут она была сильно накрашена и облачена во всё чёрное. Кроме того, волосы её, выкрашенные не в розовый, а в тёмно-каштановый, обрамляли лицо прямыми прядями, зрительно обужая его.

Её канал назывался «Расследования Маки» и, судя по выложенному контенту, специализировался как раз на этом: она раскапывала какое-нибудь интересное дело прошлого и рассматривала его со всех сторон или находила интересные детали в происшествиях, которые не были освещены в прессе.

Последнее из выложенных видео называлось «Анонс нового расследования!»; там Муджа, то есть, Маки говорила, что наслышана об одной школе, в которой недавно произошёл целый цикл странных происшествий. Она намеревалась воспользоваться сертификатом с курсов медсестёр, который когда-то окончила, и проникнуть в школу.