Без лица

Первая половина понедельника прошла спокойно и по накатанной: я даже обрадовался, что всё наконец-то стабилизировалось. Аято также сохранял полнейшее спокойствие и собранность; видимо, Инфо уже придумал, как решить проблему с Мида-сенсей.

За обедом у нас завязался разговор о следующем учебном годе: многие из нас переходили в выпускной класс. Мегами, сосредоточенно нарезая стейк, заверила нас о том, что останется на посту президента школьного совета. Я вставил, что как старший брат стану её поддерживать, а Аято, аккуратно помешивавший рис палочками, упомянул о намерении Кенчо баллотироваться.

— Сомневаюсь, что эту мелкую гадину выберут, — жёстко произнёс Фред Джонс, откусив кусочек сэндвича. — Только представь себе: школьный совет под предводительством одного из самых эгоистичных людей на свете!

— Да полно, Фред, — примирительно проговорил я, отложив в сторону палочки и помешивая суп ложкой. — Может, ему просто нужно немного любви.

— Я согласен с Масао, — подал голос Ямада Таро, поливая соусом рис в своём бенто. — Каждый человек заслуживает второй шанс. Не очень хорошо знаю Кенчо, но хочу отметить, что добро, проявленное к людям, всегда возвращается стократ.

Джонс фыркнул и откусил ещё один кусочек своего сэндвича. Прожевав и проглотив его, он склонил голову набок и вымолвил:

— Я сам добрый католик и знаю эту часть библии, но должен отметить: порой ресурс добра попросту заканчивается, особенно если его реципиент — такой кусок дерьма.

Куроко неодобрительно поджала губы. Аято холодно улыбнулся, не отвлекаясь от своего риса. Ямада Таро, решив промолчать, отправил в рот первую порцию своего обеда и, тщательно прожевав, вымолвил:

— Странно… Почему-то соус мне кажется сладким.

— Это может быть так, — вступил в беседу Куша, на секунду оторвавшись от яростного пожирания карри. — Я слышал, что некоторые добавляют сахар в соевый соус, чтобы смягчить резкий солёный вкус.

— Вот как? — Таро поднял брови и съел ещё одну ложку риса. — Должен сказать, это и в самом деле интересный вкус.

Куша закивал, вытирая рот салфеткой.

— В период чтения лекций в Массачусетском Университете, я как-то посетил корейский ресторан, — произнёс он. — Там подавали блюдо, названия которого я не помню, но вкус меня поразил: это была свинина в сладко-остром соусе. К сожалению, у нас поблизости нет заведений, где это готовят, но в Токио я такое блюдо встречал. Очень рекомендую, ребята.

— В Массачусетском? — Джонс широко улыбнулся. — Приятель, тебе стоило попробовать легендарные американские бургеры. Я серьёзно: лучше, чем на моей родине, их не умеют готовить нигде.

— Я пробовал, — Кага усмехнулся, вытирая пальцы салфеткой. — Тут ты прав: бургеры в США — это что-то особенное.

— Но они не особо полезные, верно? — Будо Масута внимательно посмотрел на Фреда. — Лично я рекомендую употреблять японскую еду: для нас она самая полезная.

— «Для нас»?! — Джонс рассмеялся. — Что касается лично меня, приятель, бургеры — это как раз самое нужное: гладит как по желудку, так и по менталитету.

— Интересная формулировка, — Аято улыбнулся, отложив палочки. — Помню, когда я с родителями ездил на Окинаву, там мы ели…

Внезапный громкий кашель вдруг прервал его. Я с удивлением перевёл взгляд на Ямада, который позеленел и схватился за шею. Прокашлявшись, он резко встал из-за стола и, бросив: «Прошу прощения!», побежал к выходу из столовой.

— Что это с ним? — Будо Масута, широко раскрыв глаза, уставился на Кушу, сидевшего напротив.

— Понятия не имею, — Кага смял салфетку в комочек и раздраженно бросил на поднос. — Я не моментальный диагност, к твоему сведению.

Аято покачал головой и, встав из-за стола, начал собирать лотки из-под бенто Ямада.

— Наверное, рыба в его обеде успела испортиться, — бросил он, ставя лотки на свой поднос. — Мне показалось, что я почувствовал нехороший запах от неё. Но он ел с таким аппетитом, что я решил промолчать, и, как выяснилось, напрасно: я забыл, что у Таро небольшой насморк, и он сам не мог почувствовать, что рыба не очень свежая.

— Бедняга, — я покачал головой. — Может, отвести его в лазарет? Надеюсь, всё ограничится желудочными пилюлями…

— Я всё сделаю, — Айши взял поднос в руки. — Чувствую себя частично ответственным за это: нужно было раньше сказать ему о рыбе.

Он кивком распрощался с нами, быстро отнёс свой поднос на этажерку и, захватив лотки Ямада, быстро вышел из столовой.

— Какой кошмар, — Будо Масута скрестил руки на груди. — Вроде у него в бенто было не так много этой рыбы… Думаю, Масао прав: дело ограничится только лекарством.

— Сомневаюсь, — сурово вступила в беседу Куроко. — Отравления из-за несвежей рыбы никогда не проходят легко. Думаю, его отправят домой или даже в больницу.

Я медленно опустил голову.

Это оно, не так ли? Аято и Инфо не смогли справиться с Мида-сенсей своими привычными способами и решили действовать с другой стороны. Не зря ведь Таро показалось, что соус обладает непривычно сладковатым привкусом. А потом, когда Ямада испытал приступ тошноты, Айши поспешил заверить всех, что позаботится о нём, и ушёл прочь, при этом не забыв прихватить лотки из-под бенто — наверняка для того, чтобы тщательно вымыть их и удалить следы того, что привело к таким последствиям.

Бедняга Таро. Оставалось надеяться, что Аято не смог бы причинить сильного вреда любимому человеку, и Ямада отделается непродолжительным недомоганием.

Да.

Оставалось надеяться.

========== Глава 50. Бедняга. ==========

Больше в тот день мы не видели ни Айши, ни Ямада, но все члены совета получили от Аято сообщение о том, что он отвёл Таро в больницу города Шисута. Судя по всему, Ямада перенёс отравление, и ему придётся провести в госпитале несколько дней — скорее всего, до конца недели.

Тон сообщения был довольно оптимистичным, и я поделился им с Кушей. Мой лучший друг ответил: «Надеюсь, Таро выживет и полностью поправится».

А потом день снова пошёл по проторенной дороге, как будто ничего не произошло. Я связался с больницей, чтобы узнать, принимает ли Ямада визитеров, и мне ответили: приходить позволено только родственникам. Однако Аято, судя по его сообщениям, находился рядом с Таро; скорее всего, это было связано со статусом Айши: он являлся внуком главы кардиохирургического отделения госпиталя.

Вечером того же дня мы с Кушей отправились по домам. Шагая по тротуару, мы оживлённо беседовали и при этом старательно избегали тему отравления Ямада. Мы оба понимали, что именно произошло, но при этом малодушно закрывали на это глаза.

Действительно, если отвернуться, вовремя посмотреть в другую сторону, то можно избежать многих проблем, в том числе и с совестью.

Я вернулся домой и сразу же принялся разбирать и мыть свой холодильник: это муторное предприятие, откладываемое мной слишком долго, идеально подходило для того, чтобы отвлечься.

После этого мне понадобилось сходить в один из близлежащих магазинчиков-комбини, чтобы пополнить запасы. Я взял средство для мытья посуды со специальной скидкой (три по цене двух), решив даже не думать о том, зачем мне три канистры мыла.

В магазине я встретился с Ивасаки. Вернее, я её увидел, а она меня — нет, так как была увлечена обсуждением покупки большой упаковки поп-корна с каким-то высоким мужчиной в поношенной куртке. Судя по всему, это и был её отец.

Мне не хотелось общаться, поэтому я позорно прятался за стеллажом с хозяйственными принадлежностями и терпеливо ждал, когда они уйдут. Как только весёлая болтовня Юми стихла, я осторожно выбрался и медленно побрёл к прилавку с конфетами: мне срочно нужно было восполнить уровень сахара в крови.

Бедный Ямада… Интересно, как он там: нормально ли чувствует себя? Успел ли прийти в себя после отравления? Долго ли ему ещё сидеть на безвкусной больничной еде?..

Поддавшись порыву, я купил побольше яблок и бутылку витаминизированной воды. Пусть даже меня не пустят к нему, наверняка я смогу передать гостинец через Аято. Надеюсь, последний не станет считать меня соперником: мне совершенно не хотелось попасть в больницу под крыло его бабушки.