Без лица

— Думаю, да, — Аято кивнул и провёл рукой по волосам — простой жест, который вышел у него по-психопатически безупречно. — Во всяком случае, там больше возможностей. Кроме того, я получил доказательства своей теории.

Я усмехнулся и, выпрямившись, произнёс:

— Уж не тогда ли, когда замыслил убрать Юкину?

Айши передёрнул плечами.

— Новости об Элоизе — лошади Мегами, заявленной на скачки, — оказались мне на руку, — продолжил он. — Я знал, что её тётя — опытная наездница, обожавшая лошадей. Вряд ли она упустила бы шанс поучаствовать в гонках, если бы такой выпал. Поэтому я сначала попросил тебя поработать с сайтом метеорологического центра, чтобы погода на Кюсю воспрепятствовала перелёту Мегами. Тем самым я вынудил её отказаться от скачек. Мысль с проволокой пришла мне в голову, когда я приехал в Токио, чтобы посмотреть стадион, на котором планировалось это грандиозное событие. Тогда там было многолюдно, пришло множество людей, которые хотели временно наняться на работы, связанные со скачками, так что на меня никто не обращал внимания. Там в моём сознании и возник этот план. Дальнее препятствие располагалось очень удачно: его не было видно ни от ложи прессы, ни с мест зрителей. Кроме того, оно не отличалось новизной, и я понадеялся, что бороздок от проволоки, если они останутся, никто не заметит.

Вернувшись, я сразу стал обрабатывать Кенчо. Ты же знаешь, Инфо, что самый лучший способ заронить кому-то в голову идею — это заставить его думать, что идея изначально была его собственной. Этот младший Сайко со своим искалеченным детством всеми фибрами души ненавидел сестру и тётю и хотел как-то отомстить им за годы пренебрежения. Акане, его очаровательная невеста, больше всего на свете любит деньги и интриги. Очень удачно, что эти двое сошлись, но, в принципе, неудивительно.

Не знаю, с чего Кенчо решил, что такое падение не приведёт к смерти… Скорее всего, он счёл, что опытная наездница сможет сгруппироваться.

Но я всё просчитал. Юкина отличалась немалым азартом: она обожала побеждать. Естественно, с самого старта она постаралась вырваться вперёд и обставить всех. При таком раскладе то, что случилось с ней, неизбежно.

Акане и Кенчо заглотили наживку. Она сама предложила своего брата как исполнителя, и мне в голову пришёл ещё один отвлекающий манёвр — своего рода подстраховка.

— Документы Сато Кензабуро, — кивнул я, складывая ладони домиком. — Старина Масао чуть не лишился чувств, когда прочёл в списке временных работников имя своего папаши. Дата рождения тоже совпала, и его так шокировал сей факт, что он не учёл одной мелочи: Кензабуро признан умершим, он давно нигде не работал. С чего ему беспокоиться о подработке сейчас, спустя столько лет, когда ходячий кошелёк по имени Юкина всегда с ним? Он ведь так тщательно залёг на дно; к чему ему высовываться? Ведь те, кто нанимал работников, могли проверить их гражданские номера.

— Верно подмечено, — Аято хмыкнул. — Я счёл, что это будет забавно, и подговорил Кенчо выкрасть документы Сато. Это удалось с лёгкостью: отец Масао уже давно не пользовался этими бумагами, и они все лежали в ящике вместе с его скудными пожитками. Брату Акане оставалось только надеть поношенную мешковатую одежду, отрастить щетину и нанести на лицо несколько морщин с помощью грима, который с радостью одолжит ему сестрица, — и всё. Фото на документах обычно размытые, нечёткие, кроме того, в суматохе никто не станет скрупулёзно сличать изображение и оригинал.

Да, этот человек мог вызвать восхищение. Он учёл почти каждую деталь, даже смог предугадать то расследование, которое предприняли мы с Фредом.

— Несчастный случай — это не редкость на скачках, — продолжил Аято. — Я знал, что всё спишут именно на него. Проволоку никто не найдёт: снять её со столбиков препятствия с помощью кусачек, скатать и сунуть в карман — это дело пары минут. Потом можно просто уйти, смешавшись с толпой, ведь полчаса спустя никто и не вспомнит о человеке, стоявшем на дальнем барьере, ведь он был одним из очень многих.

Я подозревал, что Мегами может проявить упрямство и не оставить всё просто так. Она, разумеется, обратилась к помощи более сообразительного из своих друзей, и для меня влюблённость Фреда оказалась очень удачным событием: он пригласил Масао в качестве ассистента. Масао, в свою очередь, оказался более сообразительным, чем я ожидал, и смог вычислить верную причину падения Юкины. Но это уже ничего не значило: Сайко бы никогда не санкционировали расследование, ибо был замешан Кенчо.

— А ты неплохо всё спланировал, да? — усмехнулся я, потирая руки. — Но вот Юкина оказалась тебе не по зубам. Как оказалось, она не умерла, вернее, её душа осталась в вакууме…

— Но и это я тоже смог обыграть в свою пользу, — Айши скрестил руки на груди. — Юкико готова на всё, лишь бы снова не оказаться там, где она провела почти сорок лет, и я — один из немногих, кто может ей в этом помочь.

— И тебе даже Куша не нужен? — поднял брови я.

— Я и сам смогу включить агрегат и настроить его на нужную частоту, — отозвался Аято, сверля меня немигающим взором. — В любом случае, ни Юкина, ни Юкико больше нас не побеспокоят: первая уже на небесах, а вторая скоро уедет далеко-далеко.

— А она случайно не собирается забирать Сато Кензабуро с собой? — спросил я, потирая висок.

— К сожалению, нет, — Аято улыбнулся. — Но мы можем об этом позаботиться, если ты понимаешь, о чём я.

— Ни в коем случае, — я помотал головой. — Старина Масао впадёт в депрессию, и тогда даже мне не удастся вытащить его. Так что этот вздорный недожурналист должен жить… Понимаешь?

— Разумеется, — красивое лицо Айши напоминало море во время штиля. — Но это относится не ко всем, не так ли?

Я поднял голову и с улыбкой посмотрел на него. Совершенство снаружи и пустота внутри — такое странное сочетание.

Странное, опасное и интригующее.

— Разумеется, — эхом отозвался я, отсалютовав ему правой рукой.

========== Глава 15. День субботний. ==========

Масао.

Мы вышли из пристройки, и Аято держал меня за руку. Это было довольно мило и трогательно, но совершенно не нужно, так как я мог стоять сам.

Голова слегка болела, словно её сжали тисками: так случалось, когда я долго работал перед компьютером.

Деликатно высвободив левую руку из пальцев Аято, я поднес запястье близко к глазам и поразился тому, сколько времени прошло.

Почти три с половиной часа… Что мы там делали?

— Всё хорошо, — Аято сжал мой локоть, и я почувствовал его прикосновение через куртку. — Мы решили один важный вопрос, Масао. Ничего страшного не произойдёт, никто не пострадает. Инфо просто добыл мне кое-какие сведения.

Его тёплый, успокаивающий тон сделал своё дело: тревога ушла, уступив место спокойствию. Голова всё ещё гудела, и я по опыту знал, что сама по себе она не пройдёт: нужно прийти домой и взять из аптечки таблетку мягкого обезболивающего, которым я пользовался с детства. Потом необходимо поесть, выпить горячего чаю и принять тёплый душ.

Кстати, о горячем…

Порыв ветра чуть не сбил с ног, норовя забраться под одежду ледяными пальцами. Он свистел, вопил, как разъярённый зверь, хотевший навсегда утащить нас в своё мрачное логово.

Я поднял голову. Чернильное небо было усеяно звёздами. Они сверкали, как драгоценные камни, а луна освещала этот суровый ноябрьский вечер, делая его ещё более отстранённым и по-средневековому жестоким.

— Довольно прохладно, — Аято напомнил о себе, сжав мой локоть посильнее. — Пойдём, хорошо? Мне нужно ещё зайти в универсальный магазин по дороге: у папы закончились консервированные персики, а он без них жить не может.

Я усмехнулся и кивнул. Мы направились к выходу, на пути разговаривая о самых приземлённых и бытовых мелочах.

И я был благодарен Аято за это: мне совершенно не хотелось думать об Инфо.

Мы расстались у перекрёстка, и я направился в Канко, сам удивляясь тому, как быстро привык ходить совершенно в другом направлении. Это милое, сонное место стало для меня домом намного быстрее, чем квартира, в которой я вырос.