Без лица

Когда я выбрал всё, что только было возможно, рабочий собрал свой рюкзак и тактично удалился, оставив меня и Аято наедине с прорабом.

Айши, не желая мешать, отошёл к балкону, и прораб заговорил:

— Итак, Сато-сан, вы всё выбрали, и теперь осталось подсчитать финальную стоимость.

— Конечно, Даку-сан, — я склонил голову и, медленно поднявшись с пола, тряхнул сначала одной ногой, потом — другой, чтобы разогнать кровь. — Сколько с меня?

Прораб закусил губу и, сдвинув кепку на лоб, потёр затылок.

— Тут такое дело… — начал он. — Вы уж простите меня за дерзость, Сато-сан, ведь всё-таки вы наш клиент… Но я слышал, что вы учитесь в Старшей Школе Академи… В будущем году я хотел бы записать туда своего сына, но он… В общем, плохо чувствует себя на новом месте. Вас не затруднит приглядеть за ним хотя бы первое время?

— Конечно, — я развёл руками. — Состою в школьном совете — это входит в круг моих обязанностей.

— Я имел в виду… — прораб беспомощно пожал плечами. — Мой Ацу, он, знаете ли, болезненно застенчив… Понимаю, что негоже просить о такой услуге, особенно учитывая то, что мы с вами почти не знакомы, но всё же… Я готов выполнить работы за полцены, если вы поможете моему сыну.

Я недоуменно поднял брови. Видимо, у этого Ацу имелись достаточно серьёзные проблемы, если его отец так силился их уладить. Что ж, я был не против помочь, поэтому согласился. Даку просиял, дал мне номер своего отпрыска и договорился со мной на завтра: я вызвался показать Ацу школу, и сделать это лучше всего было в выходной день, когда Академи пустовала.

На этом и порешили, и мы с Аято направились прочь, оставив мою новую квартиру в полное распоряжение рабочих.

Айши Рёба, спрятав руки в карманы куртки, ждала нас снаружи. Как только мы подошли в ней, она весёлым тоном сообщила, что риэлтор Конда уже уехала, так что у нас освободился практически целый день. Она предложила пойти в гости к ним, но я отказался и вместо этого пригласил её с сыном к себе: пришла пора вернуть им любезность.

Рёба согласилась. Мы втроём медленно направились к автобусной остановке и, пока мы шли, я успел отослать короткое сообщение Куше.

Уже через полчаса мы сидели у меня на кухне, выбирая, какую еду заказать, и вели беседы о Канко и о моей новой квартире. Вскоре подоспел и Куша — раскрасневшийся и немного запыхавшийся.

Мы вместе поговорили, причём Кага выговорил мне, что я не сообщил ему о покупке раньше, но сделал это весьма добродушно и в полушутливой манере. Мы с аппетитом покушали, потом друзья принялись помогать мне убираться, а Айши Рёба, не обращая внимания на мои активные возражения, сходила в соседний супермаркет и, повязав мой фартук, которым я пользовался при уборке, устроилась у плиты.

— Ты питаешься плохо, Масао, — - произнесла она со смехом. — Поверь мне, домашняя еда творит чудеса: ты сразу почувствуешь, как желудок станет более здоровым.

Я низко поклонился ей в знак благодарности.

Мы с Аято и Кушей убирались тщательно, в процессе обсуждая со мной, что я планировал забирать с собой, а что — оставить здесь. Куша периодически стонал, причём довольно громко: он, в отличие от нас обоих, уборку не жаловал. Но, тем не менее, он работал не хуже нас, и его присутствие придавало мне сил.

Вскоре всё вокруг сверкало, и Рёба как раз закончила с обедом. Я поблагодарил её, отметив себе, что как-нибудь просто обязан пригласить всё семейство Айши куда-нибудь. После всего того, что они для меня сделали, я чувствовал, что должен им.

Но всё затмевало чувство счастья.

Со мной рядом были друзья, будущее казалось определённым и без сюрпризов, даже тяжёлые мысли о Сато Кензабуро отступили куда-то вдаль.

И этот день казался мне самым прекрасным на свете.

***

Четвёртое ноября оказалось не совсем обычным понедельником: сегодня нам не нужно было отправляться на учёбу, так как нерабочий день из-за вчерашнего праздника был перенесён. Вчера я провёл довольно продуктивный день, а на сегодня у меня был запланирован весьма интересный поход.

Вчера я списался с сыном прораба Даку в программе-мессенджере. Последний оказался довольно вежливым и немногословным юношей, и мы довольно быстро договорились о встрече у подножия холма, на котором и стояла Старшая Школа Академи.

Всё шло невероятно гладко. Конечно, то и дело мои мысли возвращались к Сато Кензабуро, к его поступку, но постепенно душа моя исцелялась. На ней навсегда останется шрам от этого опыта, но он будет не зияющим и гноящимся, а зарубцевавшимся. И всё это благодаря моим друзьям и тем людям, которым я небезразличен.

И Инфо-чан, конечно. Без него о психологической разгрузке не могло идти и речи.

И пусть он сам и таинственная природа его появления всё ещё немного пугали меня, я понимал, что он — это необходимое условие моего духовного и ментального равновесия.

Но основным игроком своей судьбы был я сам — Сато Масао, обычный человек с кучей слабостей и недостатков, который пытается быть хорошим и счастливым.

И поэтому рано с утра, собравшись, я написал Даку Ацу о том, что выхожу, и направился к школе.

Сегодняшний день обещал стать если не интересным, то точно полезным — во всяком случае, для одного из нас.

========== Глава 7. Даку. ==========

Старшая Школа Академи стояла на невысоком холме, который превращал нашу дорогу к альма-матер в полноценное физическое упражнение. Это положение школы также имело ряд преимуществ, как чисто эстетических (вроде вида с крыши или из окон верхнего этажа), так и вполне практических (вроде того, что у нас никогда не было сыро).

К учебному заведению вела широкая мощёная тропа, обсаженная с обеих сторон вишнёвыми деревьями и лавровыми кустами. К сожалению, в ноябре ветви прекрасных сакур уже стояли голыми, да и кусты выглядели жалко, но во все остальные времена года дорога выглядела весьма живописно: с листвой летом, с танцующими в воздухе лепестками вишен весной, со снегом зимой. И только поздняя осень слегка выбивалась из этой картины, но ничего: сей период был недолгим, ведь уже в декабре выпадал снег, одевая ветви сакур в белый пух, сверкающий в свете солнца, как драгоценные камни.

Даку Ацу, как мы и условились, ждал меня у подножия холма. Я прибыл к месту нашей встречи за пятнадцать минут до назначенного времени, но он, тем не менее, уже ждал меня, уткнувшись в телефон. Он отвлёкся только тогда, когда я подошёл к нему практически вплотную и тихо спросил: «Даку-сан?».

Ацу медленно поднял голову и неуверенно кивнул, словно сомневался, его ли это фамилия. Он оказался довольно высоким, стройным, со впалыми щеками, тонким носом и длинными, нервными пальцами. Ацу носил очки причём левый глаз был заклеен пластырем.

— Сато-сан? — едва слышно отозвался он. — Вы Сато-сан?

Я кивнул, и он поклонился так резко, что мне пришлось отскочить. Распрямился Ацу так же резко и быстро поправил очки. Щёки его отчего-то запылали.

— Знаешь, Ацу, — я улыбнулся, прекрасно понимая его состояние, потому что сам страдал болезненной застенчивостью. — Думаю, ты можешь называть меня Масао. У нас не такая уж большая разница в возрасте, поэтому предлагаю отбросить формальности.

Даку вздрогнул и нервно провёл ладонью по волосам.

— Спасибо… — тихо промолвил он. — Масао.

Я тепло улыбнулся и, протянув руку, потрепал его по плечу со словами:

— Давай посмотрим школу, в которой тебе в скором времени придётся учиться.

Он кивнул, и я зашагал вперёд. Ацу держался позади, и на пути я несколько раз обернулся, чтобы удостовериться, что он идёт за мной. Он отличался привычкой ступать совершенно бесшумно, и даже когда мы вошли в здание школы и сменили обувь (он предусмотрительно захватил с собой пару тапочек), в абсолютно пустых и гулких коридорах от его шагов не раздавалось ни звука.

— Академи насчитывает три этажа, — начал я, медленно прохода по коридору. — Планировка кольцевая, замкнутая: это означает, что здание построено правильным квадратом, а посередине предусмотрен внутренний дворик — туда можно выйти из любого крыла. На севере располагаются классные комнаты; ступень класса соответствует номеру этажа. В марте тебе достанется одна из аудиторий на первом этаже, и чем старше ты будешь, тем выше придётся подниматься. Восточное крыло первого этажа отдано под администрацию и лазарет. Вот, кстати, вход в него… Чуть дальше располагается учительская, а последняя дверь — это кабинет завуча. Южное крыло — это клубы: кулинарный, театральный и любителей мистики соответственно. К слову сказать, Ацу, тебе нужно будет подумать о вступлении в кружок, причём сразу же при поступлении, но не волнуйся: у нас имеется множество клубов на любой вкус. У тебя ведь есть хобби?