Без лица

Я неосознанно потёр локоть и чуть наклонился вперёд.

— Это кошмар, — начал Сато, проведя рукой по густым волосам. — Форменный кошмар.

— Что ты имеешь в виду? — хрипло спросил я.

В горле почему-то пересохло, но я и не думал встать и налить себе воды.

— Теперь Юкина больше не на моей стороне, — Сато стиснул пальцы и посмотрел в сторону; выражение его лица было совершенно нечитаемым. — Она сошла с ума. Иногда мне кажется, что это вообще не Юкина… Но дело не в этом. Теперь, когда она отвернулась от меня, я оказался в уязвимом положении. Раньше нас охраняли, теперь же я оторван от семейства Сайко, значит, являюсь открытой мишенью для Айши. Недавно я встретил Рёбу на улице. Она улыбнулась мне, и я понял, что эта ухмылка означала: «Я скоро приду за тобой». Теперь, когда Юкина самоустранилась, мне нужна помощь

Я поднял брови и покачал головой.

— Знаю, что ты сейчас хочешь сказать, Масао, — Сато раздражённо нахмурился и ударил кулаком о стол. — Ты считаешь, что у меня разыгралась паранойя, да? Если хочешь — да, разыгралась, но ничего удивительного в этом нет: против меня выступает клан убийц, страшных психопатов, для которых человеческая жизнь ничего не значит.

Он откинулся на спинку стула и, прикрыв глаза, резко выдохнул. Я неловко поёрзал на месте: рука разболелась не на шутку.

— С Юкиной вместе сражаться со злом было легко, — Сато чуть наклонился вперёд, буравя меня взглядом. — Теперь, без её ресурсов, я практически бессилен. Официально я считаюсь погибшим и не могу даже устроиться на работу… А теперь Айши нацелились на меня, и я уже чувствую дыхание смерти на затылке.

— Айши не такие плохие, — медленно начал я. — Они…

— Перестань нести чепуху! — сердито перебил меня Сато. Его брови сошлись у переносицы, и морщины вокруг глаз обозначились чётче и глубже. — Они убийцы, понял? И то, что ты их покрываешь, не делает тебе чести.

Руку прострелила боль, и я поморщился. Наверное, это помогло мне не раскиснуть, взять себя в руки и холодно ответить:

— Не тебе говорить о чести.

Сато издал негромкое «Ха!» и скрестил руки на груди.

— Ты взрослеешь, Масао, — бросил он, с удивлением глядя на меня. — Не становишься сильнее, но взрослеешь… Странный процесс.

Я глубоко вздохнул. Этот разговор начал меня утомлять: я не понимал ни его смысла, ни цели. Вдруг внезапно накатила дикая усталость, горькая и глубокая, как будто за несколько минут я прожил десять лет.

— Просто скажи, что тебе нужно, — утомлённо проговорил я, потирая висок. — Давай побыстрее покончим с этим.

Сато откинулся на спинку стула и изучающе посмотрел на меня. Я чувствовал, буквально ощущал кожей ход его мыслей: он выбирал стратегию поэффективнее; рассчитывал, какой подход лучше применить.

— Мне нужна новая личность, — промолвил он. — И счёт в банке. Я хочу уехать на Хоккайдо и обосноваться там — в бытность журналистом я когда-то выезжал туда, в город Рикубецу. Слышал о таком?

— Конечно, — я кивнул и несмело улыбнулся. — Самый холодный край в нашей стране.

— Именно, — Сато передёрнул плечами. — Там находится ферма по разведению собак — место, где всегда нужны рабочие руки. Ты сможешь мне помочь?

Подумав, я медленно склонил голову.

На самом деле, то, о чём он просил, не являлось сложной задачей для меня. При рождении каждому японцу присваивался определённый порядок цифр — так называемый гражданский номер. Он состоял из двенадцати знаков и являлся аналогом водительских прав в США — своеобразной визитной карточкой любого человека. Гражданский номер освобождался, когда какой-либо житель нашей страны умирал, и оставался свободным до присвоения его очередному японскому младенцу.

База данных гражданских номеров была централизованной и хранилась непосредственно в электронных архивах правительственных сайтов. Разумеется, доступ в эту базу имелся и у чиновников региональных органов власти, потому что эти двенадцать цифр имели огромную силу. Можно потерять паспорт, но по гражданскому номеру было легко его восстановить, как и любой другой документ.

Иными словами, в этих двенадцати цифрах была закодирована целая жизнь.

Я мог взломать правительственную базу, выбрать какой-нибудь свободный гражданский номер и зарегистрировать его на Сато (придумав ему новое имя, конечно). Также можно было добавить в досье оконченные учебные заведения, опыт работы и сведения о семье — тоже плоды фантазии.

— Думаю, займусь этим прямо сейчас, — я встал со стула и снова поморщился: рука никак не желала успокаиваться и противно ныла. — Какое имя тебе присвоить?

— Какое угодно, — махнул рукой Сато. — Главное — поспеши.

— Хорошо, — я кивнул и направился в комнату.

Процесс взлома баз данных являлся симбиозом творчества и математики, и за это я очень любил как это дело, так и программирование в целом. Важно было сделать всё ювелирно и аккуратно, не оставив следов, и, как правило, я с этим справлялся.

Найдя один из свободных номеров, я создал для него стандартную анкету, присвоив Сато фамилию Сузуки — вторую по распространённости в нашей стране. Решив сделать его на полгода моложе, я заполнял аккуратные графы одну за другой. Место рождения — Саппоро: это большой город, так что там можно затеряться. Семья… Эта часть заставила меня замереть и погрузиться в раздумья. После недолгого поиска в списке умерших я выбрал одну пожилую пару в Саппоро и записал их в качестве родителей.

Мне пришлось вернуться на кухню и сфотографировать Сато, чтобы потом добавить это изображение к анкете. Разумеется, сначала я слегка подредактировал фото, чтобы сделать отца более презентабельным, и вскоре гражданский номер был присвоен. Я привязал к нему якобы выданный в Саппоро паспорт, заполнив в качестве номера случайные цифры. Образование отцу я оставил неполное: из анкеты явствовало, что он окончил старшую школу в центре города, а дальше учиться не пошёл.

Затем я открыл счёт на имя Сузуки в одном из банков Саппоро. Сделать это было легко: я просто вошёл в базу банка и внёс туда новые данные отца. На этот счёт я перевёл часть средств, которые я не так давно вытянул с Каймановых Островов: они зависли в Токио, и я смог с лёгкостью перенаправить их туда, куда мне угодно.

Всё это заняло около часа, и я, довольный собой, переписал гражданский номер и номер банковского счёта на лист бумаги. Аккуратно сложив его, я направился на кухню, где Сато ждал меня. Он взял одну из упаковок лапши быстрого приготовления и заварил кипятком, и теперь с аппетитом ел, то и дело с опаской косясь в сторону окна.

— Готово, — с едва скрываемой гордостью вымолвил я. — Вот твой гражданский номер. По нему ты сможешь восстановить паспорт в любом отделении полиции Саппоро. Только не забудь, что теперь твоя фамилия Сузуки. Ниже я указал номер счёта, на котором лежат деньги. Там достаточно, но если тебе понадобится больше, просто свяжись со мной.

Сато взял листок бумаги и, бегло пробежав глазами цифры, спрятал его в карман.

— На тебя можно положиться, — вымолвил он, тяжело вставая со стула. — Спасибо.

— Пожалуйста, — я посторонился, пропуская его в прихожую. — Если тебе ещё что-нибудь понадобится…

— Вряд ли, — Сато потянулся за курткой. — Я отправлюсь в Саппоро немедленно.

Я прижал руку к шее и внимательно следил за тем, как он одевался и обувался. Мне казалось, что молчать нельзя, и всё же я не мог выдавить из себя ни слова.

И только когда Сато, открыв входную дверь, вышел за пределы квартиры, я собрал в кулак всё своё мужество и тихо попросил:

— Дай мне знать, когда устроишься в Рикубецу, хорошо?

— Да, конечно, — Сато повернулся ко мне. — Не думай, Масао, что я не понимаю, как сильно тебе обязан. Я благодарен, искренне благодарен.

Я кивнул и несмело улыбнулся. Было бы здорово, если бы мы сейчас обнялись, но я боялся проявить инициативу, а ему, по-видимому, это даже не приходило в голову.

В конце концов он склонил голову, помахал мне рукой и поспешил к лестнице. Вскорости шум его шагов по ступеням стих, и я остался один.