Колдун 3

Это моя самая последняя просьба. Я знаю: ты ее выполнишь.

Спасибо тебе, девочка, за все доброе!

Будь счастлива!

Прощай!»

Алексей опустил письмо на колени и совершенно ошарашенным взглядом уставился на жену.

— Я знал, что он видит будущее… Но чтобы вот так… — растерянно проговорил он. — Да и зачем нам та заимка? Я так понимаю, она сейчас оформлена на Дашу…

— Скорее всего, да, — кивнула Анна. — Правда, Леш, зачем она нам? Летать туда мы не станем… Лучше отвезти детей на море. И ближе, и полезнее. А Даша там живет… Пусть сама решает: продать ее или использовать как захочет… Пусть у нее и остается.

— Так-то да… — в сомнении почесал затылок Алексей. — Но дед Михей никогда ничего не делал зря… И про дар у ребят он наверняка знал, — размышлял он. — Давай мое письмо прочитаем, — предложил он.

— Читай уже! — дернула его за руку Анна.

«Здравствуй, Алеша!

Спасибо, что выполнил свое обещание. Альма замечательная, и я очень боялся, что она останется не у дел. Но, думаю, что ты рад, что она рядом. Она прекрасная помощница».

— Господи… Конечно рад! — опустив письмо, проговорил Алексей. — Дед Михей, я даже не представляю, что бы мы без нее делали!

— Альма нам детей вырастила… Такая нянька из нее получилась… Без нее мне было бы гораздо труднее с двумя, — всхлипнула Анна. — Лешка, читай дальше… Пожалуйста! — шмыгнув носом, попросила она.

«Аннушка, не плачь и не скучай обо мне. Я прожил долгую жизнь. Одни люди уходят, другие рождаются, и это правильно.

Я поздравляю вас с рождением двойняшек, хотя и поздно. Но простите меня: не хотел лишний раз нагружать Дашу, ей и без меня забот хватает.

Вы уже поняли, что Миша и Тамара обладают даром. Это было неизбежно — другим способом я бы не смог вылечить Аннушку — она умирала, а воскрешать я не умею. Моих сил было недостаточно. Я смог влить в нее силы, восстановить органы… Но не вылечить. Болезнь бы вернулась очень скоро. Поэтому, увидев, что она ждет детей, я влил в них свой дар. Весь, без остатка. Именно они вылечили ее окончательно: только у них было огромное количество сил, чтобы исцелить ее и друг друга. Не пугайтесь: для них дар как дыхание. Они с ним родились, и с рождения учатся с ним обращаться. Те странности, которые вы списывали на детские фантазии — для них норма. Они общаются с Альмой, «видят» людей, умеют лечить, общаться с людьми и животными, понимать растения, менять погоду в зависимости от своего желания и настроения и многое, многое другое — и не осознают, что может быть иначе. Так же, как вы не можете представить, как можно не дышать.

Не привлекайте внимания к их дару. Просто живите. Я знаю: вы сможете их правильно воспитать, справитесь. Очень скоро они поймут, что отличаются от других, и, если вы поведете себя правильно, воспримут свое отличие как… цвет волос, не более.

Помните, что у всего есть обратная сторона. Алеша, дар у Миши и Тамары намного сильнее, чем у меня. Они получили его в полной мере практически сразу после зачатия, и он будет усиливаться и развиваться вместе с ними. Я не просто так рассказывал тебе свою жизнь. Стань детям помощником и опорой. Им это будет нужно.

Я дарю им свою заимку. Не отказывайтесь от нее: Даше она не нужна, и в тягость, а вот Мише и Тамаре необходимо будет тихое место вдали от людей, чтобы иметь возможность отдохнуть и прийти в себя. И чем старше они будут становиться, тем больше будут нуждаться в ней.

Я желаю вам любви и понимания. Учитесь у своих детей: они переполнены любовью.

Будьте счастливы.

Прощайте!

Алеша, дальше тебе придется справляться самостоятельно. Помни, что я тебе рассказывал!»

Алексей опустил письмо.

— Он все знал… Он знал обо всем еще тогда, когда в первый раз нашел меня… — тихо проговорил Алексей.

— Нет, Леш… Мне кажется, он видел несколько вариантов будущего. А по какой дороге идти, мы выбирали сами, — утирая слезы, так же тихо отозвалась Анна. — Именно поэтому он не говорил о будущем: он давал нам возможность самим выбрать свою дорогу.

— Но сейчас же сказал! — возразил ей Алексей.

— Да ничего он не сказал, Леш. Ничего из того, что мы уже не поняли сами. Он только предостерег нас от глобальных ошибок, — прошептала она.

— Ну а Даше? — все еще пытался отстоять свое мнение мужчина.

— Да и Даше тоже, по большому счету. Уверена, она уже или дала согласие этому Дмитрию, или была уверена, что не откажет ему. В любом случае, уже определилась к тому времени, когда вскрыла письмо деда Михея, — улыбнулась Анна.

В квартиру ввалилась веселая компания с букетами сирени в руках и зубах.

— Мама, это тебе! — Миша с Тамарой сунули матери по букету каждый.

Вырвавшись из объятий растроганной Анны, у которой вновь потекли по щекам слезы, правда, уже от умиления, двойняшки бросились к Альме, державшей в зубах большой букетище. Моментально разделив его на два, они снова подлетели к Анне.

— А это Катюшке! — сунули они ей очередную порцию сирени.

— Какой Катюшке? — растерялась Анна.

— Сестренке! — выдал Миша.

— Которая в животике, — пояснила Тамара.

— Она еще совсем маленькая!

— Мам, она вырастет!

— Только она будет не такая, как мы…

— Она будет как все…

— Она очень красивая…

— И очень добрая…

— И придумает новое лекарство, когда совсем вырастет, — перебивая друг друга, Миша и Тамара вывалили на Анну новости.

— И давно Катюшка живет у мамы в животике? — спросил подобравший с пола челюсть Алексей.

— Два дня! — ответила Тамара, направляясь к выходу.

— Нет, три! — возразил ей Миша, пропустив вперед Альму и, ухватив ее за хвост, последовал за сестрой.

— Нет, два! — настаивала на своем Тамара.

— Нет, три! — спорил Миша.

— Два с половиной… — прошептала Анна, прикрыв глаза ладонью и заливаясь краской.

— Вот это абсолютно точно, — согласился с ней Алексей, широко улыбнувшись.