Страница 45 из 54
Толпа молчала, не нападала, но и не расходилась.
— А ну пошли нах*й!!! — гаркнул я на своём родном.
— Слышь, мужики, пошли, это, кажись, русские... — послышалось в толпе.
— Точно, не надо связываться, они отбитые на голову... наверное ищут, кого избить...
— У меня дети, мне это не нужно...
Рики тем временем брезгливо коснулась одним пальцем поверженного мужика и немного «подбодрила» его эльфийской магией. Тот застонал.
— Кажется, жив, — сделал я вывод. — Пошли, Рики.
— Миша, ты его не слишком круто, а? — тихонько спросила Катя.
— Ну а что оставалось делать, после того как ты предложила ему пойти... куда ты там его послала?
— Прости... ты же спросил перевод, а я вперёд тебя полезла. Понятно, что они для нас не угроза, но всё равно...
— Ничего, Катюха, — подмигнула ей Рики, — годик-другой, и начнёшь соображать до, а не после.
— Да ну тебя... — совсем скисла Катя. — Но я постараюсь, правда... только ничего не обещаю.
— Эй, улыбнись! — я обнял её за плечи. — Ты просто слишком долго была сама по себе! И я тебя прекрасно понимаю. Одна бы ты там просто всех положила и всё. Но однажды так можно нарваться на действительно серьёзные неприятности.
— Я каждый раз обещаю постараться, и каждый раз забываю, — вздохнула Катя. — Одни неприятности со мной!
— Ну почему же! Приятности тоже! — я скосил глаза ей на грудь.
— Ой, всё! — Катя пихнула меня в бок, но всё же улыбнулась. — Идём, здесь недалеко, мы почти пришли!
Стоило нам перейти через дорогу, как Катя отпустила мою руку, и бросилась бежать к какому-то лотку.
— Идите скорее сюда! — помахала она нам рукой.
Мы подошли, и увидели на лотке, в пластиковых ящиках, какие-то ракушки. Продавец, мужик лет тридцати в цветастом халате и хитро закрученном на голове платке, поклонился нам, прижав ладони к сердцу. Радостно улыбнулся, как давнишним приятелям, сверкнув на солнце золотым передним зубом.
— Нам две дюжины и лимон, уважаемый, — сказала Катя по-английски, чтобы поняли и продавец, и я.
— Милая девушка, это самые свежие устрицы в Париже, — покачал продавец головой, — вы и не заметите, как всё съедите, и вам придётся вернуться за добавкой!
«Устрицы? Мы что... мы будем это есть?» — кажется, Рики слегка запаниковала.
«Да не переживай ты так, всё полезно, что в рот пролезло. Кажется, Катя понимает что к чему, и я не думаю, что она хочет нас отравить».
«Надеюсь!» — взглянув на Рики, я заметил, что она чуть побледнела.
— Хм, Вы правы, — Катя задумалась. — Давайте три дюжины, а лимона и одного хватит.
— Вы, должно быть, собираетесь пообедать на природе? — продавец достал из-под лотка термопакет, насыпал туда льда из ведра и начал отсчитывать устрицы.
— Именно так! — Катя глянула на меня и улыбнулась.
— Тогда, полагаю, Вам пригодится этот Пёти Шабли, — оглянувшись по сторонам, продавец достал из-под лотка маленькую бутылку с откручивающейся крышкой.
— Точно! — Катя хлопнула в ладоши. — Отлично, не придётся искать магазин. Три вина добавьте ещё. Сколько с меня?
— 150 евро, девушка.
— Сколько-сколько? — возмутилась Катя. — Они у тебя с жемчугом, что ли? А вино настаивалось со времён третьей революции?
— Что ты, красавица, какой жемчуг! Устрицы Фин де Клёр из Марен-Олерон, самые лучшие! Только сегодня утром собраны!
— Да они в ресторане по 40 евро идут, разве у тебя здесь ресторан? Где музыка, официант? 20 за дюжину, и по 10 евро за бутылку — и то это слишком дорого!
— 90 евро за всё? Девушка, ты такая красивая, а разбиваешь моё сердце! Меня жена домой не пустит, если я буду продавать всё по такой цене! 130!
— А чего ты бутылки когда доставал, оглядывался? Поди вино палёное?
— Да что ты такое говоришь? — оскорбился продавец, не переставая, впрочем, улыбаться. — Полиция, у меня лицензии нет, но только для таких замечательных гостей нашего города решил рискнуть! Хорошее вино! Вот попробуй, не понравится — даром отдам!
— А давай! Не понравится — 60 за всё!
— Ой, девушка, как так считаешь? 40 за устрицы, и твоё вино — в подарок. А твоим спутникам может понравится и они заплатят за него по 10 евро?
— Погоди, мы же договорились, что за всё 110, и если мне не понравится вино...
— 120, но только для таких красивых девушек, — продавец поклонился.
Мы с Рики с открытыми ртами следили за этим поединком. У меня не было никаких сомнений, что Катя торгуется исключительно ради азарта, она легко могла заплатить, вообще не глядя на ценники.
— По рукам! — довольная Катя свернула бутылке пробку и сделала глоток прямо из горла.
И тут же выплюнула.
— Ай, девушка, — покачал головой продавец. — Не может быть, вино хорошее.
— Миша, попробуй, — сказала Катя по-русски и протянула мне бутылку.
Я попробовал.
— Ты же знаешь, что я в вине, как свинья в апельсинах, разбираюсь, — пожал я плечами.
— Нормальное? Ну тебе как?
— Да вполне. Кисловатое, но это же белое вино, оно такое и должно быть.
— Я после того как амброзию твоего деда попробовала, вино пить не могу, — пожаловалась Катя. — Ладно, с устрицами нормально будет.
— Они правда столько стоят? — спросил я с усмешкой.
— Да откуда я знаю? Думаешь, я в чек заглядывала когда-нибудь? От балды цену назвала!
Я от души расхохотался, удивив продавца.
— Мы возьмём всё, как договаривались, — я открыл платёжное приложение и набрал сумму в 120 евро, после чего протянул руку продавцу.
Он поднёс свой коммуникатор к моему, и деньги перекочевали на его счёт.
— Спасибо, уважаемый, — поблагодарил я, — мы просто недавно пили вино, которое старше нас всех, вместе взятых.
Лицо продавца вытянулось.
— Оооо, если бы я знал! — но он тут же взял себя в руки и заулыбался ещё шире. — Приходите ещё, я найду такое вино, которое удовлетворит взыскательный вкус вашей спутницы!
Когда мы отошли от продавца устриц, заговорила Аврора.
— Между прочим, устрицы действительно из Марен-Олерон, и они действительно свежайшие. Их привозят прямо с фермы и распределяют по таким вот уличным торговцам, всего по десять евро. А в ресторане такие и пятьдесят евро могут стоить запросто. С вином тоже всё в порядке, его он купил в соседнем супермаркете по пять евро за бутылку на распродаже. Непорядок у него только с документами, поэтому он пользуется платёжным аккаунтом своей подруги.
— Значит, в накладе он не остался? — спросил я.
— Даже если бы вы заплатили всего полсотни евро, ему вышло бы в плюс!
— Вот ведь... коммерсант! — рассмеялась Катя. — Знала бы, торговалась бы ещё!
— Ну, по крайней мере, мужик попался честный, так что не жалко, — я улыбнулся. — Куда пойдём?
— Наверх! — торжественно заявила Катя.
И мы пошли наверх. В смысле вверх по склону. В этом месте уклон чувствовался очень хорошо. И если уж говорить об узких улочках, то вот здесь они были действительно узкими. Или, может, Катя вела нас какими-то проулками, где две машины не могли бы разъехаться. Теперь она взяла на себя роль экскурсовода, охотно рассказывая про район, его историю, про известных художников, ютившихся на Монмартре в комнатках без всяких удобств, потому что дешевле.
Петляя, мы вышли на к крашеной железной ограде, за которой начиналась лестница.
— Готовы? — торжественно спросила Катя, открывая калитку.
— Веди! — ответили мы с Рики.
Мы поднялись по одной лестнице, потом прошли вдоль стены, «украшенной» граффити фривольного содержания, потом ещё по одной лестнице, и вышли на целую площадь, состоящую из лестниц, поднялись по ним, и, ещё попетляв, наконец попали на смотровую площадку у подножия храма.
— Это вот и есть базилика Сакре-Кёр, — кивнула Катя головой наверх, — но давайте уже туда не пойдём?
— Отсюда отличный вид, — заметил я, обернувшись назад.
Город раскинулся внизу, как на ладони. Чуть прищурившись, легко можно было разглядеть Нотр-Дам и Пантеон неподалёку. Далеко же мы забрались!