Яростные одержимости (ЛП)

Ещё больше пуль полетело в них. Сзади послышался визг, и сердце волка замерла, но он не мог остановиться, чтобы помочь товарищу. Он должен добраться до тех, кто беззащитен, должен помочь своей паре. Он прибавил скорость, когда машины подъехали к горе. Несколько волков выскочили со стоянки и бросились на первую машину. Они сбили внедорожник с тропинки. Другой с визгом остановился.

Люди целились из окон обеих машин, но стая атаковала как единое целое. Быстро. Резко. Жестоко. Безжалостно.

Со злобным рычанием чёрный волк бросился на вторую машину, и вонзил зубы в руку, чувствуя вкус крови, наслаждаясь криком агонии. К ногам волка упало ружье, но он продолжал держать человека. Мужчина ударил его, выплёвывая грубые слова. Зарычав, волк укусил сильнее и дёрнул. Человек выскользнул из машины, ударившись головой о землю. Волк, не теряя времени, разорвал ему горло, но не почувствовал триумфа. Волк хотел голову лидера.

Машину тряхнуло, когда Альфа вытащил из неё ещё одного человека. Белая волчица помогала своему самцу кромсать и терзать добычу. Его крики разрывали воздух, присоединяясь к рычанию, визгу, крикам и звукам выстрелов. Некоторые пули попали в землю или в стену пещеры. Другие погружались в мех и плоть его товарищей по стае. Но волки не отступали и не замирали. Запах крови, пота и ярости витал в воздухе, подпитывая ярость.

Волк попытался забраться внутрь машины, чтобы добраться до прячущегося там человека, но мужчина, спотыкаясь, выбрался с другой стороны и попытался убежать.

Беты быстро уложили его, полоснув по спине и безжалостно разорвав плечо. Другой человек высунулся с другой стороны и направил пистолет на пару Бета. С учащённо бьющимся сердцем чёрный волк обогнул машину и бросился вперёд. Человек услышал его рык и обернулся. Широко раскрыв глаза, он выстрелил. Обжигающий жар коснулся уха, но волк укусил человека за руку. Мужчина вскрикнул, но пистолет не выронил. Он переложил его в другую руку и…

Машину снова тряхнуло, отчего человек потерял равновесие и вывалился наружу. Появилась волчица и снова и снова рвала горло их врагу, пока он не захлебнулся собственной кровью.

Женский крик заставил чёрного волка вскинуть голову. Его пара и другая самка падали с балкона. Они перекинулись в воздухе в воронов и атаковали друг друга. Их крылья бешено хлопали, и перья, казалось, срывались с тел. Волк наблюдал, как они кусали и кололи друг друга клювами, как неоднократно сталкивались, царапая друг друга когтями. Он чувствовал боль своей пары. Несмотря на это, она не ослабела и не отступала. Она боролась сильнее и жёстче. Ещё больше…

Дыхание волка покинуло лёгкие, когда что-то твёрдое и горячее врезалось в плечо. Несмотря на ослепляющую боль, он развернулся, чтобы найти нападавшего. Человек свисал с крыши машины, пистолет был направлен на него. Затем он исчез… волк втащил его внутрь, сомкнув челюсть вокруг его лодыжки в сокрушительной хватке.

Воспользовавшись моментом, чтобы осмотреться, волк зарычал. Большинство людей мертвы, но многие из его стаи ранены. Некоторые прихрамывали. Другие ослабели от потери крови. Один волк пал, и его охраняли товарищи по стае.

Вой расколол воздух. Но не вой триумфа и не горя. Вой разочарования. Следуя на звук, чёрный волк, не обращая внимания на жгучую боль в плече, побежал к своему Альфе. Волк остановился, уловив ещё один запах. Знакомый ему запах, от которого он зарычал в холодной ярости. Это запах человека, который ранил его пару и пытался похитить детёныша гепарда. С рычанием волк изменил курс, следуя за запахом мимо машины к…

За громким хлопком последовал пронзительный крик. Волк остановился и, тяжело дыша, поднял голову. Его сердце подпрыгнуло, когда перепутанные вороны упали с неба. Он почувствовал, как голова его пары ударилась обо что-то твёрдое не один раз, а дважды; он вздрогнул от эха её боли. Мышцы ног напряглись, когда желание бежать к паре взяло верх. Он бросился в лес, огибая деревья и поднимая грязь. Воздух сотрясали выстрелы. Какая-то сила врезалась в бедро волка, заставив его ногу чуть не подломиться. Снова стрельба. Боль за болью взрывались в его боку. Его мир накренился, посерел, стал диагональным. И когда он приземлился на раненое плечо, его пронзила невыносимая агония. Его зрение затуманилось и померкло, пока не стало почти чёрным. Волк лежал, его бока вздымались, дыхание вырывалось с хрипом. Если не считать звона в ушах, все казалось тихим. Слишком тихо. Казалось, он не мог пошевелиться, даже когда услышал шорох шагов в траве.

— Не двигайся.

Голос звучал искажённо и издалека, но волк знал, что это вожак, тот, кого они называли Рамоном. Человек, которого волк больше всего хотел разорвать на части когтями и зубами.

— И кто же ты из стаи?

Волк не понял слов, но зарычал. Он хотел подняться, атаковать. Но нога, плечо и бок пульсировали раскалённой добела болью. Тёплая кровь продолжала сочиться из ран, пропитывая мех и землю под ним. Другой человек шёл между деревьями, держа в руках безвольного ворона. Это тот же мужчина, который пытался схватить детёныша.

— Сэр, вы застрелили её прямо в небе. Маленькая сучка заслужила это после того, что сделала со мной.

Рамон улыбнулся чёрному волку.

— Так вот почему ты прибежал сюда? Искал ворона? Как жаль, что не смог спасти её.

Волк не запаниковал при виде мёртвого ворона. Он знал, его пара жива. Ей было очень больно, и она едва держалась в сознании, но жива. Волк хотел подойти к ней, помочь, но едва мог пошевелиться. Страх пробежал по нему. Волку и раньше много раз причиняли боль, но сейчас всё иначе. Кровь не останавливалась. Он чувствовал влагу, холод, и устал больше, чем когда-то прежде.

— Положи птицу на землю. Давай посадим его в машину.

Волк зарычал, но люди схватили его за ноги. Волк оскалил зубы, но его пронзила невыносимая боль. Все начало исчезать. Темнеть. А потом он провалился в небытие.

Что-то зажужжало у уха Тао, заставляя его проснуться.

«Не насекомое», — подумал он, собирая в кучу беспорядочные мысли. Ни единого звука. Но что это было? Звук повторился. Всплеск силы пробежал по брачным узам. Это было похоже на укол адреналина.

Чёрт, ему было холодно. Тяжело. Тао чувствовал себя вялым. Собирая энергию, он попытался пошевелиться, и боль накатила на него волнами. Нескончаемыми волнами, от которых у него сводило живот, и кружилась голова. Тао глубоко вдохнул запахи крови, масла, кожи и… Рамона.

Тао заставил себя открыть глаза, и увидел ублюдка, сидевшего на скамейке внутри фургона, наставив на него пистолет. Тао действительно чертовски устал от оружия.

Этот высокомерный кусок дерьма даже не связал Тао, настолько уверенный, что всё у него под контролем. И, будь всё проклято, если это не так.

В организме Тао практически не было энергии, и, честно говоря, он был почти уверен, что снова потеряет сознание, если пошевелится. Только один раз в жизни он чувствовал такую слабость — в ту ночь, когда чуть не умер.

— Ты проснулся. Хорошо. Я не знал, что ваш вид может перекидываться, находясь без сознания. — Такое случалось время от времени. Рамон улыбнулся. — Я должен сказать, ты и твои товарищи по стае гораздо более жестокие бойцы, чем я думал.

На самом деле в этих словах сквозило уважение.

— Я почти уверен, что я и мой водитель — единственные выжившие. — И, казалось, ему было плевать.

Верхняя губа Тао скривилась.

— Может, не приди вы позже всех и не прячься в деревьях, как парочка слабаков, так же были бы мертвы.

Гнев Рамона скользнул в его запах.

— Я оставлю это замечание без внимания, поскольку совершенно уверен, что у тебя выдалась тяжёлая ночь. — Он нахмурился. — Как и у меня. На самом деле всё пошло не по плану.

— Ты имеешь в виду, что Тарин не пошла к воротам, поэтому ты не мог похитить её, а затем оставить своих друзей разбираться с нами, в то время как ты уехал с ней в фургоне.

— Да, именно это я и имею в виду. Но я легко приспосабливаюсь. Когда стало ясно, что не смогу добраться до вашей Альфа-самки, решил, что мне просто нужно схватить одного из вас, чтобы она образумилась. И по чистой случайности, я схватил тебя. Это невероятное совпадение. — Он бросил на Тао укоризненный взгляд. — Ты подвёл меня, мистер Лукас. Все должно было быть не так. — На ухабе фургон тряхнуло, и Тао заскрежетал зубами от боли, пронзившей его. — Они знают, что я забрал тебя, — продолжал Рамон. — Один волк видел, как мы уходим, и попытался броситься в погоню. Наверное, догнал бы нас, если бы не хромал. Полагаю, сейчас мы выясним, насколько ты ценен для своей стаи — или, по крайней мере, для того, что от неё осталось. — Его улыбка была фальшиво сочувственной. — О, я действительно сожалею о твоём вороне.