Всадник ищет Амонну

— Могу я поинтересоваться, почему? — Дженис наполнил свой бокал.

— Мне кажется, эта привычка скоро выйдет из моды, — я повела оголенным плечом.

— Как интересно, — он сделал глоток вина, не сводя с меня взгляда.

Я пила воду, украдкой осматривая помещение. Здесь было всего несколько лантерн и очень много свечей. В вазе на столе были красные розы.

— Ты хотела отказаться, — сказал Дженис, пристально смотря мне в глаза.

Я прикусила язык, думая, как лучше всего ответить.

— Почему? — продолжил он. — Разве я тебе неприятен?

Я не ожидала, что наша беседа так быстро скатится до этой темы. И уж тем более ожидала от советника большего самообладания. Водянистые глаза странно блестели. Он был либо возбужден, либо пьян. Я надеялась на второе.

— Я могу говорить откровенно? — откинулась на спинку стула, принимая расслабленную позу.

— Конечно, — советник оттянул воротник рубашки и слегка наклонился вперед.

— На данный момент моё положение очень шатко. Катастрофически шатко. — начала я, и Дженис согласно кивнул. — Репутация уничтожена, мне негде жить… впрочем, ты и сам все знаешь, — вздохнула, изображая сожаление. — Я боюсь, что если высшее общество увидит меня с ещё одним мужчиной, то до конца жизни мне не отмыть своего имени.

— С каких пор ты так осторожна, Аврора? — он посмотрел на меня исподлобья. — Ещё не так давно ты и капитан прямо здесь, на этом самом месте, подарили, как ты говоришь, высшему обществу повод для разговора на недели вперед. А сегодня ты опасаешься простого ужина? Смешно.

Дженис был зол. На лице играли желваки. Пальцы рук были сцеплены добела.

— Я… — хотелось оправдаться, но меня перебили торопливые шаги слуг, которые принесли ужин. Пока они раскладывали закуски и горячие блюда, он так и не сводил с меня взгляда, словно здесь больше никого не было.

Когда мы остались наедине, он залпом выпил очередной полбокала вина и с глухим стуком поставил его на стол, чтобы снова наполнить.

— Раз ты не веришь ничему из того, что я говорю… — потупила взгляд, будто меня задели его слова, — зачем тогда ты меня позвал?

— Ты знаешь, — коротко ответил он и выпил еще.

В зале повисла неприятная тишина. Он смотрел на меня через стол, не отрываясь, а я не знала, куда себя деть. Дженис становился все более раздраженным.

— Потанцуем? — внезапно сказал он и прежде, чем я успела продумать ответ, подошел и протянул мне руку. — И ведь отказаться, ссылаясь на неумение, не выйдет. Я видел тебя на приеме… — зло добавил он.

— А музыка? — положила свою ладонь в его руку и поднялась, игнорируя язвительный комментарий

— Как скажешь, — полушёпотом произнёс он рядом с моим ухом, и по спине пробежали колючие мурашки. Пьяный Дженис был ещё менее предсказуемым, чем трезвый.

Я так и не поняла, откуда, но зал наполнила приятная медленная музыка. Прежде, чем я успела опомниться, руки Джениса аккуратно обвили спину. Несмотря на выпивку, от советника пахло приятно, но на этом приятности закончились.

Рука Джениса не просто лежала на талии, я чувствовала, как его пальцы то и дело ритмично вжимаются в ткань. Другая рука советника смело гуляла по моей спине, между лопаток, иногда останавливаясь и обнимая плечи.

— Аврора, — прозвучало совсем близко, — моя Аврора.

От негодования я закусила губу. Что теперь делать? Как выбираться из положения? Я была уверена, что наш разговор не зайдет дальше флирта. Но, судя по всему, советник собирался вот— вот меня поцеловать. Я все чаще чувствовала на щеке его дыхание.

Мне удавалось избегать его ищущего взгляда, пока он не взял меня за шею чуть влажной ладонью и не притянул к себе.

— Ты не поедешь домой, — вкрадчиво сказал он, — и проведешь эту ночь здесь. Со мной.

Он накрыл мои губы своим ртом и попытался разомкнуть их языком. Протестуя, я выставила руки вперед, отчаянно сопротивляясь, но он не обращал на это внимания, и продолжал целовать меня против воли.

Я пыталась, что— то сказать и остановить его, но вместо этого получалось неразборчивое мычание. Он внезапно остановился, грубо взял меня за руку и повел за собой обратно к столу. Одним движением он сбросил со стола скатерть и приборы. Оттолкнул в сторону стулья. Затем снял с себя пиджак и отбросил его в сторону.

— Что ты делаешь?!

— То, что должен был сделать ещё давным— давно!

Он потащил меня к столу и рукой придавил к лаковой поверхности. Задыхаясь от ненависти и нехватки воздуха, я чувствовала, как он прижался ко мне бёдрами. Помимо страха, во мне вспышками пробуждалась сила огня, та самая, что проявила себя в этом же зале совсем недавно. Я старалась ее погасить, потому что не умею контролировать. Только вот думала я не столько про себя, сколько про ребенка. Я не должна ему навредить!

— Не смей! — отчаянно выкрикнула я, понимая, что он собирается взять меня силой, — Дженис, я прошу тебя, не надо!

— Ну хоть теперь ты звучишь по— настоящему! — выкрикнул он. — Если это та цена, которую мне нужно заплатить, чтобы ты перестала притворяться, я это сделаю. Мне осточертело безразличие и лживость.

— Ты не имеешь права! Отпусти! — вспышки силы становились все более сильными, видимо, их провоцировал мой животный страх.

— Не имею права? — зло засмеялся он и схватив меня за волосы, прошипел: — я имею право на такое, что тебе и не снилось!

От него ужасно пахло вином. Чертов Дженис напился еще до моего приезда и заманил для того, чтобы изнасиловать.

— Не делай этого! — я безуспешно брыкалась под его весом, пока из глаз не потекли слезы. Я замерла, рыдая.

— Не делай этого! — я безуспешно брыкалась под его весом, пока из глаз не потекли слезы. Я замерла, рыдая, но твердо решила, что больше не позволю ему и пальцем себя тронуть.

— Вот так, хорошая девочка… — Дженис ударил меня по ягодицам и что— то промямлил пьяным голосом, пока среди горы посуды на полу я нащупывала орудие. Найдя пустую бутылку и схватив ее за тонкое горлышко, я повернулась, чтобы снести ему голову.

Сквозь слезы я не сразу рассмотрела яркое пятно, которое неслось по воздуху с огромной скоростью.

— Амон, — не веря, пробормотала я.

— Что? Какой еще …

Дженис не договорил, потому что большая огненная птица сбила его с ног и начала атаковать. Я даже не понимала, что именно происходит, но демонова птица заставила советника кричать и закрывать лицо руками.

От моих ног тем временем снова начали расходиться огненные круги, от них загорелся стол вместе с разбитой посудой. Лучше бы огонь поджарил Джениса, когда тот пытался меня раздеть! Нужно было сразу его выпускать!

Птица умело пользовалась не только клювом, но и острыми когтями, которыми бессердечно рвала на советнике его белую рубашку вместе с кожей. Несколько раз Дженис пытался встать, но Амон тут же пропадал и возникал из ниоткуда, чтобы снова напасть.

Все это действие заняло не больше минуты, и на шум начали сбегаться слуги. Они охали, прочитали и галдели. Но никто не знал, как справиться с Амоном и спасти хозяина.

Когда Дженис перестал сопротивляться, птица взмыла вверх к потолку, издала привычное “Тррр” и растворилась.

— Проклятая тварь, — он провёл рукой по своему лицу, вытирая капли крови от царапин.

— Наверное, Амону не понравилось, что ты собирался меня изнасиловать! Как думаешь?

По толпе слуг снова прошелся гул. Дженис рассеяно посмотрел мне в глаза. Его грудь и руки тоже были покрыты глубокими кровоточащими царапинами. Он опустил взгляд и покачал головой.

Пока слуги пытались ухаживать за своим хозяином, я схватила плащ и направилась на выход, где стоял экипаж. Водитель не соглашался везти меня назад, но когда из дома вышел дворецкий и отдал ему приказ от лица хозяина, я наконец— то спокойно выдохнула.

Я только собралась забраться в экипаж, как с деревьев сорвались огромные стаи птиц, будто их что— то напугало. До меня сначала донеслось эхо, и чуть позже громкие, глубокие звуки, до боли напоминающие…