Опасный шарм

От этой картины сердце рвалось в клочья…

А если бы Серёжка додумался побежать к дороге за помощью? Там он и под машину мог попасть, и стать добычей каких-нибудь бандитов.

Странно, что его мама до сих пор не спустилась вниз, чтобы познакомиться со мной. Наверняка, малыш ей всё уже рассказал, он ведь очень разговорчивый и неплохо формулирует мысли.

Но, возможно, мамы нет дома. Мало ли.

…Спустя десять минут смартфон на столе тренькнул, и мужчина сосредоточенно выслушал отчёт. Закончив разговор, он немного расслабился.

— Яна, всё разъяснилось. Вы меня не обманули.

О, ко мне уже обращаются на вы? Значит, я полностью реабилитирована?

— Да я и без вас знаю, что не врала! — выпалила с обидой. — Что сказали в больнице? С няней что-то серьёзное?

— К сожалению, да. Мария сейчас в операционной, у неё перитонит, врачи пытаются её спасти. Очень надеюсь, что она выкарабкается. В приёмном покое сказали, что если бы не вы, то Марию даже не довезли бы до больницы. Вы быстро сориентировались и вовремя вызвали скорую. И ещё… Спасибо, что присмотрели за моим сыном.

Угу, присмотрела. Можно подумать, ребёнок где-то там играл, а я время от времени на него поглядывала, да и только! На самом деле я наизнанку вывернулась, чтобы Серёжка не разревелся от страха и не замёрз.

Но, видимо, его папаше раздавать приказы гораздо проще, чем кого-то поблагодарить.

— Пожалуйста, — ответила мрачно и сунула паспорт обратно в сумку. — Теперь я свободна? Могу идти?

— Да, конечно. Я распоряжусь, вас отвезут, куда скажете.

…Домой возвращалась, как и хотела, не на метро, а в крутом внедорожнике. Удобное кожаное сиденье убаюкивало, за окнами машины взрывались фонтаны огней — вечерняя столица ослепительно сверкала.

Думала о Серёжке и его отце. А ещё о Марии. Хочется верить, что врачи смогут её спасти. Зря она три дня терпела боль в животе, надо было сразу отправиться в больницу. Но не удивлюсь, что няня этого не сделала, потому что боялась работодателя. Наверное, он внушает страх всем своим подчинённым.

С грустью подумала о том, что ещё один чудесный малыш промелькнул в моей жизни и исчез. Мы больше с ним никогда не увидимся. А Серёжка такой забавный, милый…

Чего не скажешь о его папаше!

*****

Дома меня встретили Олеся, бабуля и… новый обитатель квартиры.

Неожиданно!

Тамара Николаевна сияла от счастья и прижимала к себе пушистый комочек.

— Что это? — Я удивлённо замерла в прихожей и уставилась на котёнка.

— Ты представляешь, этот мелкий хулиган ломился к нам в дверь и требовал его пустить, — объяснила подруга. — Пищал так, что уши закладывало. Пришлось и пустить, и накормить, и шейку почесать.

— Мы же его оставим, да? Оставим? — Бабуля смотрела на нас с надеждой, а котёнок тарахтел у неё на груди.

— Так это ваша квартира, Тамара Николаевна, мы здесь не хозяйки. Как скажете, так и будет.

— Но ведь вам придётся за ним ухаживать… А если я помру, он же с вами останется…

— Так, это что за разговорчики! — возмутилась Олеся. — Никаких «помру». Если что, я согласна ухаживать, мне нетрудно.

— И я согласна! Он такой хорошенький, — поддержала я и одним пальцем погладила пушистую спинку. — И совсем маленький.

— Внученьки, спасибо вам, — всхлипнула бабуля. — Я так мечтала завести кота или кошку… Но не могла себе этого позволить…

*****

Олеся и Тамара Николаевна с удивлением выслушали рассказ о моих приключениях. Они сидели за столом на кухне и смотрели, как я наворачиваю борщ с хлебом. Одну тарелку, вторую… Никогда в жизни я ещё не была такой голодной! А уж устала от этого выходного так, как не уставала после тяжёлой смены в магазине.

— Ну и денёк у тебя выдался! — изумилась подруга. — Этот мужик… Он такой же крутой, как твоя Ирина Витальевна?

— Думаю, гораздо круче. Ещё более высокий уровень.

— Может, он какая-то известная личность? Депутат или министр? Поэтому и имени своего не назвал — думал, ты и так знаешь.

Я только пожала плечами.

— И тем не менее, папаша Серёжки — полный кретин! — сделала вывод Олеся. — Неизвестно, где бы сейчас был его сынок и в каком состоянии, если бы ты не вмешалась. А этот долбанный олигарх на тебя набросился.

— Угу.

— Наверное, он был не в себе в тот момент. Сильно испугался за ребёнка, — сказала бабуля. Котёнок спал у неё на коленях, его не было видно, но из-под стола время от времени доносилось довольное урчание.

— Но потом, когда всё выяснилось, мог бы Янке хотя бы чаю предложить, — фыркнула подруга. Она не собиралась оставлять Серёжиному отцу ни одного шанса оправдаться.

Ночью в постели я призналась подруге, что очутилась в том парке лишь потому, что шпионила за Стасом у кафе «Анданте».

— Дурында! — зашипела Леська. — Вот оно тебе надо, а? Зачем ты себя мучаешь? Прекрати о нём думать! Ты только издеваешься над собой!

— Не могу его забыть, — горько пробубнила я и уткнулась в подушку. — Я стараюсь, но не получается.

— Хорошо же ты стараешься! Полдня его караулила на улице! — шёпотом прокричала Олеся. — У тебя гордость есть или нет?!

— Зря я тебе рассказала…

— Не зря! Кто ещё приведёт тебя в чувство? Ты же с ума сойдёшь, если не перестанешь мечтать о Стасе.

— Не думала, что ты будешь на меня нападать…

Всё напряжение прошедшего дня вылилось из меня горючими слезами. Секунда — и я уже затряслась от рыданий.

— Ой, Янчик, ну прости, прости… — Олеся принялась гладить меня по голове и спине. — А хочешь Ваня познакомит тебя с кем-нибудь из друзей? У них там в общаге такие классные ребята — закачаешься. Хочешь?

— Не-е-е-ет, — прорыдала я сквозь подушку.

— Возьмём себе по сержантику и будем растить до полковника. Как тебе моя идея?

— Я по Стасу скучаю… Увидеть его хочу… Поговорить…

— Эх, вот угораздило же тебя в него влюбиться!

18

ЯНА

Совершенно зря я думала, что больше никогда в жизни не увижу Серёжку и его злобного папашу… В субботу, когда заполняла холодильную витрину пакетами с молоком и творогом, заиграл мой сотовый.

— Здравствуйте, Яна, — прозвучал в трубке голос, показавшийся смутно знакомым. — Это Максим Николаевич.

— Здравствуйте. Извините, но я не знаю никакого Максима Николаевича, — ответила сухо и отбила звонок. В магазине везде камеры, а если засекут, что во время смены я пользовалась телефоном, сразу оштрафуют.

Попыталась вспомнить, где могла слышать этот голос. Спустя пару секунд до меня дошло, что сейчас я, вероятно, отшила Серёжкиного отца. Сразу не поняла, что это он.

Сам виноват! Позавчера надо было представиться.

Предположив, что Максим Николаевич не из тех людей, которые быстро сдаются, я бросила тележку и помчалась в подсобку. И точно — мобильник засигналил снова.

— Яна, это папа Серёжи, — пояснил мужчина.

— А-а, ясно! Извините, не узнала. Вы ведь в четверг не сказали, как вас зовут.

— Да, я не представился… Забыл, наверное… Тогда я был не вполне адекватен.

— Это уж точно! — усмехнулась я.

— Яна, я страшно испугался за сына. Они с няней исчезли, Мария не отвечала на звонки… К тому моменту, когда охрана обнаружила вас в парке, я чуть с ума не сошёл.

Я поперхнулась язвительной фразой, которую уже заготовила. Хотела пройтись насчёт «хороших» манер Максима Николаевича, но передумала. Он мгновенно меня обезоружил, признавшись в своём страхе. Его эмоции были понятны и вызывали сочувствие.

— Скажите, а с Марией всё в порядке? Очень на это надеюсь.

— Да, к счастью, врачам удалось её спасти. Она пока ещё в реанимации, но жить будет.

— Слава богу! Максим Николаевич, извините, но я сейчас на работе и не могу разговаривать.

— Я не займу много времени. А позвонил вам именно потому, что мой сын остался без няни.

Бедная Мария… Как же ей не повезло… После сложной операции она ещё долго не сможет поднимать тяжести, значит, о работе с маленькими детьми ей точно придётся забыть. Малышей постоянно приходится таскать на руках…