Страница 8 из 74
Они были уже в Верхнем Гитограде - город состоял из двух уровней, разделенных довольно крутым и незастроенным откосом. Этот район составляли одно-двухэтажные домики, построенные на низких, небольших холмах. Между ними блестели маленькие пруды. Здесь было много молодежи - люди собирались группками, пели и иногда танцевали. Лэйми казалось, что и здесь идет какой-то праздник, хотя, насколько он помнил, никакого праздника сегодня не было.
Зрелище казалось ему одновременно и странным, и знакомым, словно в каком-то необычайно подробном сне. Здесь было множество невысоких деревьев и зеленоватых люминесцентных ламп. Сочетание их света с коричневыми стенами производило странное впечатление.
Автобус выехал на дамбу, запиравшую обширный пруд, и справа, за крутым откосом, потянулись низко склоненные деревья. За ними тускло блестела поросшая тиной темная вода. Лэйми встрепенулся: ощущение сна резко усилилось, он помнил, что Малау уже совсем близко.
Остановки здесь не было и ему пришлось просить водителя остановить машину. Тот исполнил его просьбу, но как-то враждебно, словно это место ему совершенно не нравилось.
Едва Лэйми вышел, разболтанные двери захлопнулись и автобус тут же тронулся. Он провожал его взглядом, пока тот не скрылся за поворотом, потом осмотрелся.
Дорога здесь была неширокой, разбитой и неровной; в старом асфальте виднелись глубокие колдобины. Справа полнеба заслоняла высокая, таинственно шумящая полоса леса. Слева тянулся заросший травой крутой вал высотой метров в пять, за ним тоже угрюмо темнели древние, огромные деревья. Единственный проем в вале был обделан бетоном и заперт глухими железными воротами. Над ним, на плоском гребне укрепления, стоял побитый и облезлый темно-синий вагончик с небольшими зарешеченными окнами, освещенными изнутри. Голая желтая лампа висела и над воротами, бросая бледный свет на дорогу.
Поскольку звонка видно не было, Лэйми подобрал несколько камешков и начал кидать их в железную стенку вагончика. Стук получился довольно-таки громким. После третьего удара узкая дверь приоткрылась. Из неё вышел рослый парень с хмурым, скуластым лицом. Он остановился у края огороженной перилами из труб площадки, глядя на Лэйми сверху вниз. Вид у него был весьма неприветливый - черный, с серебром, мундир Императорской Гвардии Союза и автоматическая винтовка в руке. Судя по шуму, в вагончике сидело ещё несколько солдат, или, быть может, работал телевизор.
- Чего тебе? - спокойно спросил парень.
Лэйми на миг почувствовал растерянность: сон кончился и он как-то вдруг осознал, что находится в пяти тысячах километров от дома, в вообще-то совершенно незнакомом месте. Тем не менее, он справился с собой и ответил:
- Я - Лэйми Анхиз. Я приехал к Анниту Охэйо анта Хилайа. Он здесь? - фраза была подготовлена заранее и прозвучала неплохо.
- Здесь. И что с того?
- Я его друг. Очень давний. Просто скажи ему, что я здесь.
- Ладно.
Дверь вагончика захлопнулась. Лэйми начал прохаживаться у ворот. Ощущения у него были очень странные: казалось, что он не просто вернулся в своё прошлое, но на самом деле снова стал маленьким. Всё, совершенно всё вокруг было таким же, как тогда. Та же разбитая, усыпанная щебнем дорога, тот же вагончик, та же синяя краска на створках ворот... Даже небо было точь-в-точь такое же - тучи рассеялись и в узком просвете между громадными кронами, между перьями облаков, светились первые звезды.
Ожидание затянулось, прошло уже минут двадцать. Лэйми стало вдруг довольно неуютно: за всё это время по дороге не проехало ни одной машины, не раздалось ни звука, только монотонно шелестели деревья, да из вагончика слышался неразборчивый шум. Тусклый свет лампы, разлитый по земле, казался призрачным. Он без следа исчезал между толстыми стволами, где сгущался уже непроницаемый мрак. В нем мелькали какие-то зеленые искры - вроде бы светляки, но Лэйми не был в этом уверен.
Здесь не было смысла бояться зверей, но всё равно, ему стало жутковато. Тишина и сумрак тревожили, хотя он и привык к ним - ведь одним из самых больших доступных ему удовольствий были ночные прогулки. Мысли его крутились вокруг гвардейского мундира охранника. Как-то вдруг парень вспомнил, что Охэйо имел отношение к правящей династии, хотя и отдаленное, - он был троюродным племянником Императрицы. Никаких прав на трон он не имел; какой-то реальной властью он также не обладал, но, тем не менее, являлся принцем, - что в Союзе равнялось титулу герцога. Сам по себе титул значил, конечно же, мало - но, если судить по характеру маленького Охэйо, он вполне ему подходил...
Лэйми едва не подскочил от неожиданности, когда за его спиной лязгнул металл. В громадных воротах распахнулась калитка. В её проеме стоял рослый, отлично сложенный парень со словно отлитым из темного золота, хмурым лицом обитателя ламайских джунглей. Он был в черных рабочих штанах и сандалиях на босу ногу, в блекло-золотистой футболке, сплетенной из тонких шнуров. Спутанные крупными кольцами, металлически-черные волосы падали ему на плечи.
С минуту они смотрели друг на друга. Вдруг Лэйми понял, что знает его: это был один из тех мальчишек, с которыми он и Охэйо играли. Дружбы с ним у него не завязалось - его внимание было поглощено Аннитом почти полностью - но отношения сложились хорошие.
- Вайми? - осторожно спросил он.
Лицо парня преобразилось в улыбке; блеснули белые зубы.
- Привет, Лэйми. Пошли.
Он вежливо отступил в сторону, пропуская гостя, потом тщательно запер проход и Лэйми, непонятно почему, почувствовал себя уверенней. И замер, удивленно осматриваясь.
Здесь тоже ничего не изменилось - редкий, ухоженный парк, уставленный призрачно белеющими статуями и освещенный низкими синими фонарями. Их тусклый, рассеянный свет был похож на лунный. Слева виднелась огороженная высоченной сеткой и заросшая низкой, ухоженной травой спортивная площадка; её заливал чуть более яркий, но тоже призрачный свет.
Сама Малау стояла в конце парка, чуть справа. Её квадратное шестиэтажное здание казалось приземистым. Её темно-синие стальные стены, укрепленные массивными пилонами, были лишены окон; в заменявших их квадратных углублениях попарно горели призрачно-синие, прозрачные, громадные лампы. Само здание было очень древним - более двух тысяч лет - и его оплетала сеть труб, кабелей и громадных вытяжных коробов с улитками воздуходувок, поставленных гораздо позже.