Страница 2 из 13
Прошло четыре месяца со времени моего последнего визита в Королевство. Там время идёт быстрее.
— Сколько тебе лет?!
— Маги вне возраста, Лена. Не мучай себя подсчётами.
— Максимилиан, — простонала я.
Это был он — мальчишка-маг, некромант, которого я несколько раз спасла от смерти. Который и меня когда-то спас, но перед этим — предал, бросил на верную гибель, даже не поморщившись. Вот уж такого гонца из Королевства мне никогда не хотелось бы здесь видеть.
Он ухмыльнулся уголками тонкого рта.
— Что, не рада?
— Нет!
— Зря. Потому что ты — опасная несовершеннолетняя преступница, и твоя судьба в моих руках.
— Ври, да не завирайся, некромант.
— Ты как разговариваешь со старшими? — Он ухмыльнулся шире, блеснул белыми острыми зубами.
Я сжала кулаки. В прошлую нашу встречу он был чуть младше меня, но уже тогда смертельно опасный. Чего от него ждать теперь, да ещё здесь, в моём обыденном мире — я понятия не имела.
— «Оперуполномоченный по делам несовершеннолетних»… — я говорила нарочито медленно, выкраивая себе время на размышление. — Такая должность в природе существует? Ты уверен?
— Главное, чтобы они, — Максимилиан кивнул на дверь, — были уверены. А я умею убеждать, — и он снова ухмыльнулся.
Я набрала в грудь воздуха — и не нашлась, что ответить. Слишком внезапно свалилось несчастье, ещё полчаса назад я мирно дремала у речки… Что некромант может мне сделать? Как мне защищаться?
Как он сюда попал?!
Только опытный, могущественный маг может ходить между мирами. Помнится, у Гарольда, моего друга, были с этим проблемы… «Только в свой мир всегда легко возвращаться», — так говорил Оберон. Король Оберон! Вот у кого есть управа на Максимилиана. Вот кого должен бояться самозваный опер!
— Его величество не предупредил, что ты явишься, — сказала я небрежно. — Что ему передать?
У него что-то изменилось в глазах. Мне на секунду показалось, что имя Оберона отрезвило некроманта, и теперь он не посмеет больше надо мной издеваться. Как бы не так; Максимилиан задрал подбородок:
— Не предупредил? Ещё бы. Его величество ничего тебе не сообщает о делах в Королевстве. Не считает нужным.
Некромант попал в больную точку. Я часто обижалась на Оберона за его, как мне казалось, равнодушие. Стоит мне оказаться в своём мире, как обо мне забывают: спасибо, Лена, свободна, можешь идти.
— А относительно «что передать», — продолжал Максимилиан, с удовольствием за мной наблюдая, — так ведь король тебе не звонит. И у тебя нет с ним связи. Он великий волшебник, ходит между мирами, как ты между ванной и кухней. Хотел бы — оставил бы ниточку.
С превеликим трудом я взяла себя в руки. «Я некромант, — сказал когда-то Максимилиан. — Где ты видела, чтобы некроманты были хорошими?» Не стоит верить чужим ядовитым словам. Даже когда они кажутся справедливыми.
— Зачем ты пришёл?
— Повидать тебя.
— Очень рада. Оболгал меня, ославил, выставил какой-то воровкой… Не думай, что это тебе сойдёт с рук.
Он поднял брови.
— Да! — сказала я с вызовом. — Здесь тебе не… не замок принца-деспота! У тебя и документов нет, ты самозванец! В любом отделении милиции тебя раскусят, как орешек!
— Ты уверена?
— Посмотрим!
Я старалась быть дерзкой и спокойной, но на самом деле боялась всё сильнее. Начальник лагеря уже наверняка позвонил маме. Рассказал весь этот бред. И мама, сорвавшись с работы, примчится… Она, конечно, моим словам поверит, но неужели мне придётся доказывать ещё кому-то, что я не грабительница… Погодите, а что он там говорил про обыск?!
— Ты врал про обыск?
— А ты как думаешь?
— Врал, — сказала я, и голос дрогнул. А что, если нет? Если некромант обуздал неведомые силы в моём собственном мире? И сейчас у нас дома в самом деле идёт обыск, и у меня из-под свитеров в шкафу вытаскивают украденные чужие вещи?!
— Твоя подельница учится в вашей школе, — мягко сказал Максимилиан. — Ты вынимала ключи из карманов пальто в гардеробе, а потом вы вместе шли и обворовывали квартиры, когда точно знали, что там никого нет. И клали ключи на место. Отлично срабатывало, пока вас наконец не увидела соседка…
— Это бред и неправда, это легко проверить!
— Легко, — он кивнул. — Соседка тебя узнает. А эта девочка, с которой ты ходила на дело, Зайцева Людмила…
— Зайцева?!
Я поняла, что сейчас зареву. Он громоздил клевету на клевету, но делал это так спокойно и уверенно, что я мало-помалу убеждалась: это правда. Некромант на такое способен.
— Если бы у нас был обыск, мать бы уже прибежала сюда…
— А если она даёт показания и не может отлучиться? Звонит тебе… Где твой мобильник, выключен?
Я маг дороги. Боевой маг. У меня нет посоха, но дать себя раздавить, как трухлявый гриб, — недостойно моего звания. А Максимилиан был близок к этому. Очень близок.
— Я тебе не верю. Ты… Чего тебе надо?!
У него были чёрные глаза. Очень чёрные на белом лице.
— Ленка, ты нужна в Королевстве. Именно сейчас. Поэтому я пришёл, чтобы тебя забрать.
— Что… Да ты что… Пошёл ты на фиг!
— Послушай, дело очень плохо. Идёт нашествие Саранчи, это такие пустынные варвары. Их сотни тысяч, они сровняют всё с землёй и камня на камне не оставят.
Он говорил очень серьёзно, глядя мне прямо в глаза.
— Что ты… опять врёшь, да?!
— Нет.
— А Оберон…
— С Обероном особая история. Он… его нет дома. Вместо него сейчас Гарольд. Я предлагаю Гарольду союз, а он не хочет.
— Потому что ты обманщик и негодяй!
— Нет, потому что я некромант. А у Гарольда предрассудки.
— Просто он умнее!
— Гарольд? Умнее? Не смеши меня. Он смотрит на мир вот так, — Максимилиан сложил из ладоней что-то вроде лошадиных шор. — Узко. Ты нужна в Королевстве, во-первых, как союзник, а во-вторых, чтобы убедить твоего друга Гарольда: я достоин доверия.
— Ты? Достоин доверия?! Да что ты делаешь-то со мной! Ты же…
— Пойдём в Королевство — сейчас. Вернёмся — всё поправим.
— Вот, — я свернула из пальцев фигу. — Вот так я купилась на твои враки.
— Зря. Потому что я говорю правду. А Саранча в трёх переходах от столицы.
— Не верю!
— Что, не идёшь в Королевство?
— Нет!
— А если я засажу тебя в колонию для несовершеннолетних?
Я сглотнула.
— Найди себе дохлую крысу и её запугивай. Я плевать на тебя хотела, Максимилиан. Я раньше тебя побеждала — всыплю и сейчас.
— Прямо-таки всыплешь?
— Иди на фиг!
— Жаль, — он отвернулся. — Тебя как по отчеству? Васильевна?
— Александровна!
— Счастливо оставаться.
Он потянул на себя скрипучую дверь библиотеки. Тут же выскочил из кабинета начальник. Я слышала, как Максимилиан говорит с ним в коридоре.
— Ошибка вышла, — сказал Максимилиан. — Приношу извинения от имени всей милиции. Та девочка — Лапина Елена Викторовна, а эта — Елена Александровна, случилось досадное недоразумение. До свидания.
И ушёл, оставив начальника стоять столбом.
Только через несколько секунд, когда внизу уже завелась машина, начальник пришёл в себя и завопил:
— Да как же так можно! Да это же… Я её родителям уже позвонил! Вы что делаете!
Машина укатила. Притормозила в воротах, чтобы дать дорогу белым «Жигулям», на которых приехала в лагерь моя мама.
Она так кричала на начальника, что мне сделалось его жалко. Мама требовала имя, фамилию, отчество опера, номер его удостоверения, ещё что-то, а начальник ничего этого не помнил, хотя опер — совершенно точно! — показывал ему документы. Мама кричала, что её чуть не хватил инфаркт, что она уехала с работы, что она заплатила водителю, что она всё это вычтет из зарплаты начальника и ещё сверх того, потому что ребёнку нанесена моральная травма. Сбежались все ребята и девчонки, и было очень неприятно, что Макс Овчинин тоже стал свидетелем этого скандала.
— На тебе, знаешь, лица не было, когда ты к корпусу подбегала, — он почему-то казался виноватым. — Я перепугался, честное слово.