Эволюция Артура (ЛП)

Я кручу ручку двери, но она заперта.

— Открой эту чертову дверь, или я снесу ее на хрен.

— Я занята, — шепчет Син.

— У тебя есть три гребаных секунды, чтобы открыть эту долбаную дверь.

Она приоткрывает ее.

— Я собираюсь уходить.

Я толкаю дверь, но она не поддается. О, это мило. Син думает, что сможет не пустить меня. Я наваливаюсь плечом, заставляя ее попятиться назад. На ней только лифчик и трусики. Боже, я хочу трахать ее, пока она не упадет без сил.

— Я хочу знать, в чем твоя гребаная проблема, и не говори мне, что все в порядке.

— Я занята. У меня сегодня утром соревнования по легкой атлетике.

— Ты сбегаешь из дома из-за меня.

— У меня нет времени на разговоры. Я опоздаю.

— Найди время. Я не отпущу тебя, пока мы не поговорим о нас.

— Нас нет.

Нож в сердце причинил бы меньше боли.

— Ты сказала, что любишь меня.

— Люблю.

—Я думал, ты порвала с Тревором, чтобы быть со мной.

— Нет, это не так.

Син поворачивает невидимый нож против часовой стрелки, нанося максимальный урон.

— Ты все еще его любишь?

Когда она не отвечает, я хватаю ее за хвост и дергаю голову назад. Мне все равно, если я причиню ей боль. Она должна почувствовать ту же боль, которую причиняет мне.

— Моя боль — твоя боль.

— Так надо, — рыдает Син. — Мы идем разными путями в жизни.

— Я последую за тобой, куда бы ты ни пошла.

— Сначала ты должен найти себя.

— Что, мать твою, это значит?

— Ты только начинаешь преодолевать своих демонов.

— Ты мне нужна.

— Ты не готов к серьезным отношениям.

— Ты думаешь, я буду стоять в стороне и позволять тебе жить долго и счастливо? Да пошло оно все. Ты не Золушка, а я не прекрасный принц. — Я просовываю руку в ее трусики, хватая ее мягкую плоть.

Стоны вырываются из ее приоткрытых губ, когда я целую обнаженную шею Син.

— Нет! Черт возьми, нет! Ты порвала с Тревором ради него?

В дверях стоит взбешенный Джош. Я поворачиваюсь к нему лицом, стараясь закрыть от его взгляда скудно одетую фигуру Син.

— Джош. — Син обходит меня.

Я пихаю ее в сторону шкафа.

— Надень какую-нибудь гребаную одежду.

— Как ты могла так поступить с Тревором? — Джош тычет в меня пальцем. — И с ним из всех людей?

— Я не подхожу Тревору, вот почему мне пришлось порвать с ним.

— Я сказал, оденься, мать твою!

Син поспешно двигается подчиняясь.

— У Тревора будет разбито сердце, — с горечью говорит Джош.

— Я знаю, — отвечает она.

— Не смотри на нее, смотри на меня, — настойчиво говорю я.

— Я сверну твою гребаную челюсть.

— Если ты готов к параличу, то давай.

Мы двигаемся друг к другу, но Син встает между нами, предотвращая контакт. На ней все еще нет низа, но, по крайней мере, она натянула футболку.

— Твой праведный гнев за друга насквозь провонял фальшью, — выплевываю я.

— Да ты вообще не знаешь, как быть чьим-то другом.

— А ты, Джош, целуешься со всеми девушками своих друзей?

Он становится белым, как попка младенца.

— Ты ему рассказала, — обвиняет он Син.

— Я не говорила.

— Кто-то раздражен, потому что ему не довелось попробовать сладкую киску Син.

— Джош, возвращайся в свою комнату. Между мной и Артом все кончено.

— Нет, не кончено, — говорю я в то же время, когда Джош восклицает: — Все выглядит совсем не так.

— Джош, иди.

— Пойду, когда он уйдет.

— Я никуда не пойду, а вот ты — да.

— Черта с два.

— Интересно, как отреагирует Тревор, если узнает, что его лучший друг неравнодушен к его бывшей девушке.

Джош и я вступаем в короткое соревнование взглядов, прежде чем он отводит глаза и уходит.

— Ложись на кровать и раздвинь ноги.

— Арт...

Я бросаю ее на кровать.

— Хватит болтать.

— У меня соревнования.

— Прошла неделя. Я не могу больше ждать ни секунды. Я быстро, обещаю. — Я переворачиваю Син. — Голову вниз, задницу вверх.

Никогда не думал, что буду так счастлив войти во врата ада. Ее обжигающе горячая киска околдовала меня — Син просто проклятая ведьма. Я затрахаю нас обоих до потери сознания. Так или иначе, Син будет моей.

Глава 35

Син

 

Мало того, что я опоздала на сборы почти на час, еще и не показала своих возможностей. Версия Арта о быстром сексе длилась почти полчаса. Я подвела тренера и команду, что стало настоящим провалом. Аннели очень резко выразила свое разочарование, используя все ругательства из словаря — некоторые я никогда не слышала. Я жила у нее всю неделю, только сегодня утром пошла домой за одеждой. И вот я вхожу в спальню Аннели, готовая к тому, что мне откусят голову. Она лежит на кровати и смотрит телевизор.

— Почему ты опоздала? — Она не отрывает глаз от экрана.

— Я же говорила тебе…

— Ты не следишь за модой. Ты хватаешь любой предмет одежды, который попадает тебе в руки первым. У тебя уходит меньше шестидесяти секунд, чтобы собрать сумку, так что не говори мне снова, что причина в этом.

Я отодвигаю стул, стоящий у маленького рабочего стола, и ставлю его рядом с кроватью Аннели, прежде чем опуститься на него.

— Я говорила себе, что будет честно отпустить их обоих.

— Но ты не можешь отпустить Арта.

— Нет.

— Ты его любишь.

— Он завладел моим сердцем.

— Как у тебя все сложно.

— Я опоздала из-за него. Был лишь вопрос времени, когда Арт столкнется со мной.

— Что случилось?

— Я пыталась оставаться твердой, но с ним моя защита исчезает. Он обвинил меня в глупости, и мы поссорились. Но это даже не половина.

Аннели присела на край кровати.

— Продолжай.

— Джош застукал нас, когда мы целовались.

— Думаешь он расскажет Тревору?

— Нет, не с той угрозой, что Арт подвесил над его головой, — говорю я.

— Какая угроза?

— Помнишь, я рассказывал тебе о Лайле и ее болтливом рте.

— О да, я забыла об этом.

— Арт угрожал рассказать Тревору.

— Твоя жизнь превращается в реалити-шоу.

— Расскажи мне об этом.

— Я могу говорить с тобой откровенно?

— Всегда.

— То, что ты делаешь с Тревором, очень дерьмово.

— Я знаю. Я ужасный человек.

Мельница сплетен не могла дождаться, чтобы распространить слухи о нашем разрыве. И последние несколько недель посещение школы одна сплошная неловкость. В наших с Тревором классах царит напряженная атмосфера. Он вообще не разговаривает со мной. Если наши взгляды случайно встречаются, он быстро отводит глаза. В большинстве дней я избегаю столовой, предпочитая обедать вдали от посторонних глаз. Кроме того, я не хочу, чтобы все за столом чувствовали себя неудобно. Я вижу Тревора в доме, он общается с Джошем, в случаях, когда прихожу проведать маму или собрать одежду.

— Любовь — самый смертельный яд, известный человечеству. Она заставляет людей совершать безумные поступки, и как только чувства вонзают свои когти, они проникают в кровь, отказываясь дать свободу. Есть хорошая и плохая любовь, Син. Арт может предложить тебе только последнюю. Я говорю тебе это не для того, чтобы напугать, а как подруга.

— Я вижу будущее с ним.

— Что?

— Ты спрашивала меня раньше, вижу ли я будущее с Тревором или Артом, но тогда у меня не нашлось ответа, потому что я слишком запуталась.

— Ты уверена?

— Я знаю, что будет нелегко, но он того стоит.

— Если вы с Артом раскроетесь, вас ждет скандал.

— К тому времени, когда Тревор узнает, это уже не будет иметь значения.

— А Арт будет держать рот на замке?

— Да. Я поговорю с ним завтра.

— Ради всеобщего блага, я надеюсь, что ты права.

— Я тоже.

Я сжимаю голову, когда на меня накатывает волна головокружения.

— В чем дело?

— Мне снова плохо.

Аннели обнимает меня за плечи.

— Ты болеешь со вторника.

— Меня сейчас вырвет. — Я бегу в ванную, Аннели следует за мной по пятам.