Страница 14 из 20
– А ты, Виталий Андреич, меня выследил, чтобы скоординировать усилия «хороших парней»?
– Зря смеёшься. – С ноткой обиды. – Твоя Валентина не успела закончить разговор с Викторией Викторовной, как та сразу позвонила Сергиенко. Ты же в курсе, он всегда поможет …
– Да, я помню, кому мы обязаны «эвакуацией» …
– Вот! – С интонацией, доказавшего очевидное. – И вчера он сразу подключился. Пока ментовские согласовывали да получали разрешения, конторские по просьбе Сергиенко изъяли все видео материалы со входа в торговый центр и со стоянки. Взяли на анализ образцы порошка …
– Андреич! – Теперь остановился я. – Какого порошка? Там же стоянка, куча людей и машин …
– Ты не понял! – С улыбкой превосходства. – Тот капитан не успел вернуться из кабинета своего начальника, где ему прилетело за провал операции, а куртка его с разорванным карманом и следами порошка наркотического средства загадочным образом исчезла. – Пауза, для наслаждения триумфом. – И «образцы», найденные на стоянке удивительным образом совпали со следами порошка на куртке. Лабораторное заключение уже имеется. Смекаешь?
Я кивнул.
– Контора с ментовскими не то чтобы в контрах, но удобный случай прижать друг другу хвост никто упускать не будет. – Прозвучало, как прописная истина. – Поэтому, когда всё будет готово, нужно будет, чтобы твоя Валентина запустила процесс внутреннего расследования по ментовскому беспределу. – Понизив тон. – Поговори с ней.
– Тут наши интересы совпадают. Только … – Завесил сомнение. – Только смысла особого не вижу. Ну, прищемим мы того капитана. Он – винтик. До заказчика всё одно не доберёмся.
– Винтики надо подкручивать! – Ещё одна очевидность. – В другой раз, другой капитан десять раз подумает, прежде, чем идти на подобное.
Попрощавшись с Агеевым, бодрым шагом отправился обратно. Настроение, явно, похорошело. Ещё больше оно улучшилось, когда, вернувшись в банк, в приёмной обнаружил Игорька. Поскольку Валентина после вчерашнего осталась дома, а сыну вечером в художку, Василий привёз его после школы ко мне. Приняв парнишку с рук на руки, Василия на сегодня отпустил. Игорь засел в углу моего кабинета со своим планшетом, потеряв интерес к окружению, но мне было приятно просто его нахождение рядом. Накопившиеся бумажки переработал за час с небольшим. Я был в ударе. Вызвал к себе (в последнее время стал позволять себе некоторую заносчивость по отношению к другим сотрудника банка, даже входящим в его руководство) начальника юруправления. Поставил ему задачу: поднять все не закрытые до сей поры кредитные сделки, где поручителем являлся Райтнер – а таковые к моему удивлению ещё были, ждавшие своего срока быть списанными на убытки – и обратить взыскания, как на заёмщика, так и на поручителя. Меня не смущала незначительность сумм. Важен был сам факт разбирательства. Поймал себя на мысли, что одно только присутствие сына сильно прибавило уверенности в своих силах. Может быть, начать брать его с собой на переговоры? Только как его в этом заинтересовать?
– Тот дядя, что только что ушёл, – не отрываясь от своего чтения, – тебя боится.
Прозвучало как-то по-детски. Но я был не готов к этому.
– Это он не меня боится, а нашу маму. – Словно оправдываясь. – Она может уволить его просто так. А если он где-то напортачит, то точно уволит. Я же могу ей об этом рассказать. А могу и не рассказать. – Потихоньку стал включаться в пока неосознанную игру. – Вот он и боится, что я расскажу нашей маме, которую он боится.
Еле сдержал смех, заканчивая фразу. Но Игорь оставался серьёзен.
– Я бы тоже на его месте боялся. – На этот раз он отодвинул планшет в сторону. – Мама очень хорошая, но, если ей кто-то не нравится … – Не нашёлся, как продолжить. – Она сильная и смелая. Поэтому пусть боится. – Вернулся к чтению.
Сказанное сыном переваривал долго.
Потом вновь погрузился в рутинное ознакомление с текущими показателями банка, порой делая заметки в ежедневник. Ощущение несущегося на полной скорости грузовика. Несущегося с горы. Дух захватывает, но о тормозах подумать страшно. А вдруг их просто нет? А если не впишемся в поворот? Или дорога внезапно закончится? Кто же не знает о знаменитом правиле Парето «восемьдесят на двадцать». Двадцать процентов усилий дают восемьдесят процентов результата. Только у нас получилось ещё круче: девяносто на десять. Надо выравнивать. Надо нагружать наш «грузовик» балластом, снижающим скорость, но улучшающем устойчивость. Надо …
Стук в дверь. Встреч на сегодня не планировал. Под конец рабочего дня редко кто заходит – своих хлопот невпроворот. Заглянул Степанов.
– Иваныч! – Извиняющимся тоном. – Можно?
– Чего-то ты ко мне зачастил…
Зашёл. Приветственно махнул рукой в сторону Игорька и медленно подошёл ко мне.
– Я это, – не решаясь сесть, – забыл в первый раз…
– Серёга! – Чуть ли крикнул на него, называя по имени, что в нашем общении случалось редко. – Банку такой зампред не нужен! Чего ломаешься, как… – Осёкся.
Сергей успокоился. Сел. И уже ровным голосом:
– Забыл утром. Я в Питер собрался в командировку. Надо на месте с Остапенко план действий подправить. Заодно с конкретными исполнителями познакомиться. Словом, дня на три надо ехать.
– Надо, езжай!
– Мне как командировку оформлять? От банка или «Химзавода»?
– От банка! Завод здесь причём? – Включил режим начальника. – Мимоходом в нашем отделении шороху наведи, а то они не проснулись после праздников. – Решил разбавить начальственный тон полушуткой.
– Мне бы завтра вылететь. И это …
– К чему такая спешка? – Прервал опять замявшегося Степанова.
– На выходные хочу в Питере задержаться. За свой счет. – Произнёс ровным голосом, словно долго репетировал эту фразу.
– Зачем за свой? – Не понимая, к чему он клонит.
– У нас в этом году двадцать пять лет выпуска. Решили собраться, кто сможет.
– Вау! – Искренне удивился и почему-то обрадовался этому сообщению. – Конечно, оставайся. Сейчас я тебе заяву на командировку состряпаю.
Открыл на рабочем компьютере шаблон заявления.
– Так. – Начал редактирование. – С завтрашнего дня, включая выходные и понедельник. Вдруг кто-то из выпускников захочет тебя к себе на работу пригласить, чем-нибудь удивить. Ты соглашайся.
Степанов попробовал жестом отказаться, но я тоже жестом отмёл его возражения.
– И ещё! – Распечатал и взял ручку. – Я тут от своего имени припишу просьбу выделить тебе двойной размер командировочных. Ты на словах объясни шефу: для выполнения моего особого поручения. Он, надеюсь, в детали вдаваться не станет. – Передавая листок Сергею. – Дуй к начальству!
Со слегка растерянным видом Степанов взял заявление. Расписался. Подошёл к двери. Остановился в нерешительности.
– Какое «особое поручение»?
– Петрович! – Опять повысил голос. – Ты зампред банка! Соответствуй!
Укороченным жестом махнул Игорю на прощание. Вышел и аккуратно притворил за собой дверь.
– Этот тоже меня боится? – Оставаясь в приподнятом настроении, обратился к сыну.
– Нет. Этот не боится. – Не отрываясь от планшета. – Но, почему-то волнуется…
11
К моему удивлению, история с Райтнером не получила продолжение. На следующий день материалы, подготовленные для судебных разбирательств, легли на подпись Предправления. Оставаясь с Райтнером в неплохих личных отношениях, пригласил последнего для возможного внесудебного урегулирования. Полагаю, бывший руководитель представлял суть и, что важнее, фактуру наших требований – начальник юруправления был многим ему обязан – поэтому с охотой принял приглашение. Во второй половине дня в присутствие нотариуса, заверившего документы, было подписано мировое соглашение с переуступкой прав требований, оставшихся после продажи своего пакета акций Райтнером Аркадием Моисеевичем финансовой компании «Ирги», принадлежащей Крюковой Валентине Андреевне.