Кто кого

– Смотря какой и для кого, – Грэг кашлянул и как-то уж чересчур холодно, даже обиженно, посмотрел на меня. Ах, да, он наверно хотел ответить на мой предыдущий вопрос, а я тут – новый задала. Так, вроде, предыдущий был риторическим.

– Ну, логично же, что я про себя спрашиваю, – даже удивилась немного. Что, так неочевидно разве? – Мне нужны деньги, так что хотелось бы поскорее устроиться на работу и иметь свои монетки.

– Летта, вы – на отборе мужчин в мужья. Вам достаточно выбрать себе несколько кандидатов из предложенных, и принять их в свой круг. Они вас полностью обеспечат. Так что необходимости работать так, как вы привыкли понимать, нет. А, кстати, зачем вам сейчас деньги понадобились?

– Да хоть бы и натурщику заплатить, – ответила то, над чем как раз думала. И чего это его так перекосило. – Что, у вас не принято рисовать с натуры? Может ещё и обнажённые тела изображать нельзя?

– Прописанного официального запрета на это нет, – Грэг расстегнул кнопку форменной куртки под горлом. Неужели его сама мысль о рисовании обнажённых тел так завела? Или он примерил на себя роль натурщика, в воображении? Жаль между нами стол и мне не видно реакции его мужского достоинства. Впрочем, у них такие свободные штаны, напоминающие шаровары, что не факт, что я и без преграды в виде стола что-то различила бы. – К тому же вы можете попросить выбранных в мужья мужчин вам попозировать, раз уж это так необходимо. Уверен, они вам не откажут.

– Нет, своих я не хочу так рисовать, – нахмурилась. Неужели он правда не понимает, что это просто неэтично. И вот тут я как раз собственница – не хочу делиться своими мужчинами, пусть даже в нарисованном виде. – Я же потом планирую выставку работ сделать. И что же, по-вашему, на моих мужчин все глазеть должны будут?

– А на других мужчин, значит, всем глазеть можно будет? – прилетел встречный вопрос. Видимо он правда не улавливает разницы. Придётся пояснить.

– А на остальных пусть смотрят. Мне не жалко. Я только своих показывать всем подряд не хочу.

– Но Летта, другие мужчины, в перспективе или уже, тоже чьи-то мужья. Как с этим быть? – бровь Грэга изогнулась, очевидно изображая сарказм.

– А мне-то до этого что? Они получат за то, что позировали – деньги. Это будет работа, а не какие-то там ширли-мырли. Так что им и их жёнам точно стыдиться будет незачем.

– То есть по-вашему, деньги должны будут как-то смягчить, или вовсе нивелировать тот факт, что на них, обнажённых, пусть даже всего лишь на картине, будут пялиться все подряд? – кажется Грэг начал выходить из себя. Успокоительное бы ему попить. Вон, Бриана его с утра довела, а прилетает от него сейчас мне.

– Ну, да, – озвучила честный ответ. – А что не так-то?

– Давайте я вам иначе объясню. На примере, – как-то подозрительно сладко заговорил Грэг. Что-то меня это настораживает, но я киваю в знак согласия. Мне же теперь интересно, как это видит он, и чего не замечаю я, по его мнению. – Итак, как бы вы отнеслись к тому, что вам бы предложили довольно приличную сумму денег за то, чтоб нарисовать вас обнажённой и повесить эту картину, скажем, в торговом центре?

– Я не позирую. Я – рисую, – ответила раздельно, как несмышлёнышу.

– Ну, представьте, что вы – не рисуете. Так как? Как бы вы себя чувствовали? – не отставал Грэг.

– Если бы я была просто моделью, а не художницей, и мне за это хорошо заплатили, то и ладно, – пожала плечами. – Я бы просто не заходила бы именно в тот торговый центр и всё.

– Ладно, допустим, вам было бы нормально от этой ситуации, – Грэг расстегнул ещё одну кнопку куртки. Если так пойдёт и дальше, то… а дальше у него там молния. Может его ещё немного вывести из себя? Тем более, что я ничего особо и не делаю – просто высказываю свою точку зрения. – А как, по-вашему, к этому должны были бы отнестись ваши мужья?

– А что – мужья? – я даже голову наклонила от любопытства, гипнотизируя молнию на форменной куртке управляющего отбором. – Они же, по идее, должны сами хорошо зарабатывать и на мои деньги не претендовать. Так что я делиться не стану.

– Да я не о том! – Грэг чуть не подпрыгнул на своём месте. Рука дёрнулась к вороту куртки, но наткнувшись на язычок молнии, опустилась на стол. Эк его зацепил-то вопрос. – Я про то, что вашим мужьям наверняка не понравится идея, что вас обнажённую, кто-то увидит. Вы же сами жадничаете, чтобы на них пялились все подряд. И у них может быть такой же пунктик в отношении вашего обнажённого изображения. По крайней мере, в людном месте.

– Ах, это, – я рассмеялась от облегчения. – Так об этом просто надо мне сказать, чтобы я на такое не соглашалась. Но при этом им придётся что-то дать мне взамен. Я не люблю, когда меня ограничивают.

– А что вы готовы дать взамен своим мужчинам? Вы же, по той же логике, тоже их ограничили, – Грэг будто с цепи сорвался со своими дурацкими вопросами.

– Но это же разные вещи! Неужели вы не понимаете, Грэг?

– Нет, не понимаю. На мой взгляд – это одно и то же действие, только в одном случае вы считаете это чуть ли не оскорблением, а в другом – само собой разумеещимся действием. Неужели вам плевать на мысли чувства ваших мужчин.

– Ну, я бы это так не назвала, – вспомнила, зачем мне нужны мужчины, и чуть не замурлыкала от удовольствия. – Мне важно их восхищение. Ну, ещё забота и защита.

– А что ваши мужчины будут за это получать от вас? – Грэг мне надоел. Пора закруглять это общение. Но так и быть, на этот вопрос я отвечу.

– От меня они буду получать улыбки, хорошее настроение и, возможно, картины со своим участием в них, – сказала и поднялась со стула. – Я уже с вами наобщалась. Так что, пожалуй, пойду.

– Разве у вас больше нет вопросов? – кажется я снова удивила Грэга.

– Есть, но так как вы на мне срываетесь и переиначиваете всё, что я говорю, то поищу ответы в другом месте, – честно сказала и направилась к выходу. К чести Грэга, он успел подойти к двери первым, и открыл мне её. За порогом стоял мой молчаливый сопровождающий. Арнольд, кажется. Пожалуй, стоит ему поулыбаться и попросить попозировать. Может и прокатит, и не придётся потом брать его в мужья. Всё же моих мужчин голыми могу видеть только я.

Грэг ди Олмаран

Кажется, я настоящий везунчик!

И эту девушку я посчитал лапушкой? Да она же форменная эгоистка! Мне уже заранее жаль тех, кого она выберет в свой круг. И Арнольда тоже жаль – она ему так улыбнулась, что, кажется, парню светит роль натурщика. Обнажённого натурщика.

Ещё даже полдень не наступил, а у меня на этих «Лучиков Счастья» уже нервов не хватает. Пойти что ли в спортивный зал, хотя бы на полчаса? А лучше – на пару часов. Дурь из их голов, похоже, вытрясти не получиться, иначе я рискую получить потом пустую оболочку. По крайней мере, у некоторых из них. А вот побегать и спарринг-снаряд побить – самое для меня сейчас то.

А я ведь специально выбрал Виолетту для утреннего разговора, чтобы остыть от выходки Брианы и Марселя. И на тебе! Остыл. Ха! Да теперь я ещё больше зол. А я ведь переживал, что ещё не пообщался с ней, а браслет Алисе уже предложил. Так и слава всем высшим силам, что они меня от Виолетты уберегли! Вот Алиса – совсем другая. Нет, о ней я подумаю попозже. Сейчас надо избавиться от лишних эмоций.

По итогу, я пробыл в спортивном зале один час и вернулся в свой кабинет, или, вернее – наблюдательный пункт. Ибо то, что я увидел – выбило из колеи снова: на трёх картинках галовизора из девяти, происходило одно и то же действо, различаясь лишь незначительными деталями. Бьянка, Морана и Бриана исполняли то, что у землян называется стриптизом. Иначе говоря, они медленно оголялись, очень искушающе при этом двигаясь, и призывно улыбаясь.

– Похоже, меня надо гнать с должности управляющего отбором, – сам себя раскритиковал, активно раздумывая – что делать, и делать ли вообще? Похоже я очень непонятно объясняю. Что было сложного во фразе «игры только в личных комнатах»? И всё же решил сперва обратить внимание на другие «движущиеся картинки». Фелиция общалась с мужчиной, который… сидел на полу возле её ног и эти самые ножки массировал. На её лице было изображено мягкое позволение.