Страница 10 из 16
Снова смотрю на плавные изгибы. Вся переписка с ней – это непривычная для меня нынче ваниль. Не думал, что когда-нибудь мне это снова станет интересно.
Последний год привычный образ жизни стал надоедать мне. Никогда не думал, что скажу это, но даже самые изощрённые деликатесы, если потреблять их слишком часто, становятся похожи на манную кашу – кажутся самой обычной липкой жижей, которая, к тому же, растворяется прямо во рту, не давая никакого насыщения.
Да, мои вкусовые рецепторы уже давно забились, и теперь мне просто необходимо воспользоваться чужими, новыми, теми, что ещё никогда не пробовали вкус порока.
Обучать партнёршу для меня совершенно неизведанный опыт. Подсознательно я уже давно искал подобный экземпляр – кого-то невинного, но с потенциалом. С интересном к запретному. И, кажется, эта милашка вполне подходит для этих целей.
Она представилась мне писательницей эротики. В профиле и возраст указан – двадцать шесть лет. Но я ей не верю. Думаю, она младше. А книжки она, скорее читает, нежели пишет. Однако её манера излагать свои мысли мне нравится. Чувствуется, что характер, также как и мозги, у неё есть. Мозги очень важны в моём мире роскоши, вседозволенности и порока, с которым я хочу её познакомить. Разум, способный к изощрённым удовольствиям – это разум философа.
Гедонизм, либертианство, и даже ницшеанство – чем чёрт не шутит – великие философы своих эпох давно постигли правила этого мира. Вот и я тоже присоединился к ним несколько лет назад. Я понял, что морали, как и высших идеалов не существует. Есть лишь человек. И человек сам определяет, что есть мораль, устанавливает границы дозволенного. И в этих границах порок – это лестница. Ты поднимаешься по ней ступень за ступенью. Идёшь до тех пор, пока не достигнешь новых для себя вершин удовольствия. В мире, где нет идеалов, твоё удовольствие становится единственным смыслом существования.
Я сам определяю свои границы дозволенного. Прямо сейчас. Например, насколько аморально будет прислать ей фото своего члена? Вот такого: охрененно заведённого и готового выплеснуть на её нежные сиськи порцию горячей спермы?
Усмехаюсь. Пусть это будет для неё проверкой. Если испугается и больше не будет писать – се ля ви, не мой клиент. Буду искать дальше. Но если она ответит…
Приспускаю брюки и обхватываю твёрдый ствол. Делаю фото. У меня есть собственный санузел. Смотрю на часы. Прикидываю, сколько времени осталось до совещания… Быть может, я успею сбросить напряжение? Чувствую, как член дёргается в кулаке. Да… это то, что мне сейчас нужно. Провожу по нему рукой и…
Меня отвлекает странный шум, доносящийся из кабинета. И кого на хрен ко мне принесло?
Застёгиваю ремень и открываю дверь.
Кого же я там вижу?
Ту самую новенькую училку, будь она неладна! Ползает возле моего стола на четвереньках, подбирая какие-то листки.
Её юбка слегка задралась. Собралась складками на аппетитно оттопыренной заднице.
Она тянется ещё дальше и, как мне кажется, нарочно прогибается в спине. Полушария колышутся, и во рту у меня собирается слюна. Член, как на зло, твердеет ещё сильнее, и я делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться.
Как же она меня бесит! Её невинный вид, слишком большие очки в строгой оправе, и светлые розоватые волосы, собранные в милый хвостик… Её уровень – учить детей в детском саду. На большее она не тянет, судя по тому, что я видел утром. А моя компания – не её уровень. И какого чёрта её вообще взяли?
Эта девчонка провоцирует меня. Одним своим присутствием. Быть может, неосознанно. Но я уверен, что она меня хочет. И это для меня абсолютно неприемлемо!
– Света? – стараясь дышать ровно, говорю я.
Она резко дёргается, ударяется головой, и поднимает на меня снизу-вверх свои огромные по-детски распахнутые глаза.
Точнее, поднимает не на меня. А на мой член, что внушительно выпирает, неприлично натягивая брюки.
Пухлые губки дрогают в хитрой улыбке, и она прикрывает рот рукой.
Ну охренеть! Этого ещё не хватало!
Я быстро кладу руки в карманы, чтобы хоть как-то скрыть стояк и спрашиваю:
– Что ты тут делаешь? – чем дольше смотрю на неё, тем больше меня захлёстывает ледяная ярость. Не помню, когда последний раз хоть одна женщина выводила меня на такие эмоции. Сам пока не знаю, почему я так на неё реагирую… Ведь этой серой мышке далеко до любой из моих партнёрш. Все эти недотраханные жёны олигархов с идеальными телами, скучающие светские львицы, пресыщенные развратницы… Я пробовал многих. Иногда по несколько за вечер. Яхты… роскошные отели… загородные резиденции… бдсм-клубы… Сколько их было? Всех не вспомнить.
Секс-тусовки – развлечение для избранных. Когда я только пришёл в «тему», меня удивляло, скольких мужчин возбуждает зрелище того, как кто-то дерёт их роскошных жён. Сперва роль альфы нравилась мне. Горячие, искушённые и на всё готовые сучки, которым не терпится попрыгать на моём члене… Но, как я уже говорил, деликатесы перестают быть таковыми, когда жрёшь их килограммами каждый день.
Свежесть. Вот, что в ней так тревожит меня… Хочется вгрызаться в неё, ощутить новый вкус и запах… Вот только, я дорожу своей репутацтей. Зачем рисковать? Уже однажды мне пришлось уйти с весьма денежного поста после невинной групповушки с чужими секретаршами на корпоративе. Только дурак повторяет ошибки.
Училка бормочет какие-то оправдания и продолжает сидеть передо мной на коленях. Какого хрена она не встаёт? Вид её покорного лица с чуть приоткрытыми губами заставляет мои желания расцветать буйным цветом.
– Ты роешься в моих вещах? – не могу сдержаться и подхожу ближе. Замечаю, как оттопырились её соски. Они упираются в ткань блузки и охрененно мешают мне сосредоточиться. – Ты понимаешь, что это неприлично?
Сам толком не знаю, в чём обвиняю её. Из-за сисек я на секунду теряю нить беседы.
От моих слов девчонка смущается, опускает взгляд. И это ещё больше меня раззадоривает. Училка лопочет что-то несвязанное – не знаю что – я почти её не слушаю, лишь в конце улавливаю фразу:
– Я… профессионал своего дела…
Усмехаюсь. Сажусь на стул и незаметно придвигаю его ближе – так, чтобы она сидела у моих ног.
– Ты решила таким способом показать мне свой профессионализм? – мне очень хочется заставить её чувствовать себя также неудобно, как и я сейчас. Показать, что не потерплю такое поведение в своём коллективе, поэтому я продолжаю:
– Ползая по моему кабинету на четвереньках? Это, Света, весьма нестандартный метод!
Холодно смотрю ей прямо в глаза и жду ответной реакции. Интересно, что она скажет теперь? Расплачется? Накричит? Второй вариант предпочтительнее – мне проще будет её уволить!
Однако, малышка лишь поджимает губки и быстро встаёт на ноги. Хрен знает, в чём был её план, но он явно не удался. Я должен радоваться тому, что она уходит – от греха подальше. Теперь я уверен её поведение – это провокация. Вот только непонятно, на что она надеялась? Думала, я домогаться её начну, или…
– За такое поведение тебя придётся наказать, – усмехаюсь ей вдогонку.
Она застывает. Ладони нервно разглаживают складки на юбке. Это её от слова «наказание» так торкнуло? Забавно.
Смотрю в её лицо. С удивлением замечаю, что она кажется не столько испуганной моими словами, сколько… заинтригованной.
– Лишу тебя премии, – решаю перевести беседу в рабочее русло. Хватит уже этих эротических намёков. Решил ведь, что трогать её не буду!
Напоминаю ей об испытательном сроке и стараюсь больше на неё не смотреть. Пора вернуться к работе. Поиграли и хватит.
Но она всё не уходит! Упрямо стоит возле двери и сверлит меня своим осуждающим взглядом.
– Почему вы так со мной… разговариваете?
Отрываюсь от монитора. В её глазах блестят слёзы. Нижняя губа подрагивает. Училка выглядит как оскорблённая невинность, ей богу! Внутри ворочается неприятное чувство. Словно я виноват в её слезах. Но я рублю это на корню. Какого хрена я виноват? Не она ли сама пришла ко мне в кабинет и ползала тут, задрав задницу выше головы? Сидела на коленях, сиськами своими дразнила! И теперь пытается убедить меня в том, что это я виноват? Ну уж нет! Манипулировать собой я никому не позволю.